Такое впечатление, что на Украину пролился золотой или, может быть, «зеленый» дождь. Все заборы, столбы и доски объявлений столицы и других городов Украины покрыты назойливыми объявлениями о чуть ли не дармовых кредитах. Ситуацию прояснил координатор всеукраинской акции «СТОП ШАХРАЙ» Богдан ХАУСТОВ. По его словам, «в Украине работают кредитные мошенники. Это — компании, которые зачастую являются клонами банков и не имеют ни соответствующих лицензий, ни разрешений». Они завлекают заемщиков дешевыми (от 0 до 10% годовых) кредитами на 10—500 тысяч гривен, не требуя залогов, поручителей и справок о доходах. Но перед тем как выдать человеку вожделенные деньги, просят его в качестве доказательства платежеспособности уплатить «первый взнос», а кредита так и не выдают. Хаустов рассказывает, что такие компании чаще всего полностью или частично заимствуют названия известных банков или других финансовых учреждений и привлекают главным образом тех, кто по той или иной причине не может получить банковский кредит.
«Они (мошенники) рассчитывают на не очень грамотных людей, которые привыкли доверять всему, что написано в газете или рекламе, — рассказывает Вячеслав АБДУРАХМАНОВ, координатор интернет-движения, борющегося против мошенников. «Такие люди видят слово «кредит», говорит он, и, думая, что это настоящий банк, становятся жертвами махинаций». Мастер Интернета рассказывает о том, что его движению удалось сделать так, что любой человек, набирающий название компании, занимающейся лжекредитованием, прежде всего попадает на сайт, где может почерпнуть достоверную информацию о кредитном мошенничестве.
«Меня удивляет позиция банков и позиция правоохранительных органов. Куда они смотрят, и почему они не борются, почему псевдокредиторам вынуждены давать отпор общественные организации?» — спрашивает представитель общественной организации «Ассоциация консалтинговых компаний Украины» Максим ГЕНКО. И действительно, такие правонарушения уже не единичны и напоминают криминальную пошесть. Можно ли ее не замечать? Можно ли проходить мимо? Хаустов сообщил журналистам, что в Украине свыше ста компаний-мошенников, и от них уже пострадало более 500 тысяч человек. Хаустов призывает объединиться против этой «заразы», поскольку с каждым днем все больше людей становятся жертвами этих преступлений. Генко считает нужным разъяснять людям элементарные вещи: в настоящих банках не должны требовать с заемщика деньги за кредит («вперед вы платите только аферистам и мошенникам») и не могут выдавать кредиты под 5—7% хотя бы потому, что, выдавая займы, платят в бюджет 9%.
Хаустов рассказывает, что в Одессе и области благодаря Максиму Генко уже знают о компаниях-мошенниках. На ряде сайтов и форумов, в наружной рекламе можно увидеть высказывания, осуждающе их деятельность и призывающие людей думать, прежде чем отдавать свои кровные. Хаустов также отмечает, что банки еще не разобрались с «плохими» кредитами, выданными в 2008 году, а теперь начинается новая волна кредитования, на фоне которой компании-лохотроны (их в стране около ста) уже начинают массово обманывать людей. Эксперт предлагает представить себе инвестора таких «кредиторов», который вкладывает свои деньги для того, чтобы раздавать их без справок о доходах людям с улицы, да еще и под 5% в год. «В таком случае можно было бы положить эти деньги в банк под 18% в год и вообще ни о чем не думать», — отмечает общественник. Он вспоминает, что в неофициальных разговорах «консультанты», непосредственно занимающиеся привлечением заемщиков и оформлением кредитов, называют своих клиентов «лохами» и уверяют, что таким образом делают благое для общества дело, наказывая этих неразумных. Что это: беспредельный цинизм или циничный беспредел?
В разговоре с руководителями четырех харьковских компаний, занимающихся подобным бизнесом, Хаустов попытался их пристыдить и добивался, чтобы деньги были возвращены хотя бы пенсионерам, которые пытались получить кредит для того, чтобы починить протекающие крыши. И услышал: «А зачем, а что это нам даст?». Мошенники, работающие под бизнесменов, обвинили Хаустова в том, что он мешает им получать по полмиллиона долларов с одной области. Эксперт подтверждает, что, «открыв такую фирму, первый миллион очень просто можно заработать за три-четыре месяца». Хаустов рассказывает, что в УБОПе Закарпатской области находится сейчас примерно сто заявлений потерпевших от мошенничества граждан. Но, по его мнению, наши оперативники просто не хотят возиться с такими мелкими, но сложными делами, — договор на восьми страницах и мелким шрифтом.
Когда человек пишет заявление в милицию, то получает, говорит Хаустов, «отказной» ответ, в котором ему объясняют, «что он сам дурак, поскольку туда влез». Даже и в том случае, если следователь решит открывать уголовное дело, а начальник сочтет, что этого делать не стоит, то далеко не всегда у офицера хватит мужества отстаивать свою точку зрения. Юристы характеризуют такие дела, как «финансовые пирамиды и нечестную предпринимательскую практику». Но Хаустов отмечает, что суды очень часто довольствуются только тем, что признают соответствующие договора ничтожными. Впрочем, есть и положительные примеры. «Благодаря Ужгородской милиции, которая хоть как-то шевелится, — отмечает эксперт, — у нас этих фирм почти нет, во всяком случае, они не открываются, потому что боятся. А те, что еще работают, очень осторожны».
«В Ужгороде нам удалось объединить местную власть, общественность, силовые структуры. И потихоньку мы начали эти структуры из города выдавливать», — говорит Хаустов и добавляет, что такие же процессы идут в Одессе, а скоро начнутся и в Полтаве. А вот в Харькове силовой начальник поинтересовался: «Тебе что, больше всех надо, ведь ты же не пострадавший». А затем добавил: «Мы сами тут решаем, кому работать, а кому — нет». Хаустов не скрывает, что уже устал бороться с лжекредиторами и объясняет: «Жизнь моей семьи под угрозой». «Это необходимо остановить! — требует Абдурахманов. Он уверен, что такие компании — «очень большое зло». Журналисты спрашивают: кто виноват? Отвечая, Генко обвиняет в лоббизме интересов лжекредитных компаний «именно те структуры, которые должны их контролировать».
Случай в тот же день свел автора с бывшим консультантом аналогичного лохотрона в Полтаве. Казалось бы, у Романа Иванова все тогда было нормально. Деньги, по его словам, платили очень хорошие. Напрягаться особенно не приходилось — восьмичасовый рабочий день, все условия. Он ушел из этой фирмы. «Совести не хватило обманывать людей, — не очень складно, но искренне говорит юноша и продолжает: — Когда к тебе приходят и жалуются, что отдали последнее, проклинают — я этого не мог вынести». Роману еще и до сих пор звонят пострадавшие. «Теперь, — говорит он, — я работаю простым охранником, но зато честно». Впрочем, совесть, наверное, и сегодня дает о себе знать. Ведь ему еще и до сих пор звонят пострадавшие...
