Бесспорные экономические достижения Польши небезосновательно связывают c личностью Лешека Бальцеровича. В послужном списке доктора Бальцеровича — почетное звание пpoфеccopа, должности пpемьеp-миниcтpа, вице-пpемьеpа и миниcтpа финанcoв польского правительства, советника правительств многих стран, в том числе и украинского (в 1993 г.). Он — легендарный сторонник куpcа pешительнoгo и жеcткoгo pефopмиpoвания экономики, кoтopый, c пoдачи жуpналиcтoв, получил известность как шоковая терапия. Нынче сам д-р Бальцерович не любит выражения «шоковая терапия», поскольку термин, по его словам, «слишком эмоционален» и вызывает реакцию отторжения. Он предпочитает говорить об экономической политике, которая решительно направлена вперед.
В прошлые четверг и пятницу Лешек Бальцерович был гостем украинского правительства. Причем цель его визита связана с подписанием соглашения о предоставлении Украине технической помощи для проведения комплекса преобразований в традиционно самой непопулярной области — системе государственного управления экономикой.
Вряд ли будет преувеличением сказать, что государственная власть в Украине давно и прочно «приватизирована». Аналитики даже изобрели новый экономический термин — «бюрократическая рента», подразумевающий, что «власть» в нашей стране — это то же самое, что в нормальных странах — капитал.
В конце прошлого года новый премьер г-н Ющенко заявил о своей решимости очистить власть от несвойственных ей функций, имея в виду активное (и незаконное) участие чиновников в бизнес-проектах, а также сокращение присутствия госструктур в экономике в целом. Впрочем, осуществить задуманное оказалось далеко не так просто. Экс-премьер Польши объясняет это тем, что в экономические реформы неизбежно вмешивается политика: «Первый уровень — это экономическая политика. Здесь очень важно, чтобы была техническая компетенция — т.е. знать, что надо сделать. Скажем, сократить безработицу, определив, какие инструменты экономической политики ведут к достижению этой цели, а какие — нет. Второй уровень — это политика, политическая воля. Компетентные люди не в состоянии действовать, если нет политического базиса. Необходимо создать политический базис для хорошей экономической политики». Иными словами, сейчас проблема заключается вовсе не в том, какие экономические преобразования проводить, а как их проводить, как избрать наименее болезненные для населения средства реформ, как организовать мирную передачу власти от коррумпированных чиновников к институтам рыночного хозяйствования, как компенсировать потери тем, у кого отбираются льготы…
Нужно отметить, что подобный опыт для Украины был бы просто бесценным, поскольку у страны не было недостатка в советах, что делать. И совсем не было советов, как этого достичь. Более того, именно по причине отсутствия механизма перехода ко многим вожделенным целям страны, подобные Украине, демонстрируют усталость от реформ, отторгают нововведения, лишаются способности к рациональным решениям.
Простой пример, кстати, имеющий отношение к одной из тем польско-украинских переговоров (о смягчении «антильготных» мероприятий): в течение девяти лет якобы рыночных реформ в Украине просто-таки процветает архаичная система государственного патернализма. Однако Украина в своих страхах сегодня не так оригинальна, как раньше.
Довольно долго в странах, вступивших на путь трансформации, господствовали наивные представления, будто рынок принесет богатство и благосостояние и еще, конечно, более справедливое распределение доходов. Продолжающиеся политические дебаты и преувеличенные успехи развитых промышленных стран также подпитывали эти нереалистичные ожидания. Но и реформаторы, и граждане отказывались принимать во внимание историю этих преуспевающих стран. Вместо этого правительства внушали населению, что как только все откажутся от старой распределительной системы, доходы каждого непременно возрастут (естественно, пропорционально представлениям о справедливых доходах). Политические лидеры не без оснований предполагали, что либерализация цен и сокращение дефицитов будут способствовать более равномерному распределению дохода. А в некоторых странах, в частности в России и Украине, возлагали дополнительные надежды на приватизацию как регулятор распределения доходов. Некоторые, особенно продвинутые, страны еще предполагали также, что пенсионная реформа будет способствовать преодолению неравенства. Однако все получилось наоборот, и не реформы как таковые стали главным препятствием на пути к процветанию.
