В профессиональных банковских кругах Великобритании, в СМИ и широких кругах общественности большую огласку получило интервью председателя Банка Англии господина Мервина Кинга британской газете The Telegraph. Мысли, выраженные господином Кингом, многим банкирам и экспертам показались несколько неожиданными и даже контраверсионными. Однако мало кого оставили равнодушными...
В течение своего разговора с журналистом Кинг неоднократно возвращался к этическому измерению банковского дела, с сожалением констатируя ослабление моральной составляющей банковского бизнеса в отличие от позитивной ситуации в реальном секторе экономики. В конечном итоге председатель Банка Англии приходит к выводу, что проблемы в банковской сфере еще не сняты, и она требует глубоких реформ.
Весомость обнародованных позиций господина Кинга для британских банкиров усиливается тем, что в Великобритании планируется передать Центробанку и его председателю все функции банковского надзора, в частности, оценку того, не являются ли действия банков в целом опасными, а также контроль за тем, не берут ли отдельные банки на себя избыточные риски.
В этом контексте мне кажется полезным взглянуть на украинскую ситуацию через призму основополагающих тезисов дискуссии, организованной господином Кингом. То есть попробовать взглянуть на украинские банковские, и не только, проблемы глазами председателя Банка Англии и его комментаторов.
Начнем с того, что Мервин Кинг противопоставляет банковскому стремлению делать быстрые деньги любой ценой — подход приличного бизнеса, который «имеет ясное видение того, кто является его клиентами, и руководствуется людьми, которые не считают, что им нужно просто максимизировать текущие прибыли».
Из этого выплывает, что банки не должны ставить свои краткосрочные прибыли выше интересов клиентов, а должны учитывать их на уровне с собственными прибылями. А как к этому отнеслись бы в Украине?
Реализация банками стремления максимизации текущих прибылей приводит к тому, что банковская сфера создает проблемы для экономики. Сфера, зацикленная на таких целях, не обращает внимания на состояние экономики, игнорирует экономические интересы субъектов ведения хозяйств и домохозяйств — своих клиентов. Это, в свою очередь, приводит к упадку экономики этих хозяйств, а с ними, в будущем, и банков. То есть Кинг указывает на стратегическую ошибку банков, которые из-за нее теряют свою стратегическую перспективу. Это касается и украинской банковской сферы.
Кинг спрашивает: «Возможно ли повторение кризиса?» И отвечает: «Да! Проблема все еще существует. Так называемый «поиск сверхвысокой доходности» продолжается. Несбалансированность опять начинает нарастать». Он считает: «Будет непродуктивно выделять отдельных особ. У банкиров были стимулы вести себя так, как они это делали. Именно это должно быть изменено».
По заключению ВВС «в интервью Мервин Кинг... предупредил, что провал в реформировании сферы может повлечь следующий финансовый кризис».
Между тем, в Украине государственные органы до сих пор не могут определиться с тем, были ли допущены властью до кризиса стратегические ошибки в регуляции банковской деятельности, что привело к рекордному для Европы финансовому и экономическому кризису.
О реформировании сферы, как ее понимает председатель Банка Англии, и сейчас, через 2,5 года с начала кризиса, в Украине все еще нет и речи. Например, в СМИ распространяется точка зрения относительно новой раскрутки ритейл-банкинга (массового потребительского и ипотечного кредитования). Следовательно, вскоре можно опять возвращаться к тем же действиям, которые привели к кризису.
К сожалению, банкирам в Украине так же были созданы «стимулы», которые ориентировали их действовать так, как они это делали. В результате пострадали клиенты банков, иностранные банки в Украине, их материнские структуры и власть. Теперь мы обязаны понять, когда банкиры действовали не так, как нужно, чтобы сознательно изменить «стимулы», которые их к тому побуждали.
АУБ составила относительно этого «Аналитическую записку», в которой выявлялись и анализировались причины кризиса и определялись основные пути реформирования сферы. Но настоящий документ пока еще к исполнению не принят и, более того, должным образом не воспринят. А со стороны отдельных банков он даже вызывал неприятие. Хотя в записке шла речь лишь о необходимости осознать существующие проблемы и начать необходимый откровенный диалог.
Вот еще один пример честного и самокритичного подхода Кинга: «Финансовый сектор нуждается в серьезном хирургическом вмешательстве, с точки зрения регуляции. Кризис возник как порождение культуры неразумных рисков, культуры, которая, к сожалению, до этого времени живет и напоминает о себе».
