Затихли страсти по очередной годовщине чернобыльской трагедии. Увлеченные огородами и солнцем, люди на время призабыли страхи, связанные с состоянием «саркофага».Они, конечно, еще проявятся. Но на поверхность всплывают и другие, не менее существенные проблемы «Укрытия», лежащие в плоскости экономики, морали, политики, национальных интересов Украины.
СТАБИЛИЗИРОВАТЬ НЕЛЬЗЯ ОТКЛАДЫВАТЬ
Побывал я как-то на одном мероприятии. В Киевском научно-исследовательском институте строительных конструкций (НИИСК) проводился научно-технический семинар о современном состоянии строительных конструкций на объекте «Укрытие».
На первый взгляд — событие как событие. Хорошо организованное. Собрались специалисты, обсудили серьезную тему, разошлись — кто задумчивый, кто ободренный. «Саркофаг» стоит, не падает — ну и ладно…
А между тем ушли в историю отремонтированная вентиляционная труба и ставшие самыми знаменитыми во всем мире укрепленные балки Б1/Б2, на которые-то и бетона ушло, пожалуй, меньше, чем исписанных за это время бумаг. План SIP вялотекуще и как- то даже лениво переходит к своей второй фазе, которая в лучшем случае где-то в 2003 году обещает быть бурной, многолюдной и широкомасштабной.
ДЛЯ СПРАВКИ. План осуществления мероприятий на объекте «Укрытие» (англ. аббревиатура SIP) разработан международной группой экспертов и утвержден в 1997г. на наивысшем уровне странами «большой семерки» и Украиной. В его рамках на протяжении 8—9 лет предусматриваются стабилизационные мероприятия по уменьшению вероятности обрушения «Укрытия», повышению его ядерной безопасности, сооружению новой защитной оболочки над «саркофагом», демонтажу ненадежных конструкций и создание условий для дальнейших преобразовательных работ. На решение этих задач западные доноры выделяют 768 млн. долларов, из которых 710 млн. уже подтверждены обязательствами ( в общую сумму входит и взнос Украины, эквивалентен $ 50 млн.).
Пользуясь затишьем, руководители Группы управления проектом (ГУП) тщательно взялись за обоснование свертывания запланированных поначалу стабилизационных мероприятий. С подачи Запада они предлагают изменить некоторые проектные критерии — к примеру, переориентировать возможную опасность со «смерча» на «сильный ветер», в связи с чем вероятностные нагрузки на конструкции снижаются, — и таким образом уменьшить количество стабилизационных мероприятий с 15-ти до 8. В качестве подоплеки такого реверанса удобно ложатся рекомендации ЕБРР о том, что якобы нет необходимости выполнять все запланированные мероприятия, особенно на кровле «Укрытия», поскольку под новой защитной оболочкой часть крыши с трубным накатом все равно должна быть разобрана. Так зачем, мол, укреплять отдельные конструкции, чтобы потом их разбирать?
Постановка вопроса, на первый взгляд, действительно не лишена логики. Но настораживает один симптоматический момент. Еще в 1996—1997 гг., когда задумывался и «верстался» SIP, наши западные партнеры весьма неохотно шли на включение в План действий вообще стабилизационных мероприятий. А вопросы, связанные с извлечением и надежным захоронением высокоактивных радиоактивных отходов, вообще оставили за «бортом» проекта. Таким образом, тенденция прослеживается очевидная: «Вы за наши деньги кое-что подмарафетите в «саркофаге», построите над ним красивое сооружение. И сами заработаете немного, и нам безопаснее станет жить. А дальше —уже сами и за свои деньги разбирайтесь , что делать с радиоактивными отходами…»
Канитель с попыткой убедить Государственный комитет ядерного регулирования Украины согласиться с такими изменениями затягивается на долгие месяцы. Работы — фактически никакой. А время уходит, стремительно унося с собой и деньги.
Замедление работ в рамках SIP отнюдь не замедляет материального содержания дорогостоящих консультантов ГУП. Наши зарубежные партнеры, семьями или поодиночке проживающие в Славутиче, на вполне законных основаниях получают довольствие, вполне приличное даже по их меркам. Какое? Ну, это слишком деликатный вопрос. Хотя путем несложных арифметических действий и с помощью очень даже несекретных документов кое-что можно продемонстрировать.
