Американцы еще раз завершили сезон президентской кампании, в котором качество дебатов по поводу экономической политики было ужасным. Писаки, эксперты по связям с общественностью и многие люди на стороне республиканцев, которые должны были знать лучше, внезапно выразили странную симпатию чему-то под названием «Текущий демографический обзор занятости среди членов одного хозяйства» в качестве воображаемого руководства для ежемесячных изменений на рынке труда. Обзор никогда не был для этого предназначен, но он придал наиболее благоприятный лоск ужасному отчету администрации Буша о занятости.
Те же самые писаки и пиарщики на стороне демократов сосредоточили свое внимание, как лазерный луч, на плохих новостях о занятости в годы правления Джорджа В. Буша, игнорируя хорошие новости о выпуске продукции и производительности. И снова республиканцы ответили с пристрастием, сосредоточившись на уровне безработицы, а не на количестве рабочих мест — как будто это хорошо, что отвратительный рынок труда с 2001 г. искусственно понизил количество людей, ищущих работу.
Точно так же республиканцы многословно расхваливали сокращение налогов Буша — эквивалент которого отец президента Буша, президент Джордж Х. В. Буш два десятилетия назад назвал «экономическим шаманством» — как высшую точку экономической мудрости. Они не обратили внимания на большую обузу, которую возложит на экономику Соединенных Штатов в течение нескольких следующих десятилетий нарушение Бушем равновесия государственных финансов Америки. Демократы, со своей стороны, сделали вид, что сокращение налогов уже повредило экономике, хотя они должны знать, что самый большой вред все еще впереди.
Республиканцы расхваливали свое экономическое шаманство, отчаянно пытаясь свести к минимуму общественное восприятие долгосрочных финансовых проблем системы социального страхования Америки, в значительной степени чтобы отвлечь внимание от того факта, что Буш потратил остатки бюджета, которые завещал ему президент Клинтон, — и вместе с ними то, что, возможно, было последним лучшим шансом страны наладить дела в этом отношении, не доводя до беды. Эти же самые республиканцы также приводили доводы в пользу сдерживания правительственных расходов, в то же время препятствуя институционным изменениям процедур Конгресса, необходимым для того, чтобы сделать сдерживание расходов возможным.
Все это экономическое мошенничество превозносилось телевидением, печатью и интернетовскими журналистами. Кроме небольшого количества хороших статей в деловой прессе, трудно утверждать, что любой, кто читал или слушал освещение кампании в прессе на английском языке, мог узнать что-нибудь интересное или имеющее отношение к вопросу, чья экономическая политика скорее всего будет лучшей для Америки.
Частично в этом виноваты экономисты. Лауреатам Нобелевской премии, таким, как Эдвард Прескотт, не стоит говорить о пользе сокращения налогов, не указывая, что сокращение налогов, сопровождаемое увеличением расходов, — это никакое не сокращение налогов, а скорее переложение налогового бремени на будущее — и такое переложение налогового бремени, которое повышает риск и мешает накоплению. Но большая часть проблемы является результатом плохо проинформированной, малообразованной и нелюбопытной прессы. Действительно, тенденция к поверхностности при освещении экономических вопросов, возможно, заставила руководителей кампании полагать, что пресса так исказит их сообщение, что они не осмеливаются даже попытаться изложить то, что они считают истинными обоснованиями своей экономической политики.
В связи с этим я как эксперт должен был бы предложить свой волшебный план, свою умную схему разрешения проблем и урегулирования всех вопросов. У меня ее нет.
Но есть проблеск надежды. Два предыдущих поколения были свидетелями подъема независимых центральных банков, чья валютная политика, в значительной степени изолированная от политических дискуссий, стремится к максимально возможной занятости и покупательной способности, совместимой с ценовой стабильностью. Валютная политика в индустриальном центре была далеко несовершенной при таком возрасте независимых центральных банков, но она была намного лучше, чем та, которая ей предшествовала, и явила собой победу технократии.
Американская политическая система, по крайней мере, кажется неспособной к разрешению основных вопросов финансово-бюджетной политики такими способами, которые давали бы избирателям шанс принимать обоснованные решения и проводить различия между кандидатами, даже между теми кандидатами, чьи программы серьезны, и теми, чьи программы — математически неосуществимые шутки.
Вполне может быть, что настало время для другого технократического толчка: Управления финансовой стабилизации, которое заняло бы свое место наравне с Федеральным резервным управлением. Как Федеральное резервное управление существует для гарантии того, что валютная политика не противоречит ценовой стабильности, так и Управление финансовой стабилизации гарантировало бы, что государственные расходы остаются в соответствии с законодательным уровнем налогов.
И пусть начнутся дебаты.
Д. Брэдфорд ДЕЛОНГ — профессор экономики Калифорнийского университета в Беркли. Во время правления президента Клинтона был помощником министра финансов США.
