Кадры из Ирпеня, Бородянки, Энергодара, Мариуполя и десятков других городов и городков Украины вошли в сюжеты проекта «Український свідок». Его автор – известный волонтер, основатель фонда «Вернись живым» Виталий Дейнега (сейчас фондом занимается команда под руководством Тараса Чмута). Перед войной Виталий собрался в кругосветку. Первая попытка объехать весь мир не удалась из-за начала боевых действий в 2014 году. Вторая инициатива стартовала, однако Виталий писал своим подписчикам в ФБ, что как только будет угроза полномасштабной войны России против Украины, он вернется из путешествия в Киев. К сожалению, путешествие снова пришлось поменять на работу на фронте. Теперь – информационном. «Український свідок» документирует, как живут города в осаде; что чувствуют их жители и почему не всегда хотят покидать свои дома; как работают врачи; как проходят проукраинские митинги в оккупированных городах…Подробнее о проекте и его задачах «Дню» рассказал соучредитель и шеф-редактор «Український свідок» Сергей МЕЛЬНИЧУК.
«МЫ НАЧАЛИ ЭТУ ИНИЦИАТИВУ, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ «СЛЕПОК» ЭПОХИ»
- Сергей, знаю, что проект родился по инициативе Виталия Дейнеги, который вынужден был остановить свое путешествие из-за войны. Как собиралась команда и как вообще стартовал «Український свідок» ?
– У нас была договоренность с Виталием, что его предупредят, когда произойдет неотвратимое. На этот случай у него была конкретная программа, по возвращении домой он начинает активно работать на отпор российскому агрессору. Собственно, так и вышло. В первые дни войны мы созвонились, Виталий предложил делать документальный проект, фиксировать все происходящее. Потому что это важно. Ведь если вспомнить 2014 год, когда произошла аннексия Крыма, началась первая активная фаза на Востоке, то за тот период не так много хорошей и качественной картинки. Мы об этом помним в основном либо за счет свидетельств очевидцев, либо благодаря видео не очень хорошего качества, либо по каким-то записям. Когда возникали вопросы создания документальных фильмов или определенных сюжетов, то архивной документальной базы не было. Чтобы сделать «слепок» эпохи, мы положили начало этой инициативе. Поскольку с Виталием у нас были довольно дружеские отношения, с этой идеей он обратился ко мне, а через час я уже был на встрече с ним. То есть, фактически, первые люди присоединились к этому проекту в первый же день.
- О чем были первые видео, потому что сейчас многие сюжеты посвящены местам, освобожденным от рашистов, показывают «результаты» работы орков?
– Первое опубликованное видео рассказывало о митинге в поддержку украинцев в Тель-Авиве, его нам прислали волонтеры. Мы его смонтировали, наложили титры и опубликовали. Среди интересных были видео из Мариуполя, о первых днях активной фазы войны. Тогда россияне были на подступе к городу, то есть еще не было такого окружения, как сейчас. Нашим друзьям, которые делали это видео, побило под обстрелами машину. Когда-нибудь мы эту историю тоже расскажем.
Одно из знаковых первых видео – об обстреле телебашни в Киеве. Так сложилось, что один из наших волонтеров как раз был в машине с бойцами батальона «София» где-то в 500 метрах от башни. Они первыми подскочили туда, и у нас есть кадры первых секунд после обстрелов. Не все, к сожалению, можно показывать из-за политики соцсетей, но эти кадры есть.
Также среди первых видео был сюжет о роддоме, в который ездил Алексей Стародубцев на четвертый или пятый день войны. То есть у нас есть несколько направлений работы – задокументировать происходящее на фронте и в милитарно-гражданской жизни: как жил город под угрозой нападения, как сопротивлялся российской оккупации. Мы стараемся работать на украинскую, зарубежную и российскую аудиторию. Это создает определенные трудности, потому что аудитории разные.
- То есть сюжет об одном и том же событии для каждой аудитории по-разному создается, с разными кадрами и фактами?
– Не совсем так. Под каждую аудиторию подбирается конкретная увлекательная тема. Потому что как бы мы ни любили Валерия Маркуса (путешественника, блогера, ветерана АТО и писателя), для западного потребителя он не является знаковой фигурой. Это для нас он отечественный «капитан Украина», а для них это боец, защищающий свое государство. Поэтому есть темы, которые мы снимаем под украинскую аудиторию, а есть темы специально для западной. Например, очень хорошо зашел материал в первые дни войны из Института кардиологии на улице Ильенко. Эти материалы даже обошли весь мир, их подхватили японцы, корейцы. Об Охматдете довольно активно разбирали видео восточные и западные медиа. То, что для украинцев стало обыденностью, как врачи помогают травмированным детям и живут в больнице, для них на тот момент составило целую историю.
