Выходной день для миротворца в иракских условиях — понятие относительное. Накануне подразделение, которым командует майор Александр Миронюк, получило срочное задание. Из достоверных источников стало известно, что на бывших складах ракетно-артиллерийских вооружений, расположенных неподалеку от города Эн-Нумания, нечистые на руку подрядчики сбывают боеприпасы. Бригада контрактников, которым доверили разборку и демонтаж ангаров и хранилищ, складирует остатки крупнокалиберных артиллерийских снарядов, минометных мин и... продает их боевикам. Те на деньги не скупятся и отваливают по 15 тысяч иракских динаров (около $10) за штуку. «Такова арифметика фугасной войны, — констатирует командир разведывательной роты Александр Миронюк. — Десять снарядов = десять фугасов = десять нападений на колонны Коалиционных сил».
Возле блок-поста к нашей колонне присоединяются специалисты инженерного дела, и мы выдвигаемся на запад от Аль-Кута. Утренняя свежесть, яркая зелень еще не успевших выгореть кустарников, иракцы, пасущие коров и баранов. Мирная страна, никакого намека на опасность.
ВНЕЗАПНАЯ ПРОВЕРКА
Появление украинских военных застало контрактников-арабов врасплох. Собравшись всей бригадой, иракцы начинают объяснять, как им здесь страшно: по ночам злые али- бабы (преступники) заставляют их продавать бандитам собранный металл. Минут через 20 неизвестно откуда появляется их начальник. Он разгоняет болтливых земляков по рабочим местам и заявляет, что проблем никаких не было и нет. Его люди, десять человек, так охраняют, что и Хусейн бы им позавидовал.
Действуя по принципу «Доверяй, но проверяй», майор Миронюк отправляет по периметру два БТРа, а саперы приступают к обследованию территории. У наших специалистов, наверное, нюх на взрывчатку. Через полчаса они находят один из «схронов» с 160-мм минометными минами советского производства. «Первоначальная тактика, когда боеприпасы уничтожали путем подрыва в местах хранения, себя не оправдала, — говорит начальник группы координации и контроля разминирования майор Сергей Черняк. — Большая часть снарядов сдетонировала, а остальные просто разлетелись по территории арсенала. Все, что лежало на поверхности, мы за два месяца собрали. Сейчас иракцы проводят земляные работы и все равно что-то находят. Очевидно, придется наведываться сюда чаще. Как ни крути, что-нибудь в местной земле да найдешь».
Так, «по мелочам» инженеры наскребли еще целый «Урал» боеприпасов. Через переводчика ротный прекращает все работы и отправляет иракцев-контрактников за пределы базы. Завершив 15-километровую пробежку вокруг арсенала, возвращается и дозор прапорщика Виктора Миколенко. «Посторонних не обнаружено, можно подрывать», — докладывает командир взвода.
ПОПУТНАЯ ТРЕНИРОВКА
Любой выезд командир разведроты использует для тренировки своих подчиненных. Пока работают саперы, взвод отрабатывает вводные — ведет разведку местности, занимает оборону и поражает сосредоточенным огнем определенные цели. Миронюк не вмешивается в действия младших командиров, учитывая то, что в настоящем бою им придется самостоятельно принимать решения. Только изредка он корректирует действия отделений.
С удивлением замечаю, что радиостанция командира молчит как убитая. «Шум в эфире, проблемы в пути», — отвечают разведчики. Их действия давно отработаны и доведены до автоматизма. «Дома, в Украине, нас так гоняли, — говорит заместитель командира взвода старшина Владимир Федорченко, — оказалось, правильно. Здесь учиться некогда».
Когда саперы завершили работу, и последний араб покинул территорию арсенала, разведчики приступили к огневому этапу своей подготовки. В качестве «жертвы» — железная ферма одного из ангаров. Натуральная мишень — реальные ощущения. Четко слышны разрывы, металл от попадания бронебойных патронов скрежещет и вспыхивает будто от электросварки.
