Марк Фостер — особенный режиссер, тем более в контексте Голливуда, где он, собственно, и работает. Он никогда не вступал в открытые конфликты с коммерческим мейнстримом, никоим образом не артикулировал свою авторскую позицию. Он избегает экспериментов и резких движений. Тем не менее, то, что он делает, не вписывается в голливудские каноны, по крайней мере, последних десятилетий.
В его фильмах есть и звездные исполнители с очень узнаваемыми лицами, и сентиментальность, и привычные семейные сюжеты; полный, так сказать, набор. Но способ, которым все это объединяется, позволяет Фостеру избегать почти неотвратимых в таких случаях банальностей, мелодраматизма или предугадываемых сюжетных ходов. Фостер всегда показывает истории о жизни и смерти, о выборе и противостоянии судьбе; человеческое измерение для этого художника является важнейшим. Не нарушает авторской традиции и его новый фильм «Персонаж» (оригинальное название «Stranger Than Fiction» можно перевести как «Более странно, чем выдумка» или «Более странно, чем литература»).
Главного героя зовут Гарольд Крик (исполняет Уилл Феррелл). Профессия у него непривлекательная и, мягко говоря, малопопулярная: налоговик. Иначе говоря, никто его не любит. Поэтому он вынужден жить в полной гармонии с единственным, что у него есть — своей профессией. Каждый его шаг подчинен точнейшему расписанию и рассчету. Даже количество движений зубной щетки во время чистки зубов не может отклоняться от нормы. Почти все контакты Крика со внешним миром сопровождаются мгновенными возникновениями каких-то диаграмм и чертежей. То есть воочию наблюдаем алгебру и геометрию жизни главного героя, и выглядит это достаточно смешно. В общем, смешных моментов в фильме предостаточно: значительная его часть — действительно остроумная комедия. Простейший поступок, например, выбор гитары в магазине музыкальных товаров, оборачивается настоящей феерией метких острот и ярких характеристик — каждый инструмент превращается в некую особу с собственными судьбой и темпераментом.
А впрочем, бездушным на первый взгляд предметам принадлежит в этой картине чрезвычайно важная роль; ведь они также являются персонажами, полностью подчиненными сюжетам нашей собственной повседневности — у Фостера же они обретают если и не свободу, то внезапную значимость. Часы Крика, которые являются практически живым существом; детский велосипед, которому суждено сыграть свою партию во всей истории... Но с Гарольдом происходит еще более удивительная метаморфоза. Он постепенно начинает догадываться, что сам является персонажем. Но не киносценария, а романа, который создает о нем культовая и таинственная писательница Карен Ейффель (Емма Томпсон). Которая, между прочим, обязательно убивает героев своей прозы.
Испытанный и эффектный прием дает множество возможностей развития: от раздумий о сущности искусства (для чего введена фигура саркастического литературоведа Жюля Гилберта в исполнении Дастина Хоффмана) до той же комедии или трагедии. Фостер пытается пользоваться всеми вариантами, правда, не всегда успешно. Мог бы завершить именно на высокой трагической ноте, но все же в конце сбился на сантименты. Но и мелодраматических глупостей избежать удалось, при этом растрогав зрителя почти до слез в финале ленты, как это было в предыдущих «Бале монстров» и «В поисках Неверландии».
Что касается Гарольда, то нелегко быть персонажем чужой истории. Литература, вообще, безжалостное искусство, намного безжалостней, чем кино. Вот такой, несколько неожиданный вывод из фильма Фостера я сделал лично для себя.
