В первую очередь — благодаря участию весьма известных сегодня западных художников. Это американец Джефф Кунс и британцы Демиэн Херст и Энтони Гормли. Самые заметные объекты, фактически ставшие символами всей экспозиции, созданы именно ими.
Конечно, наибольшее внимание привлекают работы Гормли. Уже на улице у витрины одного из магазинов стоит его скульптура «Отражение» — два разделенных стеклом абсолютно симметричных человеческих туловища, выполненных из очень фактурного, подчеркнуто ржавого чугуна. Внешне действительно создается полная иллюзия отражения этого странного металлического привидения, а для того, чтобы как следует рассмотреть, как оно сделано, нужно самому немного отразиться. Но, безусловно, настоящей сенсацией является «Слепой свет» этого же автора. Посетители заходят в просторную комнату с прозрачными стеклянными стенами, заполненную густым белым паром. Ориентация теряется моментально, зрители сами превращаются в какие-то потусторонние тени; абсолютно головокружительное ощущение и является, кажется, самым главным эффектом этого плавания в «Слепом свете». Прямо напротив входа в комнату стоит скульптура Гормли — прозрачный человеческий силуэт, собранный из чего-то наподобие квадратных гвоздиков; поэтому, если найти правильный ракурс, создается впечатление, что после пребывания в этом странном облаке зрители выходят и заполняют собой эту пустую форму — становятся на долю секунды ее содержанием.
Не менее эффектны экзерсисы Херста. Этот британский художник известен в первую очередь тем, что делает частями своих инсталляций трупы настоящих животных.
Поэтому наиболее шокирующая часть «Отражения» — «Раковые хроники / Иисус и ученики» — целый зал, заполненный головами быков и коров в формалине в стеклянном боксе, а также черными полотнами, состоящими из тысяч мух, залитых и скрепленных черной смолой. В качестве противовеса — «Ариэль» — семь больших полотен, залитых розовой краской, в которую влипли уже не мухи, а большие голубые тропические бабочки. Другие работы с ощутимыми религиозными коннотациями — «Воскресение» — человеческий скелет, распятый внутри двух взаимно перпендикулярных стеклянных плоскостей, и «Неполная правда» — чучело белого голубя, словно повисшего в полете в глубине большого прозрачного бокса. Ко всему этому можно относиться по- разному, но, безусловно, впечатления остаются весьма сильные.
Еще одна эффектная работа — «Перекрестный огонь» — созданная американцем Кристианом Марклеем. Заходишь в темный зал. Раздается щелканье затворов. А потом тебя начинают просто расстреливать из четырех экранов одновременно. Марклей собрал сцены перестрелок из самых известных боевиков и вестернов типа «Матрицы», «Терминатора», «Криминального чтива», «Плохого, хорошего, злого», «Бонни и Клайда» и тому подобное, и смонтировал из них восьмиминутное видео — восемь минут плотного, ураганного огня. На перекрестке которого находится, естественно, зритель. Ощущения у зрителя могут быть различны. Кто-то будет чувствовать себя жертвой, а кто-то — и одним из тех крутых парней или девушек со «стволом» в руках.
Житель Нью-Йорка Джефф Кунс считается одним из метров актуальной живописи. Его два больших полотна «Пейзаж водопад II» и «Девушка (Крапинки)» дают достаточно ясное представление о его манере, заключающейся в сочетании разных стилей — в первую очередь таких разных, как легкодоступный поп-арт и достаточно жесткий абстракционизм... Уже готовые, даже сфотографированные изображения подвергаются своеобразной атаке яркими агрессивными цветами.
Не менее интересны постмодернистские упражнения у японца Такаши Мураками. Из стилизированных изображений цветов, а также компьютерных смайликов он создает такие жизнерадостные, в некотором смысле даже инфантильные объекты наподобие «Цветка Матанго» — четырехметровой конструкции, больше похожей на психоделический фонтан.
Возвращаясь к скелетам, можно сказать, что у Херста здесь нет полной монополии. Еще один скелет выставил другой британец — Марк Квинн. Но, в этот раз останки выполнены из патинованой бронзы; скелет молится, стоя на коленях, а называется это «В ожидании Годо». В общем, склонность современных британских художников к такому откровенному натурализму — это отдельная тема; откровенность художника просто приобретает такую стойкую анатомическую расцветку.
Конечно, не обошлось без фотографии. Наиболее полно она представлена работами немецкого художника Андреаса Гурски. Он строит свои композиции, фиксируя на общих планах большое количество похожих элементов: маленькие островки, разбросанные в океане («Остров Джеймса Бонда III»), толпа людей на музыкальном фестивале («Loveparade»), забитые товарами полки супермаркетов («99 центов II»). Особой гордостью Виктора Пинчука является приобретенная им для коллекции Центра авторская копия работы под названием «Кличко» — отдельная презентация фотографии, сделанной перед одним из поединков Виталия Кличка в 1999 году, прошла при участии наших знаменитых братьев.
Не обошлось на «Отражении» без наших художников. Новые иронические работы Сергея Браткова («Крестный ход», фото), Арсена Савадова («Сердце», полотно), Олега Тистола («Южный берег Крыма», полотно), Василия Цаголова («Лебединое озеро», инсталляция с видео и манекенами балерин в поясах шахидов) вполне органически выглядят рядом с творениями именитых заграничных художников.
Современное искусство спорное и контраверсийное — но не в последнюю очередь именно ради этого оно и создается. Новый путь проторять всегда тяжело, и часто приходится прибегать к самым необычным жестам. Выставка «Отражение» делает это необычное приемлемым — и тем самым делает возможным дальнейшее движение.