К сожалению, такого подхода мы не видим от представительства МВФ и Мирового банка в Украине. А таким образом и украинская власть замалчивает острые проблемы, в частности, не настаивает на наказаниях за неразумное поведение и ошибки на рынке ритейл-банкинга, не говорит даже о причинах таких явлений. А без этого никаких кардинальных реформ не будет. Зато будет расти вероятность второй волны кризиса. И это волнует АУБ.
Мервин Кинг считает, что банки «существуют в мире, в котором они являются «слишком большими, чтобы испытать неудачи» и в котором государство поручится за них во время падения... Сама идея, что можно быть слишком значимым, чтобы испытать крах, не должна иметь места в рыночной экономике». В Украине этот тезис также не осознан политической, экономической и монетарной властью.
В 2009 — 2010 гг. банки сформировали резервы под активные операции в сумме около 112 млрд. грн., из них банки I — II группы (большие банки) 97,2 млрд. грн. (86 %). Более 54 % этой суммы (60,8 млрд. грн.) приходится на банки с иностранным капиталом. Эти резервы отнесены на себестоимость банковской деятельности. То есть государственный бюджет за эти годы не получил от банков 28 млрд. грн. в виде налога на прибыль. В т.ч. от банков I — II группы — 24,3 млрд. грн., и от банков с иностранным капиталом — 15,2 млрд. грн. Таким образом, государство уменьшило налогообложение этих банков, предоставив им финансовые возможности покрывать свои профессиональные проблемы.
Из бюджета Украины во время кризиса и после него были выделены средства в размере 17 млрд. грн. на национализацию банков I — II группы — банков «Родовід», «Київ», «Укргазбанк» и планируется дополнительно еще 16 млрд. (в т.ч. для банка «Надра» — 5 млрд.). Кроме того, 25 млрд. грн. направленно на докапитализацию государственных банков «Ощадбанк» и «Укрексімбанк». Всего — 70 млрд. грн. (28+17+25) уже пошло на помощь банкам, которые «слишком большие, чтобы обанкротиться», из средств наших налогоплательщиков. Хотя совершенно очевидно, что с позиций законов рыночной экономики таких субъектов, которые не могут обанкротиться и убытки которых должны покрывать налогоплательщики из бюджета, просто не должно быть, потому что это подрыв самих основ работы рынка.
С тем, что в банковской сфере Великобритании существуют значительные проблемы, соглашается и исполнительный руководитель Британской ассоциации банков Анжела Найт. Она считает, что «кое-что в сфере было крайне неправильным во время финансового кризиса». «Мы полностью соглашаемся, что ни один банк не должен считать, что в случае падения он может опереться на налогоплательщиков», — замечает госпожа Найт.
Почему же наши налогоплательщики уже лишены 70 млрд. грн., которые пошли на поддержку банков, а проблемы так и не решены? Потому что в Украине и теперь не осознали ни чиновники, ни общество: так не может быть, чтобы за банкротство или нечестную работу отдельных банков рассчитывались налогоплательщики. За это должны рассчитываться владельцы банков. (Безусловно, коррупция тоже свое черное дело делает, но сейчас речь не о ней.)
В Великобритании это понимают, и не только там. И нашей власти нужно бы понять. Чем скорее — тем лучше, потому что в Украине проблема крупных банков, которые не могут обанкротиться, тоже стоит остро.
«Я соглашаюсь с господином Кингом сегодня, что дело превращения наших банков в безопасные и ответственные учреждения еще не завершено», — говорит заместитель премьер-министра Великобритании Ник Клегг. Следовательно, британское общество оценивает после кризиса свои банки как опасные. Им кризис на это открыл глаза.
В Украине же еще даже до конца не осознана проблема необходимости превращения наших банков в безопасные учреждения. Миллионы вкладчиков и заемщиков пострадали, а никто и не ставил заданий НБУ превратить опасные для общества банки в безопасные, ответственные и стабильные. Но не только банки были опасны. Опасной была и власть, ее решение. Кризис это доказал. Даже Гордон Браун, бывший премьер-министр Великобритании, который уже понес политическую ответственность ранее, в настоящее время отчитывается за свою деятельность во время кризиса.
Эта тема не находит откровенной профессиональной постановки и рассмотрения в Украине. Ее замалчивают, не хотят замечать. Ее боятся. А вот в Великобритании люди и госслужащие чувствительны к правде жизни. У нас — нет. Но на самом деле, на замалчивании истины ничего надежного не построишь — ни банковскую сферу, ни страну. На этой почве могут быть лишь руины.
В своем комментарии позиции господина Кинга министр казначейства Джастин Грининг сообщила, что правительство намерено «улучшить регулирование банковского сектора» и создало «Независимую банковскую комиссию», которая «изучает целый спектр вопросов относительно того, как работает сфера финансовых услуг». По ее мнению, слова председателя Банка Англии означают, что «в отличие от того, как это было в прошлом... мы должны делать это правильно (регулировать банковский сектор)». Поэтому британская общественность честно говорит себе, что регуляция банковской отрасли не была правильной.