На 1 июня 2001 г., то есть за три года реализации проекта, на содержание зарубежных консультантов ГУП ( а их сейчас 32 чел.) из Чернобыльского фонда «Укрытие» израсходовано 36,5 млн. долларов. Исходя из анализа затрат последнего времени, это выходит около 1 млн. долларов в месяц. Если учесть, что отставание от усредненного (назовем его так) графика SIP составляет по меньшей мере 10—12 месяцев, то на досуге можете умножить эту цифру на миллион. Впечатляет? Для сравнения: весь проект укрепления опор балок Б1/Б2, поддерживающих кровлю «саркофага», стоил около 3 млн. долларов. Несложно убедиться, что за деньги, потраченные на оплату консультантов с «лучшим мировым опытом» (непонятно только, на каком другом объекте, похожем на «саркофаг», они тренировались?), можно было бы выполнить 2—3 стабилизационных мероприятия. И такое щедро оплачиваемое бездействие прогрессирует. В итоге из запланированных на первые три года 290 млн. долларов США в рамках SIP освоено около 90 млн., львиная доля которых пущена на консультационные и административные услуги. А теперь вопрос: кто возьмется в этой ситуации поискать виновного и вывести его на чистую воду? Отзовитесь, если есть таковые!
КОМУ НУЖНА ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА РЕАЛИЗАЦИЮ SIP?
Буквально до последнего времени План осуществления мероприятий на объекте «Укрытие» еще позволял более-менее удачно манипулировать общественным мнением, убаюкивая его благовидной целью стабилизации общего состояния «Укрытия». В принципе, это можно бы продолжать и дальше, если бы не одно настораживающее обстоятельство. Деньги из Чернобыльского фонда «Укрытие» в ЕБРР ( а они жертвуются из карманов зарубежных налогоплательщиков) улетучиваются намного быстрее, чем волнующий всех объект становится безопаснее.
В соответствии с Рамочным соглашением между Украиной и ЕБРР ответственность за реализацию Плана SIP возложена на Украину, которая в лице НАЭК «Энергоатом» через ЧАЭС делегировала функцию управления и координации работ в рамках SIP Группе управления проектом. Опуская роль личностей в этом масштабном процессе, можно сказать определенно: украинские власти, особенно «не заглядывая дареному коню в зубы», стали заложниками европейских добродетелей. Это касается, в частности, и Минтопэнерго, и НАЭК «Энергоатом», которые фактически не занимались проектом. С самого начала в нашей стране не была создана действенная вертикаль управления Планом SIP и напрочь отсутствует целостный подход ко всей проблеме «Укрытия». А что же Запад? Видя, что в украинских высших эшелонах власти не особенно усердствуют насчет контроля и координации работ в рамках SIP, Евробанк взял в свои руки еще и техническое управление проектом. Начавшуюся разбалансировку позиций сторон остановить уже не так просто. Да и кому особенно хочется ставить под сомнение действия западных доноров, которые все равно любую ситуацию, а тем более — финансовую, поворачивают в свою сторону?
А теперь еще один наивный вопрос. Где вы были, патриоты- державники, когда все это происходило? Почему не били тревогу? Где вы, профессионалы высокие, да умом не обделенные, осмелившиеся хотя бы слегка прошибить такой мощный бастион, как ЕБРР с его хитроумно-бюрократическими и высокозатратными процедурами? В ответ — тишина. Потому что зачастую молчание — золото. Как в прямом, так и в переносном смыслах..
ВЕРИТЬ — НЕ ВЕРИТЬ…
Но возратимся к состоянию «Укрытия», тем более, что эта тема в последнее время приобрела еще более пикантную окраску.
Учитывая недоступность и радиационную опасность многих узлов и зон объекта, мы никогда не будем иметь полную картину о состоянии строительных конструкций. Ведь некоторые из них находятся в состоянии, близком к критическому…
Подобные выводы ученых- строителей, согласитесь, не дают повода для успокоения. Из пяти наиболее критических участков «саркофага» особую тревогу вызывает состояние южной и западной зон «Укрытия». В последнее время все более ненадежно проявляет себя деаэраторная этажерка, с южной стороны примыкающая к разрушенному реакторному залу. Несущая способность верха колонны этажерки снизилась в несколько раз, и его максимальное отклонение от вертикальной оси достигает 1,5 метра. Не секрет, что внутри «Укрытия» уже зафиксированы случаи обрушения отдельных плит . Эти данные подтверждают необходимость проведения незамедлительных стабилизационных мероприятий.
