Сергей Шишко известен прежде всего как создатель «Киевской сюиты», огромного цикла живописных произведений, над которым он работал более 50-и лет. Картины, составившие «Киевскую сюиту», неизменно восхищали настроением «просветленной гармонии», которое ощущалось в них чем дальше, тем сильнее. «Когда вы встречаетесь с полотнами Сергея Шишко, вы встречаете не только праздник красок, но прежде всего, щедрость человеческих чувств, безбрежность доброй лирики и ту задушевность, с которой на вас смотрят глаза природы и глаза друга», — точно заметил как-то Михаил Стельмах.
Между тем начало истории под названием «Жизнь художника Сергея Шишко» не предвещало ничего подобного. Ее исток, можно сказать, дисгармоничен, но как-то стихийно увлекателен и, кстати, полон духа эпохи. Иные ее эпизоды и вовсе — причастность к легенде. Так, Сергею Шишко довелось учиться в Киевском художественном институте времен бойчукистов и Федора Кричевского. Именно там (и именно так) были созданы его первые картины и рисунки. А потом — бегство с третьего курса, возвращение в родной Нежин. Только через три года Сергей Шишко решает доучиться, но не в Киеве, а в Ленинграде- Петербурге, во Всероссийской Академии искусств, тогда — главном художественном вузе страны. Здесь его учителем стал еще один классик, на этот раз советского искусства — Борис Йогансон. Под его руководством Сергей Шишко создает свою первую и единственную жанровую картину. Однако и жанр тоже очень быстро канет в какую-то бездонную и таинственную Лету, протекающую, как кажется, под этой просветленно-гармоничной «Жизнью художника». Сергей Шишко будет создавать портреты и натюрморты, но, в общем, они будут восприниматься в его творчестве скорее как исключения. Создатель «Киевской сюиты» — пейзажист. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что наиболее педантичные исследователи творчества Сергея Шишко называли его картины пейзажами-жанрами — из-за постоянного присутствия, в частности, киевлян в «Киевской сюите».
Несмотря на огромное количество работ и длиннейший список разнообразных охваченных мотивов (вплоть до Русановских новостроек), Киев «Киевской сюиты» производит впечатление очень камерного — и пространства, и времени. Это почти «Осень в доме» (так называется один из натюрмортов Сергея Шишко) — или «Весна в доме», или «Зима в доме». Условно говоря, художник предлагает не экспедиции, а прогулки (реальная протяженность расстояния, конечно, не имеет в данном случае никакого значения). Обычно Сергей Шишко гуляет по Крещатику («Зимой на Крещатике») и по нынешней улице Богдана Хмельницкого (тогдашней улице Ленина), вообще — по центру («Зимнее утро»). Кроме того, художник нередко отправляется в Голосеевский лес, который, впрочем, даже в самых глухих своих чащобах продолжает выглядеть у него ухоженным и обжитым парком.
Разумеется, Киевом и даже «Киевской сюитой» творчество Сергея Шишко никогда не ограничивалось и ограничиваться не могло. Он писал Карпаты, Крым, Прибалтику, свой родной Нежин, наконец («Институт им. Гоголя в Нежине», «Дождь прошел»). И все-таки его наследие удивительно центростремительно. Оно — как закрученная спиралью галактика, в центре которой, наверное — самый любимый для художника уголок мира, фонтан в том парке, который назывался некогда Первомайским.