Солнце печет нещадно. Броня как сковородка, не подстелишь — не поедешь. Но сверху все равно комфортнее. Ведь пороховые газы и дым просто выедают глаза в «салоне» БТР. Какая там фильтрация, когда ни ветерка. Водитель тоже должен быть уверен в своей машине. Фигурное маневрирование, своевременный ремонт — половина дела. «Восьмидесятка» БТР должна преодолевать различные препятствия. Вот, например, небольшой глиняный забор заброшенного здания. Опытный водитель Владимир Козак осторожно пробует его на прочность. С первой попытки сдвинуть забор не получается. Тогда он, по приказу командира, разгоняет свой БТР и таранит 1,5-метровую стену с ходу. «Вышло!» — радостно кричит солдат. Неприступная на первый взгляд стена оказалась легко преодолимой. «Разрушен и другой — психологический барьер. У водителя теперь нет страха перед такими препятствиями», — говорит Миронюк.
У разведчиков, как и у многих других специалистов, есть свои профессиональные тайны. Даже обычный на вид бинокль командир роты учит держать правильно — нежно и твердо. Я уже не говорю об ориентирах, определении дальности, организации системы огня. Такой диковиной как GPS (прибор для определения координат) в разведывательной роте умеет пользоваться каждый солдат, а у сержанта прибор постоянно с собой. Вещь, без сомнения, полезная, даже в абсолютно незнакомой местности чувствуешь себя уверенно. Заблудиться с ней невозможно, если, конечно, умеешь ей пользоваться. Помню, как однажды технически оснащенные американцы блуждали по нашему аэродрому в поисках своего лагеря.
Майор Миронюк проводит небольшой ликбез. В масштабе 200 метров я вижу буквально каждый свой шаг. Около какого-то городка в далеком Ираке можно определить свои координаты с точностью до 30 метров. Разве это не фантастика? А если пробить все контрольные точки будущего маршрута, то можно смело ехать с закрытыми глазами. Я удивлен не потому, что никогда не видел GPS, а потому, что солдаты так свободно владеют им. В Украине, к сожалению, еще не каждый офицер сможет объяснить, что это такое.
ЕСТЬ ПОРЯДОК, БУДЕТ И БУДУЩЕЕ
Завершив уничтожение найденных боеприпасов, мы покидаем склады.
— Это только малая часть работы, — замечает командир роты. — По всему Ираку десятки и сотни складов. А сколько боеприпасов хранится в так называемых временных полевых укреплениях, созданных Хусейном на период ведения боевых действий?
Начальник охраны Халид Джавад провожает нас с почестями. Он клятвенно обещает, что ни один бандит на территорию складов больше не проникнет. «Обязательно проверим», — заверяет украинский офицер.
Разведчики работают в интересах всей бригады. Они оценивают состояние дорожного полотна, интенсивность автомобильного потока, замечают любые изменения вокруг, отношение населения и тому подобное. От их глаза не укроются такие мелочи, как наличие или отсутствие листовок с портретами Аль-Садра.
Меня удивляет другое. Заметно, по сравнению с прошлым годом, увеличилось количество сельскохозяйственной техники. На дорогах и полях какие-то сеялки, веялки, урчат трактора и пыхтят комбайны. Один из них с гордой надписью «Ростсельмаш» не спеша ползет нам навстречу. Не доезжая до Эн-Нумании голосами накормленного скота блеет и мычит огромный восточный базар. Раньше здесь кучковались десятки продавцов, сегодня толпятся уже сотни. Выходит, есть спрос на товар, есть деньги у народа.
Как грибы после дождя около населенных пунктов растут кирпичные заводики. Как минимум, два-три цеха приютились на окраине каждого васитского села. Закатав штанины, работяги тщательно месят ногами глину с соломой. Они закладывают массу в специальные формы и сушат кирпичи на солнце. Ряды кубиков активно раскупаются. Оказывается, строится народ, обживается и верит в спокойное будущее.
Верит в это вместе со своими подчиненными и Александр Миронюк. Но пока у наших разведчиков другая задача, выявлять потенциальную угрозу и обеспечивать тот самый порядок.
