Чтобы избавиться от неплатежей, долгов, бартера, нужны свободное ценообразование, продажа старых долгов по любым ценам. Нужно выбирать: или жить с этим тромбом дальше, или, избавившись от него, восстановить нормальное товарно-денежное обращение
Газета «День» в номере от 8 сентября опубликовала статью профессора В.Найденова и старшeго научного сотрудника УАГУ А.Сменковского «Достаточно ли денег в обращении?». Авторы статьи, анализируя причины охватившего страну кризиса, критикуют вышедший недавно совместный труд В.Ющенко и В.Лисицкого «Гроші: розвиток попиту та пропопозиції в Україні» и прямо обвиняют Национальный банк в неадекватной монетарной политике, приведшей к глубокому промышленному спаду. Собеседник «Дня», руководитель группы советников председателя НБУ Виктор ЛИСИЦКИЙ, как выяснилось, придерживается иного мнения. Более того, он настаивает, что раскритикованная в статье книга вовсе «не попытка защитить банковскую систему». «Эта книга о нашем общем горьком опыте», — сетует он и продолжает: — К большому сожалению, я вынужден снова-таки обращать внимание профессора Найденова на фундаментальные, базовые положения экономической теории. А базовые моменты заключаются в том, как нас учили все вместе взятые классики, что деньги — это результат производства: растет производство — увеличивается количество денег в обращении, падает — должно снижаться и денежное предложение. Представьте, что кто-то работает и производит некий продукт. Дальше наступает момент, когда производитель решает, скажем, 10% своего результата труда накопить для покупки телевизора, а 90% использовать на текущее потребление. Именно вот эти 10%, которые решено отложить, обретают денежную форму, накапливаются и т.п.
Что же произошло в Украине? За 7 лет независимости, этого не может отрицать никто, объем производства сократился более чем в два раза. Считать ли это падение в сопоставимых ценах или в натуральном измерении, спад очевиден: железо, уголь, электроэнергия, выпуск обуви, телевизоров... Естественно, если меньше производится продукции, меньше должно было быть денег в обращении, потому что создается меньший объем продукта, подлежащего разделению на части, одна из которых «проедается», а вторая — откладывается в денежной форме. Каковы причины такого развития событий? Об этом много говорилось, но я абсолютно уверен, что первопричина — в сногсшибательном самороспуске Советского Союза. Был ли какой-то другой вариант? Я не знаю. Ни в экономике, ни в истории сослагательные наклонения не работают.
Что должен был делать Национальный банк в этих условиях? В первую очередь он должен был сократить предложение денег. Он же увеличивает предложение денег. НБУ находился тогда под каблуком у Верховной Рады, и первые решения об эмиссии принимались еще в мае 1992 г. Эти решения вызывали потрясающее негодование со стороны Центробанка России (потому что рубль — это его национальная валюта). Он начинает регулировать денежные отношения таким образом, чтобы оставить у нас вал пустых денег. В Украине ускоряется рост цен.
Теперь я хочу вернуться к совершенно другому вопросу. Ведь те деньги, которые находились на счетах банковской системы и у людей на руках в 1991 году, стоили совсем не то, что они обозначали по номиналу. Когда говорят, что вот тогда было много денег, а сейчас их мало, все это ерунда. Денег тогда, исходя из их реальной покупательной способности, было на самом деле очень немного. Свидетельство тому — стремительно нараставшие товарные дефициты, опустошившие в 1991-1992 гг. полки магазинов. Более того, если бы в тот момент каким-то способом нам удалось отсечь тот «навес», у нас не было бы такой дикой инфляции и такой дезориентации экономических агентов, которая происходит в условиях стремительного роста цен.
