«Скажи мне, кого ты считаешь «отцом-основателем» своего государства, — и я пойму характер и суть этого государства» — вполне правомерно можно резюмировать, несколько перефразировав давно известное выражение. Трудно воздержаться именно от такого вывода, когда читаешь вот такое интересное, многозначительное и в самом деле красноречивое сообщение: по случаю государственного праздника — Дня России (12 июня) официальные представители Посольства Российской Федерации в Киеве возложили цветы к могиле бывшего премьер-министра Российской империи (в 1906 — 1911 году) Петра Аркадиевича Столыпина (1862 — 1911) в Киево-Печерской лавре. Что, собственно, символизирует этот факт?
Бесспорно, отдать дань уважения любому «канонизированному» в той или иной стране державотворцу — это неотъемлемое право и внутреннее дело соответствующего государства. Кто-то высоко ценит честь Джорджа Вашингтона, кто-то — Карла Великого, кто-то — канцлера Бисмарка, а кто-то — аятолы Хомейни... Почему российские дипломаты не имеют права отдать дань памяти тому, кого они считают, очевидно, предтечей современной Российской государственности? Вопрос риторический!
Однако такое же неотъемлемое право имеют и украинские журналисты, наша общественность вообще, а именно: рассказать людям о том, кем, собственно, был Петр Аркадиевич Столыпин и какое реальное содержание кроется за символической акцией российских дипломатов. Думаем, стоит сделать это хотя бы коротко.
Основной вопрос, который здесь возникает: каким было дело жизни главы имперского (именно имперского: это принципиально!) правительства России? Из сотен речей, интервью, устных высказываний Столыпина можно сделать вполне определенный вывод, а именно: этим делом было сохранение государственной мощи, целостности, единства и неделимости Российской империи, причем не вообще, а в границах 1911 года (с Польшей, Финляндией, Малороссией-Украиной, Кавказом и Средней Азией включительно). Означает ли почитание памяти Столыпина, что российские дипломаты «присягают на верность» этому «государственническому» курсу (как еще можно толковать знаменитые слова премьера: «Вам нужны великие потрясения — нам нужна великая Россия!»?). Нет, российские дипломаты наверняка дадут ответ: никоим образом не значит, мы просто уважаем Столыпина как крупного реформатора государства, замыслы которого, если бы они были осуществлены, кардинально изменили бы ход истории страны (кстати, удивительно близки к этой позиции публичные высказывания и главы украинского Кабмина, и министра образования и науки господина Табачника, и многих других высокопоставленных должностных лиц).
Но не стоит лукавить — хотя бы перед самими собой. «Реформаторство» Столыпина требовало «20 лет покоя» для своего успеха — он и сам не раз говорил об этом. В свою очередь, этот «покой» непременно предусматривал «укрощение» (понятно, силовое — а как иначе?) национальных движений народов Украины, Польши, стран Кавказа, которые сам Столыпин всегда расценивал как «козни» сепаратистов (в частности, когда шла речь об Украине, преступных «мазепинцев»). И пространства для компромисса с какими-либо националистами (а таким считался каждый, кто реальными делами демонстрировал преданность родному народу, его свободе, законным правам, языку, культуре) Столипин оставлял никак не больше, чем белый генерал Антон Иванович Деникин, его единомышленник, войска которого после захвата Киева осенью в 1919 году взялись «наводить порядок» в этом городе, расположенном в «Юго-Западном крае России», и начали жестокие репрессии против всего украинского — вплоть до арестов, погромов и расстрелов включительно.
Знают ли об этом российские дипломаты, своим символическим актом недвусмысленно демонстрируя, от какого политического наследия они не намерены отказываться (хотя Российское государство юридически, кажется, еще не является империей, не так ли?). Вопрос действительно интересный. Однако еще более интересным является другой вопрос: известно ли это тем украинским властям предержащим, чьей обязанностью является защита интересов украинского (не путать с российским!) государства?
