Александр Мороз, Юлия Тимошенко и Борис Тарасюк встретились в конце прошлой недели с комиссаром Еврокомиссии по вопросам расширения Гюнтером Ферхойгеном и «проинформировали его о содержании обсуждаемой в Украине политической реформы». Отечественные политики рассказали представителю Еврокомиссии о «противоположных (настоящих) намерениях по этому поводу Президента и оппозиции» (Интерфакс-Украина).
Приведенная цитата из ленты новостей вряд ли привлекла особое внимание или стала чем- то неожиданным. И именно это, кажется, должно всерьез беспокоить тех, кому небезразличен образ нашего государства в глазах заграницы. Чтобы прозреть, достаточно попробовать повернуть ситуацию наоборот и вообразить, как партийные лидеры, скажем, Бельгии, информируют представителя Организации освобождения Палестины о настоящих намерениях своего правительства. Такого просто не может быть! Поскольку политики, и в том числе оппозиционные, имеют возможность открыто высказывать свою точку зрения по любым вопросам жизни государства. И потому у них нет надобности что-либо дополнительно объяснять заграничным гостям.
Пытаясь понять истоки традиции, по которой наши политактивисты искренне делятся с заграничными гостями своими бедами, припоминается институт политинформаций, существовавший в не такие уж далекие времена, когда партбилеты у нынешних провластных и оппозиционных политиков были одинакового образца. На первый взгляд странно выглядело: зачем отбирать у людей по полчаса рабочего времени каждую неделю, чтобы доморощенный пропагандист пересказывал им то, о чем и так ежеминутно говорили радио и телевидение, о чем писали все без исключения газеты? Неужели политинформатор «из четвертого цеха» мог объяснить политику партии лучше, чем эрудированные политические комментаторы центрального телевидения? Народ все равно не верил ни одному слову этих политинформаций и поглядывал на часы, чтобы успеть в очередь за дефицитом.
Было таки глубокое содержание у тех примитивных, никому не нужных политинформаций. Тот, кто выполнял это поручение не кое-как, а изо всех сил пытался донести до коллег учение, довольно быстро менял должность технолога цеха на высшую, чаще ездил на курсы, конференции и съезды, путешествовал по комсомольским путевкам, одним словом, выдвигался в «актив». Из актива уже был виден прямой путь в партком, а значит, и дальнейшая карьера. Но для начала следовало вдохновенно прочитать откровенно скучающим коллегам статью из вчерашнего номера «Правды», засвидетельствовав таким образом свое желание быть политинформатором.
Нынешние наши зарубежные партнеры с первого же дня своих миссий в Украине не ощущали нехватки в таких информаторах. На всех уровнях находились специалисты, готовые лично растолковать представителю международной организации тонкости отечественной политики и своей в ней роли. Тем более, что процесс этот происходил в не самых плохих условиях, обещая наиболее активным информаторам достаточно комфортное внимание со стороны зарубежных гостей.
Понятно, что широкая украинская общественность может подождать, пока политики, называющие себя оппозицией, объясняют господину Ферхойгену тонкости будущей политреформы. Хотя нормальная оппозиция должна бы открыто заявить о своих взглядах по поводу политреформы, а не перешептываться об этом с представителем Еврокомиссии. Вряд ли объяснял Александр Мороз европейскому гостю, как вышло, что он консультировался по поводу проекта изменений к Конституции одновременно с несколькими политическими силами и оказался причастным к разработке сразу нескольких возможных вариантов политреформы.
Отдельный вопрос — формат «информирования» господина Ферхойгена, о котором сообщила Интерфаксу пресс-служба Социалистической партии Украины. Почему эти, а не другие, поработали на этот раз политинформаторами? Где были другие оппозиционеры, и согласны ли они с тем, о чем говорили комиссару Еврокомиссии трое вышеупомянутых политиков?
Главное — результат. То есть впечатление Гюнтера Ферхойгена от общения с властью и оппозицией. Вряд ли сообщение политинформаторов из оппозиции повлияли на позицию Еврокомиссии, разрабатывающуюся и претерпевающую изменения на мероприятиях совсем другого формата. Зато политинформаторов, без сомнения, заметили...
