Как оценивают в Кремле первый визит министра иностранных дел Украины Арсения Яценюка в Москву, который состоялся на днях? И как в целом воспринимают в России инициативы, которые выдвинул в ходе переговоров украинский министр? Об этом в интервью «Дню» рассказывает ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований (РИСИ), доктор исторических наук Тамара ГУЗЕНКОВА. Следует отметить, что многие рекомендации такой информационно-аналитической структуры, как РИСИ, учитываются «путинской» администрацией.
— Визит нового министра иностранных дел Украины Арсения Яценюка в Россию в нынешней ситуации несет особую нагрузку. Во- первых, он предпринят в разгар острого политического кризиса, в котором противниками оказались главные субъекты украинской власти — Президент и парламент. Таким образом, министр оказался сознательным или невольным транслятором определенных сигналов, которые подаются участниками конфликта. Разгадать их смысл не трудно. Во-первых, этот визит призван продемонстрировать то, что глубина внутриполитических противоречий не настолько велика, чтобы прерывать внешнеполитический диалог, тем более — со стратегически важными странами. В этом смысле руководитель МИДа Украины, кажется, перестарался, когда заявил, что «ничего сверхъестественного на Украине не происходит, и ситуация в Киеве совершенно нормальная». Во-вторых, молодой (в прямом и переносном смысле) политик-министр взял на себя труд закрыть ту пустоту, которая образовалась из-за двух, так и не состоявшихся пока, визитов в Москву Президента Виктора Ющенко. Перечень вопросов, которые так или иначе были затронуты А. Яценюком, также свидетельствуют о его определенной смелости: здесь и Большой договор, и ЕЭП, и ЧФ, и План действий Украина — Россия, и энергетические вопросы. Это — широкий спектр важных для обеих сторон вопросов.
Существенным также было то, что украинский глава внешнеполитического ведомства постарался сформулировать темы без конфронтации. Особенно это касается переговоров по вопросам базирования ЧФ. Однако, уже первые высказывания нового министра дают основания думать, что продвижение идеи обновления «стратегического сотрудничества» будет связано с немалыми трудностями. В частности, замечания о том, что ЕЭП нуждается в изменении пакетного подхода и в пересмотре его экономической составляющей, свидетельствуют о том, что у Украины (или украинского МИДа?) немало претензий к существующему формату ЕЭП. Высказывания А. Яценюка об исключительной заинтересованности в экономической составляющей и об отказе от участия в наднациональных органах едва ли можно трактовать, как новые подходы в двустороннем сотрудничестве. Скорее, это «это старая песня о главном».
Предложение об обновлении базового договора от 1997 г. — также непростая и, прямо надо сказать, не бесспорная тема. Либо украинская сторона совершенно отчетливо понимает, что, как и для чего она собирается менять в Договоре, либо эта идея носит пробный характер, с целью узнать реакцию партнера. Думается, прежде чем пытаться обновлять с таким трудом ратифицированный документ, не мешало бы проанализировать, что было сделано, например, в рамках Программы экономического сотрудничества на 1998—2007 гг. И стоит ли Украине, переживающей непростой период политического реформирования и конституционного кризиса, втягиваться в процесс переписывания еще и внешнеполитических договоров.
В Москве к новому главе МИДа отнеслись, как можно понять по высказываниям официальных лиц, вполне толерантно. Но точная дата встречи двух президентов не обсуждалась. Думается, что здесь не вполне согласны с заявлениями представителей украинского МИДа о «совершенно нормальной ситуации в Киеве». Для эффективной встречи глав государств все-таки нужна сбалансированная политическая обстановка. И чем быстрее она будет достигнута, тем более конструктивным может стать межгосударственный диалог.