Следующий этап — 1993 год. Все носятся с идеей защиты товаропроизводителя. Это было очень тяжелое время. Тогда на верхах державы оказались люди, которые плохо понимали, что происходит. Но этих людей нельзя судить строго: независимость случилась, а элиты, готовой управлять государством, не было. Впрочем, это вовсе не значит, что ошибочна монетарная теория. Монетарная теория говорит, что нельзя расширять предложение денег, когда падает производство. Нельзя, а оно продолжалось. Только с 1996 года темпы роста предложения денег существенно сократились. Я не думаю, что все, кто требовал в 1992-1993 годах такой абсурдной денежной политики, руководствовался преступными мотивами. Такие были, но большинство свято верило, что вот-вот начнется экономический подъем. Но предприятия не заработали. Потому что начинать нужно не с просьб — «Дайте денег!», а с уяснения, кто и что будет у тебя покупать.
— По данным Нацбанка, уровень монетизации экономики составляет 18%. Ваши оппоненты утверждают, что сейчас, после нескольких лет низкой инфляции, предприятия по-иному отреагируют на увеличение денежного предложения. Как вы можете прокомментировать эту идею? Когда предложение денег в Украине может достигнуть величин в 60%, 90% ВВП?
— Ответ на вопрос, сколько денег должно быть в экономике, на самом деле зависит от ответов на ряд других вопросов. Всем известно, что денежное обращение обслуживает не только гривня, но и доллар. А сколько долларов обращается в Украине? Для легальной экономики эта сумма известна. А сколько завезли «челноки»? Никто сказать не может.
Но даже если доллары выйдут из тени, это не будет означать увеличение уровня монетизации экономики. Уровень в 18% ВВП означает, что наш совокупный экономический агент счел необходимым из совокупного валового внутреннего продукта 18% оставить в виде денег. Вообще же я уверен, что уровень монетизации прежде всего определяется уровнем жизни народа. Короче говоря, если вы живете впроголодь, то деньги вы откладывать не будете. Уровень монетизации — часть ВВП, которую наши граждане решили оставить в денежной форме, потому что им так удобнее работать. Следовательно, наш Национальный банк — как и центральные банки государств мира — относится к деньгам так, как автоинспектора — к машинам. Автоинспектор не регулирует количество машин, он регулирует движение.
Собственно, с такой позиции нужно подходить и к задолженности, и к бартеру. Если предприятие выпускает товар, поставляет его покупателю, а тот за него не платит, и так продолжается уже 7 лет, то рано или поздно предприятие должно снизить цены на свою продукцию. Кстати именно так поступают все рыночные торговцы. Официальная же система не позволяет сделать это легально. А все это вместе говорит, что у нас экономика является рыночной только по отдельным элементам. Вообще же, чтобы избавиться от неплатежей, долгов, бартера, нужны свободное ценообразование, продажа старых долгов по любым ценам. Нужно выбирать: или жить с этим тромбом дальше, или, избавившись от него, восстановить нормальное товарно-денежное обращение.
— Решение о добровольно-принудительном обмене ОВГЗ означает, что правительству слишком трудно выполнять свои финансовые обязательства. Чем все это может обернуться для банковской системы?
— Я не могу ничего добавить к тому, о чем многократно заявлял председатель НБУ. Ликвидность банков, согласившихся с предложением правительства, будет поддерживаться Национальным банком. Правда, там еще есть позиция по сбережениям населения. Этот вопрос более сложный, но и он решен положительно. Вклады населения защищены самой концепцией, проводимой монетарной политики. Кроме того, динамика некоторых показателей по вкладам обнадеживает. Оказывается, наш народ все-таки пока мало подвержен панике. К примеру, с конца августа депозиты в национальной валюте стали незначительно уменьшаться, а в иностранной, наоборот, — расти более быстрыми темпами. Но главное не в этом. Эмиссия наличных денег, выпущенных банковской системой в обращение, в августе была отрицательной. То есть в банки вернулось на 214 млн. грн. больше чем было эмитировано. Основываясь на самых последних данных о состоянии банковской системы, я могу утверждать, что ликвидность банков нарушена не будет, а тот небольшой отток вкладов не представляет пока серьезной опасности. Я думаю еще пройдет дней 10, и мы увидим совсем другую, более благоприятную ситуацию.