Возможно, не все в современной Украине отдают себе отчет, что самым серьезным вызовом для политиков, искренне стремящихся проводить реформы, является растущее неравенство и расширяющиеся масштабы бедности. Продолжающийся долгое время спад производства и всепроникающая коррупция лишь усложняют стоящие перед страной проблемы бедности. Следовательно, растущее неравенство — вопрос не столько политический, способный спровоцировать напряжение в обществе и социальные конфликты, но также и серьезное экономическое препятствие продолжительному росту.
В переходный период модель распределения доходов качественно изменилась. Важные процессы произошли в результате устранения ряда фундаментальных черт плановой экономики и расширения пространства экономики теневой. С начала преобразований устранение субсидий виделось различными международными организациями, особенно МВФ, как абсолютно необходимая мера. Фонд выказывал желание поддерживать только такую структурную политику, которая вела к ликвидации субсидий. Такое внешнее давление шло вперемешку с внутренней борьбой между политическими соперниками и оказалось неэффективным. В результате в Украине полная отмена субсидий, доставшихся в наследство от социализма, еще впереди. Но, вступая на этот непопулярный путь, правительству ни в коем случае не нужно забывать, что большая часть субсидий и дотаций предоставлялась государством некоторым группам населения для поддержания уровня их потребления, т.е. вместо заработной платы. Поэтому, дабы не повторять ошибки ближайших соседей, наспех расправившихся с субсидиями и льготами, нашим реформаторам стоит запросить советы именно о способах и процедурах «безошибочного» лишения преференций.
Как считает польский экономист Гжегож Колодко, в зависимости от политической и социальной ситуации, а также от избранного способа либерализации цен устранение субсидий по-разному влияло на распределение дохода. Чем более радикально были устранены субсидии, тем сильнее оказывался скачок в распределении дохода. В то время как дефицит исчез действительно довольно быстро, реальные доходы и денежные накопления домашних хозяйств сокращались еще быстрее. Немаловажная деталь: прозрачность законов свободного рынка, эффективность рыночного ценообразования и их влияние на распределение ресурсов, так же как и ликвидация патологий распределения, связанных с синдромом подавленной инфляции в результате дефицита товаров, способствовали усилению конкуренции. Не сейчас, так в обозримом будущем эти реформы принесут плоды всем людям в переходных экономиках и сделают эти страны более конкурентоспособными на мировой арене.
Неизбежная составляющая всяких рыночных преобразований — либерализация цен вместе с сокращением субсидий — вызвала ничем не компенсированный, стремительный рост стоимости жизни. В первую очередь возросли цены на товары первой необходимости — продовольствие, жилье, коммунальные услуги и общественный транспорт. Затем вследствие коммерциализации других основных услуг подорожало здравоохранение, образование и даже старость. Инфляционное перераспределение дохода — через неодинаковое снижение реальных доходов у разных групп населения — значительно усилило неравенство в доходах разных групп населения, создав довольно внушительный класс бедных.
Было бы ошибкой считать, что бедность можно вылечить большим количеством денег. Бедность в рыночной экономике лечится совсем другим лекарством: большей эффективностью, повышением конкурентоспособности, более высокими темпами экономического развития и его устойчивостью. Польша, в отличие от Украины, уже около 10 лет занимается глубокими экономическими, а в последние 2 года — бюджетными реформами. Вице-премьер Бальцерович, будучи причастным как к первым, так и ко вторым, очевидно, поделился своим опытом и по-дружески объяснит своим украинским коллегам, как оправдать ожидания сограждан на повышение жизненного уровня всего населения или, по крайней мере, подавляющего большинства. Ведь иначе реформы бессмысленны.