Постепенно мы видим, что интерес падает и у нашей, и у западной аудитории. Видимо, все заметили тот момент, когда новости из Украины перестали выходить на первых страницах западных новостей. Но мы все равно пытаемся найти темы, которые будут на острие.
«ВИДЕО ОБ ИРПЕНЕ СУТКИ ТРАНСЛИВАЛОСЬ CNN»
- Каков путь видео к аудитории, в Украине видим, что сюжеты выставляются в основном в YouTube, а как достучаться до западного потребителя?
- Производственное звено по-разному формируется. Если мы видим, что видео вряд ли где-то выстрелит, но для нас или для истории оно имеет определенную ценность, мы его просто готовим и выкладываем на YouTube, а коллеги из других медиа могут ими пользоваться. Видео в свободном доступе, мы ведь на нем ничего не зарабатываем. Все, что у нас есть сейчас, это донейты. Никакого видео мы не продали. Потому что нам важно, чтобы об этом говорили западные медиа.
Если мы видим, что видео имеет потенциал для внутреннего или западного потребителя, то присылаем его сначала на рассмотрение редакции, его изучают и говорят, подходит ли. Так было с Ирпенем, когда съемочная группа зашла первой с военнослужащими в освобожденный город. Тогда CNN это видео подхватили и чуть ли не сутки показывали. Так же было с Чернобылем. Мы понимали, что заехали в Чернобыль первыми, есть эксклюзивные материалы.
- Чтобы быть первым и готовить эксклюзивы, нужно иметь коммуникацию с соответствующими людьми. Кто и как помогает в создании видео?
- Многое дает социальный капитал. Ирпень – это личная заслуга Владимира Яценко, который с нами сотрудничал в то время. Чернобыль – это личная заслуга Виталия Дейнеги. У него была возможность созвониться с менеджментом станции и договориться о поездке. При этом мы сомневались, ехать или нет, ведь россияне фактически только вышли оттуда, а как доехать туда – было довольно сложно. Не было понятно, какие дороги свободны, какие мосты разрушены, сотрудники станции, которые должны были просто доехать до своих, поставили перед фактом, чтобы едем с ними первым эшелоном, или уже в следующий раз. Виталий, конечно, решил быть первым. Добирались до станции машинами, катерами. Отдельно монтируем большой фильм об этой поездке в Чернобыль.
Сейчас мы побывали на Востоке, записали материалы с Валерием Маркусом. А это мой социальный капитал. С ним мы знакомы с 2014 года, поддерживали все время связь. Насколько я знаю, Валерий сейчас отказывается от интервью в СМИ, а я просто воспользовался фактически дружескими связями с ним. То есть срабатывает исключительно социальный капитал, и все зависит от того, где ты был и чем занимался последние восемь лет. Если Дейнега эти годы занимался милитарной темой, волонтерил и собирал деньги на армию, к нему такое и отношение.
«МНОГИМ ЛЮДЯМ ВАЖНО ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К ЭТОЙ РАБОТЕ, ЧТОБЫ СООБЩАТЬ ВСЕМУ МИРУ, КАКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ СОВЕРШАЕТ РОССИЯ»
- Видео обычно длится несколько минут, пожалуй, остается многое за кадром о том же Ирпене, Бородянке, Энергодаре, что с этим непоказанным материалом будет дальше?
– В каждой поездке перед съемочной группой стоит определенная задача. Если речь идет об эксклюзивной съемке, например Чернобыль, то это одна задача. Но всего за месяц мы нарабатываем около пяти терабайтов материалов. Если речь идет о Пасхе в Буче, то не стояла задача снимать короткий документальный фильм, а речь шла о том, чтобы снять короткий фильм, как город приходит в себя и пытается вернуться к мирной жизни. То есть все очень индивидуально.
И чем мы отличаемся от классического телевидения и классической документалистики? Мы не ограничены ни в хронометраже, ни в темах. Если материал заслуживает того, чтобы он выглядел аккурат в две минуты, то делаем именно так. К примеру, в Северодонецк мы съездили с Игорем Назаренко, так как такого монтажа нет. Там очень много синхронов. Мы просто заехали в первый более-менее безопасный двор и начали общаться с людьми. Их было так много и все были такие разные, ценные вербально, что мы сместили приоритеты и сделали меньше подъемов, однако собрали больше историй. В этом материале на девять минут у нас шесть героев.
