Первая линия метро (3,1 км) была запущена в Лондоне 10 января 1863 года. Строительство вела компания «Metropolitan Railways» (в переводе с английского — «Столичные железные дороги»). От этого названия, собственно, происходит слово «метрополитен». В Лондоне, кстати, оно не прижилось. Ту первую линию там так и называют «Метрополитен», а всю систему — «андерграунд», то есть подземка, или просто «тьюб» (tube) — «труба».
Сначала первая линия эксплуатировалась на паровой тяге (интересно представить себе тоннели, регулярно заполняемые дымом), которую с 1890 года заменили на электрическую. Второе метро открыли в Нью-Йорке в 1868-м как надземку, третье — в Чикаго в 1892-м. Первые поезда под мостовой Киева, как известно, пошли в 1960 году.
Наиболее употребляемые слова часто имеют несколько значений, внешне далеких друг от друга. Например, входя в вагон, немногие задумываются, что «метрополитен» буквально и означает — «столица».
Мы ездим в столице. Сидим, стоим, толкаемся в столице. Билеты в столицу подорожали. Столица сокращает расстояния. Расписание движения столицы. Столицу хорошо охраняют. На одной из станций столицы произошла драка. Ночью столица закрыта.
Звучит чуть странно, если не учитывать, что столица — это не столько конкретный населенный пункт, сколько определенное состояние.
После открытия метро в городе образуется дополнительное измерение — географическое, социальное, культурное. Столица настаивает на разнообразии; метро это разнообразие позволяет увидеть. Ты спускаешься рядом со своим домом, а через полчаса выходишь на поверхность в местности, которая была, а иногда и до сих пор является другим городом.
Бросок в плотную тьму тоннеля, прошитую горизонтальной пляской кабелей, ослепительная полость станции, внезапная суматоха человеческих силуэтов, вновь тоннель. Лица соседей напротив, за отдельными исключениями, непроницаемы и расслабленны, будто подчинены легкому забытью, в котором все равны и все разные; напоминает общую нирвану кинозала. Отбитые стуком колес, свет и темнота чередуются с кинематографической четкостью в рамке вагонного окна. Гениальный фильм, из которого уже 86 лет подряд режиссеры заимствуют кадры и целые сцены для собственных экранных утопий, называется «Метрополис». Иногда я думаю, что и метро — это пространственная цитата из будущего, где отчуждение утратит силы.
В фильме 1927 года нижний мир восставал против верхнего, но в конечном счете торжествовало согласие. Наш далекий Метрополис не будет знать восстаний и войн, потому что Столица станет крУгом, граница которого — нигде, а центр — везде, и ни одна власть не изменит эту геометрию.
