На прошедшем недавно заседании Национального народного конгресса китайские депутаты проголосовали за включение в конституцию положений о защите прав человека и частной собственности. Однако другие происходящие крупные изменения в стратегии развития Китая привлекают гораздо меньше внимания. Нынешнее руководство КНР через год после своего прихода к власти подвергло критике «односторонний подход к обеспечению роста ВВП страны», применявшийся на протяжении последнего десятилетия, и представило новый подход к модернизации, охарактеризованный как «сбалансированный, ориентированный на человека и экологически приемлемый». Изменение приоритетов — и тенденцию игнорировать этот факт за пределами Китая — понять несложно.
Мир зачарован экономическим чудом Китая, но в гораздо меньшей степени его интересуют издержки, связанные с восьми-девятипроцентными годовыми темпами роста на протяжении последних 25 лет. Например, потребление энергии на единицу объема промышленного производства Китая почти в три раза превышает средний мировой показатель. Во многих местах вред, нанесенный окружающей среде, практически невосстановим.
Более того, недавний китайский бестселлер — Обзор положения китайских крестьян — разоблачает огромные человеческие издержки, вызванные движением по пути модернизации. Эта книга привлекла внимание как политической элиты, так и широкой общественности приведенными в ней душераздирающими историями о страданиях, перенесенных 900-ми миллионами крестьян, и смелой критикой сельскохозяйственной политики правительства.
Вдали величественных небоскребов Пекина, Шанхая и других городских центров материальный прогресс последних двух десятилетий практически не отразился на большей части населения Китая, проживающей в сельской местности. Наоборот, первоначальные экономические выгоды, полученные крестьянами в результате сельскохозяйственных реформ конца 70-х — начала 80-х годов, остались в прошлом, а реальные доходы фермеров сократились за последние несколько лет по мере возрастания стоимости производства и падения цен на сельскохозяйственную продукцию. В большинстве районов Китая фермерство больше не может обеспечить достойный уровень жизни.
Но наибольшую тревогу вызывает растущее налоговое бремя на сельское население страны. В то время как в период с 1994 по 1997 год средний уровень доходов от сельскохозяйственной деятельности вырос на 90%, размер налогового бремени для сельского населения подскочил на 800%. Более 300 налогов и сборов были введены в отношении крестьян правительственными органами всех уровней. Например, в некоторых сельских общинах регистрация брака требует уплаты 14-ти видов налогов.
Годовой доход фермера на сегодняшний день в шесть раз меньше дохода городского жителя, однако ему приходится платить в три раза больше в виде налогов. И это вдобавок ко многим другим видам денежных поборов, взыскиваемых на местном уровне. 25 лет реформ не изменили Китай, представляющий собой «одно государство с двумя системами», где городские центры отделены от сельскохозяйственных районов и развитие первых происходит за счет последних.
Если использовать так называемый коэффициент Джини для измерения разницы в доходах, где «0» является показателем абсолютного равенства в распределении доходов, а «1» — абсолютного неравенства, показатель Китая на 2002 год составит 0,454. Это признанный во всем мире уровень «абсолютного неравенства». В Индии — стране с огромной разницей в доходах между богатыми и бедными — «коэффициент Джини» составлял 0,30 — 0,32 на протяжении последних пятидесяти лет. Таким образом, Китай сегодня представляет собой гораздо более несправедливое общество, чем Индия.
По заключениям недавнего исследования, проведенного Китайской академией общественных наук, разница между доходами городского и сельского населения в Китае одна из самых больших в мире — возможно, лишь немного меньше, чем в Зимбабве. Ирония заключается в том, что Китай часто приводится в качестве примера успешного развития, в то время как Зимбабве обычно считается «несостоявшимся государством».
Такое несправедливое распределение национального дохода, основанное на экономической эксплуатации, социальной несправедливости и политической исключительности, вызывает тихое, но настойчивое сопротивление китайских крестьян. Они протестуют, подают прошения и принимают участие в локальных бунтах, когда все другие возможности бывают исчерпаны. Но существенных изменений не происходит. В результате «крестьянский вопрос» сегодня представляет угрозу социальной стабильности и является потенциально взрывоопасным, как в те времена, когда Мао организовал революцию вокруг недовольства крестьян сельскохозяйственной политикой националистического правительства Чан Кайши.
В ответ премьер Китая Вэнь Цзябао объявил во время Национального народного конгресса о необходимости проведения целого ряда мер, начиная от постепенного сокращения сельскохозяйственных налогов на протяжении последующих пяти лет и заканчивая мерами, направленными на повышение доходов фермеров. Но в то время как официальное внимание к тяжелому положению сельского населения является музыкой для ушей бедняков, опыт показывает, что такие обещания часто не выполняются. Предшественник Вэня, Чжу Жонцзи, также говорил, что «самой большой головной болью» для него было снижение налогового бремени для сельских районов и увеличение доходов крестьян. Однако ситуация только ухудшилась.
Правительство Китая должно признать, что огромное неравенство доходов и бедность сельского населения больше не является исключительно экономической проблемой, но представляет собой угрозу социальному спокойствию и политической стабильности. Комплексная реформа является единственным выходом из положения. До тех пор, пока правительство Китая не встанет на путь большей политической открытости, позволив бедным и лишенным привилегий слоям населения открыто говорить о своих проблемах, быть представленными в правительстве и контролировать реализацию государственной политики, Китай будет оставаться под угрозой ложного и опасного процветания.
Вэньжань ЦЗЯН — профессор политологии Университета Альберта в Канаде.