- Кто сейчас работает в команде, наверное, это не два и не три человека, учитывая масштабы работы?
- Это такой сложный организм, в котором сейчас в той или иной форме мы сотрудничаем с полсотней человек. И это все во время войны. К чести сказать, есть журналисты других медиа, работающих с нами бесплатно. Есть люди, которые просто звонят и хотят приобщиться к проекту. Иногда так много материалов присылают, что просто физически не успеваем их обработать. Многие готовы присоединиться к команде на волонтерских началах. У нас пока нет стабильной росписания по зарплате. Но ведь мы понимаем, что деньги рано или поздно заканчиваются, будем стараться поддерживать хотя бы тех, кто сделал эту работу основным своим видом деятельности и стал основой нашей команды. Есть много людей, которым просто важно приобщиться к этой работе, чтобы сообщать всему миру, какие преступления совершает россия.
«ЛЮДИ НА ВОСТОКЕ ПО-ДРУГОМУ РЕАГИРУЮТ НА ВОЙНУ»
- Расскажите немного о вашей поездке на Восток, какова была цель путешествия?
– Мы вернулись оттуда 19 апреля. Почти неделю пробыли на Востоке, заехали в Бахмут и объехали все, что было в пределах доступности. Потому что последняя заправка была в Павлограде, так что, на сколько нам бензина с запасом в канистре хватило, столько и выезжали. Были в Торецке, Лисичанске и Северодонецке. Туда нужно ездить и все это показывать. Там совсем другая ситуация, не так, как в Киеве было. Люди с этим живут последние восемь лет и совсем по-другому реагируют на войну. Если в столице в первые дни во время воздушной сирены нельзя было найти ни души на улице, то в Северодонецке люди продолжают заниматься своими делами. Да, там гуманитарная катастрофа, под пулями коммунальщики восстанавливают все коммуникации, но люди насколько уже привыкли к тому, что к ним прилетает и от них улетает, что могут заниматься дальше своими делами. Вот стоял мальчик с телефоном под вишней, подпер дерево плечом и слушал учительницу на онлайн-уроке, а рядом работала артиллерия.
Все призывают людей к эвакуации, но надо понимать, что в этом регионе многие в принципе никуда не уезжали. И даже не знают, какой может быть жизнь в другом городе. Они боятся, что приедут в Днепр, Житомир или Львов, а им выставят 20 тысяч за аренду квартиры. Таких денег, очевидно, у них нет. И нет даже времени на полемику с ними, потому что мы вот снимали мужчину и женщину, которые показывали свою машину поврежденную. Слышим грохот довольно близко, но прятаться они не бегут. Они остаются там, живут в подвалах, готовят на улицах. Общались с одной пенсионеркой, которая преподавала в свое время в медицинском колледже в Лисичанске. Говорит, что никуда не поедет, потому что у нее кот, мол, никто такого не возьмет, и говорит, что дом бережет, чтобы было куда вернуться детям. Но города уже скоро не будет…
- Как планируете работу в целом, определяете темы, над которыми будете работать и какие планы на ближайшее время?
– В наших ближайших планах поездка в Харьков, потом вернемся на Донбасс, будем работать по направлению Кривой Рог - Запорожье. Сейчас отрабатываем Николаев, готовим серию интервью с защитниками города – киборгом и депутатом Романом Костенко, Дмитрием Марченко, возглавлявшим оборону Николаева, с главой Николаевской ГВА Виталием Кимом, с начальником Национальной полиции в Николаевской области Игорем Королем.
В Сумской области у нас фантастически отработал Александр Белявский. Он автор видео, на котором показывал сотрудник ГСЧС, как россияне ели из раковины макароны. Я просто опускаю голову перед такими людьми, которые с нами сотрудничают. Был еще один юноша из Харькова, который учится на втором курсе документалистики. Он нам снимал Харьков в первые дни. От авиаудара его квартира стала непригодной для жизни, там вылетели окна, а он все это снимает на видео вместо того, чтобы собираться и выбегать из поврежденного подъезда. Он все это снял – как собирались, садились в разбитую машину и выезжали в другой город. То есть люди делают удивительные вещи. Насколько героически украинцы умеют объединиться и купить танк вместе, настолько же они способны действовать вместе в совместном творчестве.
Очень надеюсь, что наша работа помогает побеждать в этой войне, в том числе и информационной. Хочется, чтобы эта победа была обозримой, близкой и убедительной.