Реальных неприятностей можно ожидать и от «легкой» кровли над трубным накатом, уложенным после аварии на полуразрушенные конструкции. «Профилированный настил (толщиной 2 мм) поврежден частично при монтаже, а в основном — сквозной коррозией. Передвигаться по кровле для проведения эксплуатационных работ становится опасным. Через множество дыр и отверстий… в центральный зал поступает дождевая и талая вода. Необходимо выполнить ремонт «легкой» кровли.»
Эти выводы наряду со многими другими нашли свое отражение в «Отчете о состоянии безопасности объекта «Укрытие» за 2000 год».
Так как же объяснять людям — опасен объект или нет? Они же все время спрашивают, сбиваются с толку и теряются в догадках — чего и когда можно ожидать от «саркофага», кого слушать и кому верить?
Придерживаясь принципа «лучше пере-, чем недо-», начальник объекта «Укрытие» В.И.Купный во всех интервью и беседах не устает повторять, что объект, действительно, стареет, деградирует, и нужно не откладывая приступать к его полномасштабной стабилизации.
— Пока мы относимся к «Укрытию» как к аварийно-опасному объекту, у нас есть шанс избежать серьезных инцидентов. Как только мы начнем воспринимать объект как безопасный — он может отомстить нам за беспечность.
Подобные «страшилки» одних волнуют, а некоторых и раздражают. Но независимо от этого, в «саркофаге» ничего не делается быстро — как в силу объективных, так и субъективных (см. выше) причин. А между тем в устах руководителей ЧАЭС и ГУП появляются успокаивающие нотки относительно состояния «саркофага» и хода реализации Плана SIP. То есть, коль все идет чуть ли не по плану, то зачем понапрасну будоражить народ? В частности, такая позиция «имела место быть» в устах содиректора ГУП В. Н. Кулишенко во время пресс-конференции в Киеве 18 апреля сего года: «На 1 апреля в Проекте SIP освоено порядка 11% бюджета (около 85,5 млн. долларов). Из них около 29 % осталось в Украине. Но я хочу сказать, что мы всего три года прожили в проекте, и это была первая, «бумажная» фаза. Еще не начиналась реальная работа на объекте… Поэтому мы смело можем говорить о том, что на второй фазе проекта… иностранный труд не будет присутствовать, как изначально и было заложено в проекте — 40% трудозатрат ляжет на украинский персонал. Следовательно, средства останутся в Украине…»
Дай-то Бог, как говорится. Может, так оно и будет. Но только в одном случае: если до того времени, как на объекте «Укрытие» многосотенный рабочий люд в поте лица начнет укреплять конструкции, не случится (тьфу, тьфу, тьфу!) какая-нибудь чрезвычайщина (обвал, падение, разрушение и т.д.). И даже если это будет всего лишь локальная неприятность, неимоверный шум во всех концах мира, умноженный на психологические стрессы, заглушит все комментарии и объяснения. Так что выбирайте, кому какое состояние объекта «Укрытие» больше по душе…
«УКРЫТИЕ-2»: АЖУРНАЯ АРКА ИЛИ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ?
Особая интрига разворачивается вокруг нового безопасного конфайнмента («Укрытия-2). В выборе его, что бы там ни говорили, Украина снова крепко «подсела на крючок» Запада.
Напомню, что Межведомственная комиссия по комплексному решению проблем ЧАЭС под председательством В.Ющенко на своем заседании 12 марта 2001г. рекомендовала принять западный вариант конфайнмента, так называемую АРКА, записав протокольно такой пункт : «…С целью ускорения работ по преобразованию объекта «Укрытие» и с учетом настойчивых рекомендаций (подчеркнуто мною. — Авт. ) ЕБРР и независимых экспертов, определить как базовый проект конфайнмента типа АРКА с включением в него перспективных технических решений других проектов».
Не оспаривая принятое решение, все же заметим, что сооружение, подобное АРКА, у нас уже имеется. Это по сути тот же огромный ангар, построенный на заводе им.Антонова для создания «Руслана» и «Мрии». Зачем же в очередной раз изобретать «велосипед»?
