...Хотелось бы в это верить, потому что хочется верить в хорошее. Хочется думать, что не все потеряно, что падкая на сенсации толпа — это еще не весь народ, что фантастическая безмозглость и тупость, с которыми то и дело приходится сталкиваться — это иллюзия. Что массовое стремление жить одним днем, ни о чем не думать, не задавать вопросов — это отражение пессимизма конкретного человека, например — меня. Хотелось бы верить, что жажда денег и желание что-то украсть, проявив «смекалку» — это еще не все, чем живут миллионы.
Но не верится. Как говорится, веру у нас заменяет суеверие. В Обыденской церкви есть своя частица пояса, к которой никогда не стоят не то что толпы, а вообще мало кто стоит. Частица пояса есть в Питере в Казанском соборе, там же — кусочек Чудотворного Креста Господня. В том же храме Христа Спасителя есть частички ризы Христа и Богородицы. На Руси вообще святынь немало, но стотысячные толпы к ним не стоят.
То, что было на прошлой неделе в центре Москвы, сродни многочасовому стоянию с целью освятить куличи и яйца. Потому что так положено. Положено яйца и куличи святить. Соблюдал ты пост или нет — неважно, но святить — это «святое». А среди тех, кто пост соблюдал, каков процент верующих, а каков процент желающих похудеть? Вторых, ей-богу, не меньше! Личный опыт общения с постящимися не оставляет сомнений. Хотя, быть может, я видел сплошь каких-то не тех постящихся. И не тех людей встречал в бесконечных очередях на Пасху.
А правительство и депутаты, вслед за вождями стоящие со свечками в храме — это тоже символ веры? Все эти люди, от которых в стране нет ничего, кроме безобразия, разложения и воровства — все они верят?! То-то для них спецпропуска на посещение пояса выписывали — аж на два лица! Испытание испытанием, но люди они занятые, испытают себя как-нибудь в другой раз, у них вся жизнь — испытание и служение.
А тысячи и тысячи граждан и гражданок, носящих кресты, выставляющих их напоказ, и чем больше крест, тем лучше — они кто? Девки блядовитой наружности, зато с «гимнастом» между сисек — верят они? Бандит без креста на толстой цепи уже и не бандит. Бандит, не жертвующий на храм, как бы и не гангстер. Грехи он замаливает своими пожертвованиями? Ага, как же. Не в грехах дело. А в том, что бандиту положено быть с крестом на золотой цепи и жертвовать на храм. Иначе какой же он бандит?
Вера уничтожалась в нашем народе долгие годы, из поколения в поколение. Сама наша жизнь предполагает не христианское смирение и благочестие, а жестокость, беспринципность, цинизм. Вера наша — это внешние атрибуты. Как крест на шее. Как освященный кулич для разговения, минуя пост. Храм — это красиво. Торжественность завораживает. Ладан, иконы, хоругви, попы — внешние признаки нашей православности, заменяющие людям соблюдение заповедей и, нет, не праведную, а хотя бы честную жизнь.
Смысл веры не в том, чтобы куда-то сутками стоять на морозе, а в том, чтобы каждый день быть порядочным человеком.
На самом деле этот невероятный аттракцион в центре столицы — совсем не преодоление трудностей, а поиск легкого пути. Настаиваю, отстоять сутки в очереди — это легкий путь! Это вера не в Бога, а в чудо! Это способ, прикоснувшись к святыне, разом избавиться от болезней, грехов, обрести удачу в делах и вообще решить все проблемы. Которые на самом деле не решаются за сутки стояния куда бы то ни было. Это должен быть ежедневный упорный труд над собой. Не громкий, не показной, без вериг и самобичевания. И это намного труднее, чем однажды выстоять в большой очереди.
Да, были среди этих толп и верующие. Наверняка их было немало. Но большинство пришли в цирк. Как когда-то стояли в очередях в Мавзолей — не потому, что были истовыми коммунистами, а потому, что шли поглазеть на покойника, который столько десятилетий лежит там, как живой. Это то же самое! И меня вся эта картина повергла в глубочайшее уныние.
А желающих цирка и шоу без зрелищ не оставят. Говорят, скоро народу явят еще одну святыню — всем святыням святыню. Зуб медведя Серафима Саровского! Если правильно объяснить гражданам всю благодатную ценность этого зуба, толпы будут немногим меньше, чем к поясу Богородицы.
