В Киевском доме кинематографистов в рамках фестиваля «Березілля» состоялась ретроспектива фильмов прославленного чешского режиссера и художника Яна Шванкмайера. Их было немного: два полных метра («Кое-что из Алисы», «Урок Фауста»), полдесятка коротких. Эти фильмы имеют качество реальных, объемных объектов, настолько они наполнены предметами обыденного мира, и каждая мельчайшая деталь — будь то гвоздь или комочек пластилина — в кадре взлелеяна, ярко подчеркнута в своей предметности. Однако и предметность это особая. Так случается во сне: ты видишь совсем обычную вещь, которая в сновидении неожиданно преображается, несет в себе угрозу или удивление, служит странным вирусом твоего сознания, что отменяет контроль разума и выпускает наружу самые невероятные картины. Такие сны и показывает чешский режиссер.
Родился же он под воистину причудливой звездой, в 1934 году — тогда же, когда в Праге образовалась первая группа художников- сюрреалистов. В отношении сюрреализма Шванкмайер мог бы повторить слова Сальвадора Дали — «сюрреализм — это я», ибо все приемы этого направления искусства здесь применяются очень творчески и обильно. Но, как и всякий одаренный артист, Шванкмайер, конечно же, больше любого стиля, не умещаясь в рамки классификаций. Занятия его всегда были обширны и далеко не сразу связаны с экраном. Сначала были постановки театральных спектаклей, рисование картин, изготовление кукол и хулиганских инсталляций. Возможно, именно тогда он сумел выделить вирус воображения и сделать из него вакцину против действительности и будничной скуки.
В фильмах Шванкмайера самые обычные вещи ведут себя так, как вести им вообще-то запрещено. Булочка может ощетиниться гвоздями, кусок мяса носиться по кладовой и прятаться по горшкам, двое обычных граждан в ресторане будут съедать тарелки, стол, стулья, а потом — друг друга, а гурманы в другом ресторане будут лакомиться частями собственных тел; бюст Сталина родит бюст другого вождя; человек, сделанный из ножей и вилок, нападет на человека, сделанного из фруктов и овощей. Странные ситуации и символы, превращения и исчезновения можно перечислять и перечислять. Впрочем, есть у него один набор безотказных предметов, с которыми он просто творит чудеса. Это — куклы, причем не простые, а старинные куклы чешского театра марионеток — театра, который практически без изменений существует вот уже добрых несколько сотен лет. Шванкмайер работает именно в этом неблагодарном жанре — он фактически снимает кукольные мультфильмы. Однако куклы-марионетки у него запросто разыгрывают целые трагедии, дерутся на шпагах, крутят любовь, встают из гроба в виде призраков и отправляются на тот свет — так, как это происходит в очень впечатляющих мультфильмах «Дон Жуан» или «Фауст». Причем в «Фаусте» главный герой — реальный, живой человек — сам неожиданно оказывается в роли марионетки в театре, где идет на сцене история доктора Фауста. Даже простой балаган может стать лучшим способом философского обобщения. Такова короткая «Гробница» (1966 год), где две куклы-клоуна, обычные марионетки-рукавицы, делят между собой настоящую живую морскую свинку, быстро доходят до смешной и страшноватой драки и в конце оба гибнут, а две руки, ими водившие, тихо проваливаются в небытие сквозь дыры в полу.
Впрочем, Шванкмайер не был бы самим собой, если бы не играл со всем миром. Его настоящий шедевр «Кое-что из Алисы» — по «Алисе в стране чудес» Кэролла — сделан настолько убедительно, что после одного-двух его просмотров другую Алису трудно себе представить. Вокруг маленькой девочки (ее играет настоящая живая девчушка) вдруг оживают самые обычные предметы, которыми наполнена ее комната. И вот она уже путешествует в мире пустых гостиных и заброшенных кладовок, где с безобидными вещами творится нечто неописуемое. Режиссер собирает существ, которыми наполнено путешествие Алисы, из костей и банок, железяк и игральных карт; реальная марионетка — конечно же, Безумный Болванщик, Мартовский Заяц — игрушка заводная, а Белый Кролик — это ожившее чучело кролика, и он работает палачом у игральной карты — Герцогини... Шванкмайеру удалось в этом, на первый взгляд, очень взрослом фильме передать блаженную игру детства, когда весь мир — это лишь площадка для нее, а игрушками, страшными или добрыми, становятся любые предметы. При этом — прошу обратить особое внимание — все фильмы сделаны вручную, никаких компьютеров и в помине нет.
Впору после этого кино начать бояться мебели или кухонной утвари. Неизвестно, что она может вытворить. Но потому-то и хочется, протянув руки, выхватить прямо с экрана эти небывалые и завораживающе красивые вещи — наверное, перенесенные по сию сторону, они изменят будничную жизнь до неузнаваемости. Но в то же время понятно, что ничего не получится — ибо все эти образы могут существовать, как глубоководные рыбы, и, поднятые на поверхность, просто потускнеют, погибнут, они могут жить на одной волшебной глубине — на глубине Шванкмайера.