А между тем ответственность за принятие такого действительно судьбоносного решения возлагалась на Украину в лице Государственного комитета строительства, архитектуры и жилищной политики Украины (Госстрой). Созданная здесь рабочая группа ведущих экспертов в области строительства рассмотрела три вышедших в «финал» варианта новой защитной оболочки. По их мнению, принятая теперь уже АРКА — наименее проработанный в инженерном плане сценарий, и его сооружение может быть сопряжено с риском застревания конструкций при их надвижке на существующий объект и многими другими неудобствами.
Встретившись в Киеве с теперь уже бывшим председателем Госстроя Украины В.Н.Гусаковым, я поинтересовался его личным мнением относительно принятия решения о новом Укрытии. Владимир Николаевич, хоть и не весьма охотно (зачем ворошить прошлое?), но все же удовлетворил мое любопытство.
— Что тут говорить… Принималось решение под сильным давлением западных структур. Хоть в целом все три варианта конфайнмента имеют свои плюсы и минусы, но КОНСОЛЬ и РАМА все же ближе к нашим условиям. Чем сложна АРКА? У нас нет практики сооружения таких пролетов, и это было бы очень тяжелое сооружение, тем более, учитывая его надвижку на существующее «Укрытие». Поэтому на этапах технико-экономического обоснования и проектирования мы еще раз проанализируем все три сценария и определимся. Понятно одно: поскольку принят западный вариант новой защитной оболочки, и проектироваться она, в основном, будет там, то значительные финансовые средства Украина снова же потеряет. А делаться все будет нашими руками.
— Таким образом, заключения украинских экспертов разошлись с позицией ЕБРР. Но это было уже неважно: все сомнения и мнения потонули в общем одобрительном возгласе, подхваченном на том конце Европы и в Америке. Потому что нужно дальше продолжать «лепить» положительный имидж международного сотрудничества — и никаких гвоздей!
Но не будем отвлекаться на политику. Тем более, последующее проектирование конфайнмента и его строительство, скорее всего, преподнесут еще немало неожиданностей и проблем. Скажем, «Укрытие-2» по сценарию АРКА в ее «чистом» виде не сможет обеспечить глубокоэшелонированную защиту от радиоактивной пыли в процессе последующей разборки отдельных конструкций и частично — крыши. К тому же, такая конструкция не апробирована опытом, что тоже, кстати, противоречит ст.18 Закона Украины «О ратификации Конвенции о ядерной безопасности» от 17.12.1997г.
Так что же мы хотим от нового Укрытия? Что это будет — дом, сарай или комплекс по приведению в порядок высокоактивных отходов? 26 апреля 2001 г. Президент Украины подписал Закон «Про внесення змін до деяких законів України у зв’язку із закриттям Чорнобильської атомної електростанції». В нем статья 1 конкретизирует определение будущего «Укрытия-2» таким дополнением: «Конфайнмент — захисна споруда, що включає в себе комплекс технологічного обладнання для вилучення із зруйнованого четвертого енергоблока Чорнобильської АЕС матеріалів, що містять ядерне паливо, поводження з радіоактивними відходами та інші системи, призначена для здійснення діяльності з перетворення цього енергоблока на екологічно безпечну систему та забезпечення безпеки персоналу, населення і довкілля».
Итак, если конечной целью преобразования «саркофага» является извлечение всех радиоактивных отходов, то «Укрытие-2» однозначно должно быть функциональным технологическим комплексом, а не блестящим ажурным колпаком, на фоне которого можно разве что фотографироваться на долгую и незабываемую память.
Впрочем, появились признаки (они обозначены пока только в законе) того, что в верхних эшелонах власти предпринимаются первые шаги по восстановлению утраченного управления преобразованием объекта «Укрытие». Но это лишь небольшое утешение. Ведь стабилизация строительных конструкций по-прежнему находится на предпроектной стадии, а точнее — в виде разговоров, согласований и намерений. Строительный сезон нынешнего года скоро заканчивается. Начало стабилизационных мероприятий теперь планируется на осень следующего года. А поскольку зимой с такими работами вряд ли кто вознамерится полезть в «саркофаг», то дай Бог, чтобы они, эти работы, начались в 2003 году. Сколько еще к тому времени будет потрачено средств на консультационные, бюрократические и иные непродуктивные услуги, читатель может оценит уже сам…
