Трагедия с военным самолетом, которая случилась вечером 25 сентября, будет записана в истории Украины как еще один траурный день. Самолет упал при заходе на посадку в Харьковской области около города Чугуев рядом с дорогой и сразу загорелся. На борту были члены экипажа, курсанты и офицеры Харьковского национального университета Воздушных сил ВСУ им. Кожедуба — всего 27 лиц. 25 лиц погибли на месте, двух курсантов госпитализировала скорая, один из которых впоследствии умер от сильных ожогов в больнице.
«20-летний Вячеслав Золочевский родился в рубашке. Сегодня он фактически празднует второй день рождения. Ночью Вячеслав пришел в себя около обломков самолета АН-26, в котором летела вся команда, друзья, побратимы. Верю, что этот второй шанс был подарен тебе недаром, Вячеслав. Украина гордится тобой! Сил тебе пережить и оправиться от той страшной ночи», — написал Президент Владимир Зеленский в ФБ после того, как посетил курсанта в больнице.
В сообщении идет речь, что Золочевский после падения самолета пытался спасти своего побратима, на которого переметнулось пламя. Однако, к сожалению, военный умер. Сам Золочевский, который выжил после катастрофы, находился в сознании и говорил со спасателями. Он получил травмы головы и ноги.
Что же привело к трагедии с падением самолета?
По информации СБУ, командир экипажа самолета Ан-26 перед катастрофой доложил об отказе левого двигателя и запросил заход на посадку. В свою очередь, министр обороны Андрей Таран заявил, что самолет, скорее всего, зацепился крылом за землю. Между тем, следователи Государственного бюро расследований рассматривают четыре версии катастрофы.
«Проверяются такие версии следствия: катастрофа в результате технической неисправности агрегатов летательного аппарата; катастрофа в результате неподобающего выполнения своих служебных обязанностей экипажем; неподобающее выполнение служебных обязанностей лицами, которые были ответственными за управление полетами; неподобающее техническое обслуживание самолета и подготовки его к полету», — идет речь в сообщении ГБР.
Известно, что Ан-26 был 1977 года производства. На нем осуществлялись тренировочные полеты. Сейчас идет работа по расшифровке бортовых самописцев, которые были найдены после катастрофы. Государственную комиссию для выяснения причин и обстоятельств катастрофы возглавил вице-премьер-министр Олег Уруский. В Украине уже запретили использование самолетов Ан-26 до завершения расследования трагедии.
«25 сентября Ан-26 осуществил успешно пять вылетов, катастрофа случилась на шестом, — пишет в ФБ главный редактор «Цензор.нет» Юрий Бутусов. — Согласно докладу командира корабля Богдана Кышени, почти сразу после взлета, за 7 минут до катастрофы, вышел из строя датчик ИКМ — измеритель крутящего момента левого двигателя. Командир корабля имел время оценить обстановку и направил самолет на посадку. Судя по видео, Ан-26 снизился на небольшую высоту, включил посадочные фары, и заходил на хорошо освещенную посадочную полосу. Потеря управления и трагедия случились за 5 секунд. Самолет резко ушел влево из посадочной глиссады и врезался в землю.
... Много лет Министерство обороны экономило, и заключало контракт на продолжение ресурса двигателей. То есть приезжали специалисты завода «Мотор Сечь», проверяли состояние двигателя, и выносили решение — пригодный. Такое типичное «русское «авось». Техника-то надежная, ну что с ней случится, ну летает пока?
Продолжение ресурса двигателей «на авось» в июне 2020-го стало для 43-летнего самолета роковым. Преступная традиция делать ремонт на бумаге привела к трагедии.
И теперь гибель 26 лиц, гибель молодых людей — на совести тех инженеров завода, чиновников Минобороны и командования ВСУ, кто взял на себя ответственность и продолжил эксплуатацию изношенного двигателя.
Ничего случайного в эксплуатации техники не происходит, и очевидно, что катастрофа Ан-26 и большое количество жертв непосредственно связаны с техническим состоянием самолета, с обеспечением и организацией полетов. 26 украинских летчиков погибли в достаточно большой степени в результате безразличия, непрофессиональной организации, пофигизма, недостатка финансирования даже для выполнения базовых требований безопасности. И за это нужно отвечать высоким руководителям».
