Похоже, что трагедия с нашим самолетом в Луганске существенно изменила политическую и военную ситуацию не только на востоке Украины, но и в высоких киевских кабинетах. Возможно, что согласие на трехстороннюю контактную группу и ежедневные переговоры было принято под давлением Европейского Союза и США, но, в принципе, это ничего не меняет. Украинское руководство в очередной раз пошло на поводу у европейских политиков, самое большое желание которых — это добиться хоть какой-то разрядки в Донбассе. Вторым не менее острым желанием, особенно в ведущих европейских столицах, является отсутствие необходимости переходить к следующему уровню санкций против России.
• Если действительно европейские лидеры поставили Путину условие, чтобы он до 27 июня свернул поддержку сепаратистов и террористов на востоке Украины, то времени у российского национального лидера осталось совсем немного. Отсюда активизация действий террористов, проникновение танков и тяжелой артиллерии, колонны БТР и другой техники рекой перетекающей через украинскую границу. Москва лихорадочно стремится доказать, что Украина failed state — несостоявшееся государство. В ближайшее время Донбасс от нее отсоединится и в лучшем для европейцев случае превратится в новое издание Приднестровья. Как следствие, является ненадежным партнером, в первую очередь, в газовом вопросе. И вообще, с кем в Брюсселе 27 июня собираются подписывать экономическую часть Соглашения об ассоциации? Как говорится, пустые хлопоты.
• Вторая цель Путина и агрессивного крыла в его окружении — это максимально возможная в численном отношении переброска так называемых добровольцев, а на самом деле наемников, псов войны в Донбасс. Силы местных террористов уменьшаются, и им требуется подкрепление. Заодно российские регионы освобождаются от уголовного элемента, неугодного Кремлю националистического отребья, пассионарных противников российской власти, готовых в любой момент взяться за оружие уже внутри страны. И чем больше их погибнет в Украине, тем лучше для Путина, потому что после краха так называемых ЛНР и ДНР уцелевшие наемники хлынут обратно и начнут искать виноватых. И найти их будет не слишком трудно. Кроме того, перебрасывается списанная военная техника. И все это за деньги Януковича и его подельников. Дешево и сердито.
В Москве до сих пор никак не осознали ошибочности своей украинской политики. Даже если кто-то в Киеве и хотел как-то найти способ переговоров с Россией, то теперь это просто невозможно. Вместо деморализации в Украине происходит мобилизация общества, осознавшего необходимость решительных, в данном случае военных, действий против террористов и их пособников.
• Второе, что в Белокаменной не осознают — это нанесенный ею удар по соглашательской части украинского истеблишмента в лице бывших и нынешних регионалов вкупе с коммунистами. Последние de facto вытеснены с политической сцены, а Партия регионов стремительно маргинализируется. Если у кого-то из ставленников Ахметова, Ефремова, Колесникова и т. д. были иллюзии, что рано или поздно с ними начнут разговаривать об умиротворении Донбасса, то стараниями Кремля все это кануло в Лету. Бывшие хозяева региона должны больше думать о своем собственном будущем как в прямом, так и в переносном смысле. Чем сильнее Россия вмешивается в дела Украины, тем хуже политическое положение упомянутых лидеров.
Москва потеряла все рычаги воздействия на Киев. И лучшее подтверждение — провал переговоров по газу.
Технически требование оплатить долги было равносильно признанию старой цены на газ. Если долги оплатили, то торг по стоимости был заранее проигрышным для украинской стороны.
• Политически газовые переговоры были тесно связаны с шагами украинской власти. Уступки в цене зависели от начала переговоров с террористами на Донбассе. Если есть переговоры, то есть и признание их в качестве полноправной стороны. Твердость Киева оказалась неприятным сюрпризом для Кремля и «Газпрома». Заодно и позиция представителей Евросоюза. Не сработал и шантаж Европы прекращением поставок газа. Обвинять в этом Украину не будут, за исключением всем известных пророссийских экспертов.
В самом деле. Почему Китаю «Газпром» будет поставлять газ по 350 долларов за 1 000 куб. м при гораздо большей протяженности плеча доставки и значительных затратах на строительство газопровода, а от Украины требуют гораздо выше? Борис Немцов подсчитал, что с учетом цены для Германии стоимость газа для Украины должна быть около 300 долларов за 1 000 куб. м. Пусть 325, что уже уступка с нашей стороны.
Лето — не самое лучшее время для газового шантажа. Если Россия реально прекратит поставки газа в Украину и тем самым в Европу, то до осени есть возможность договориться об их увеличении из региона Персидского залива, Северной Африки, Бразилии и других стран, заполнить хранилища и подготовиться к холодным временам. Заодно начать взыскивать с «Газпрома» неустойки за невыполнение контракта. Конечно, на определенные финансовые издержки ради достижения политических целей Москва готова, но в любом случае ее позиция перед европейцами весьма уязвима. Как представляется, больше в Москве надеются на сложности в Украине, так как у нас источников поступления газа гораздо меньше.
• Выход из созданного Кремлем газового тупика находится в успехе АТО. Как только будет не на словах, а на деле перекрыта граница, по террористам будут нанесены серьезные удары и их военный и мобилизационный потенциал существенно уменьшится, территория, ими контролируемая, исчезнет, то наметится реальный выход из созданного искусственно тупика на переговорах по газу. До указанного момента вообще не о чем разговаривать.
Косвенно это признают и в Москве. Председатель комитета Государственной думы по международным делам Алексей Пушков в интервью телеканалу «Россия 24» заявил: «Я считаю, что Россия должна переходить к санкциям против Украины. На мой взгляд, пора прекращать всякие переговоры по газу... И надо прекращать поставки газа на Украину». Формально такая позиция объясняется событиями у посольства России в Украине. На самом деле Москва просто не знает, что ей делать.
• Двойственная и нерешительная позиция Европы ставит на повестку дня вопрос о нашей внешнеполитической ориентации. Конечно, мы стремимся в Евросоюз, хотим подписать Соглашение об ассоциации с ЕС. Тем не менее Берлин и Париж, не говоря уже о Риме, слишком подвержены мюнхенскому синдрому. Какой свет в конце тоннеля увидел германский министр иностранных дел Штайнмайер после переговоров в Санкт-Петербурге? Ведь не случайно сразу после их завершения поставки российской военной техники террористам в Донбассе существенно увеличились, и произошла трагедия в Луганске. Не восприняли ли в Москве его высказывание как своего рода индульгенцию по усилению агрессивного курса. Германия и Франция так долго колеблются в ужесточении санкций против России, что о них уже начинают забывать. Если такую цель ставят в некоторых европейских столицах, то и в Киеве пора делать соответствующие выводы.
Говорят, что любая война заканчивается переговорами. Не всегда. Вторая мировая завершилась актами о безоговорочной капитуляции Германии и Японии. Может, с Россией и будут переговоры, но только после безоговорочной капитуляции террористов. Пока же время для разговоров с Москвой не пришло.