В Украине НБУ предоставил банкам в разгар кризиса рефинансирование на сумму около 100 млрд. грн. Того требовал безумный отток депозитов. На конец 2010 года без малого 60 банков еще не вернули рефинансирования на сумму почти 70 млрд. грн. Эти средства, вместе с расходами бюджета в поддержку проблемных банков приблизительно отображают стоимость для страны ненадлежащей регуляции банковской деятельности до кризиса. В чем заключались ее недостатки — вот существенный вопрос, на который мы обязаны дать профессионально правдивый ответ, если мы не хотим завтра оказаться в еще более глубоком кризисе. Мы в Украине позволили банковской сфере разрастись, во время кризиса ее едва не сломало, а с ней — и экономику страны.
Зависает также в воздухе проблема качества активов, которые приобрел НБУ во время кризиса. Какие убытки в связи с этим понесет НБУ? Он с рефинансированием вошел в зону рисков, нехарактерных для центральных банков. Уроки кризиса нужно ясно увидеть, выучить, усвоить и учесть через осуществление коренной реформы регуляции банковской деятельности, чтобы избавиться от просчетов и двигаться дальше.
Великобритания так и делает. А Украина?
Министр казначейства Джастин Грининг также считает, что люди оценят комментарии господина Кинга в части того, как банкиры относятся к потребителям. «Эта проблема стала одной из причин того, что правительство анонсировало создание нового органа власти для скрупулезного надзора защиты потребителей банковских услуг».
А как относятся некоторые украинские банки к своим потребителям? Каких размеров достигают штрафы и пеня? На сколько и почему были подняты процентные ставки?
Штрафы и пеня за нарушение условий кредитного договора у некоторых банков больше, чем само тело кредита, иногда значительно больше. Можно ли такое поведение назвать партнерским? Если человек взял 1,5 тыс. грн. кредита, оплатил, пусть с задержками, 12 тыс. грн. и еще 1,5 тыс. должен, как называть такой банк?
В Украине об этом власть не говорит. В Великобритании правительство и Центробанк ставят перед собой задачу исправить ошибки, которые являются существенно меньшими по сравнению с нашими, и исправляют.
С другой стороны, в Украине коррумпированные заемщики, приближенные к разным уровням власти, успешно избегают обслуживания своих долгов перед банками, толкая банки, которые оказываются в безвыходном положении, на сверхжесткие меры относительно более слабых клиентов. Общество обязано ставить эти важные для его жизни вопросы перед властью. Принуждать ее решать их.
А как относятся украинские банки к своим валютным заемщикам, которым из-за девальвации гривни в 1,6 раза долг увеличен на 180 млрд. грн.? Что думает по этому вопросу власть, которая поддерживала в 2005 — 2008 годах взрыв потребления импорта в долг, сформировала в 2008 году негативное торговое сальдо — почти 12% ВВП, — и тем, в сущности, сорвала валютный курс и поставила в безвыходное положение и валютных заемщиков, и банки? Инициатива АУБ начать откровенный разговор относительно этой проблемы пока еще не нашла должной поддержки.
Слишком много людей в финансовом секторе считало «абсолютно приемлемым при благоприятном случае делать деньги на доверчивых или ничего не подозревающих клиентах», — утверждает Мервин Кинг.
Имеет ли это утверждение отношение и к Украине? К сожалению, имеет, возможно, даже большее, чем ко многим другим странам! И, очевидно, значительно в большей мере, чем в Великобритании. То, что украинские заемщики — и предприниматели, и население — были не готовы к кредитному буму ни психологически, ни юридически, сегодня стало уже очевидным. Они не были ознакомлены с профессиональными особенностями потребительского и ипотечного кредитования. Их никто не учил, не готовил к этому по-настоящему, а навязывали через СМИ мысль, что весь мир живет в долг — и украинцы тоже так должны жить. Трезвые голоса об опасности нерассудительного потребления в долг звучали слишком тихо.
Делали ли некоторые банки в Украине деньги на доверчивых клиентах? Делали до поры, до времени — до кризиса. А затем оказалось, что ничего не подозревали не только клиенты банков, но и сами банкиры, которые купились на большой леверидж, как и их материнские структуры за рубежом.
Что стояло за этим? Неготовность устоять перед искушением сверхдоходов для одних, и искушением потребления в долг для других? Близорукой оказалась и власть, которая инструментами регуляции банковского рынка не смогла создать разумные и безопасные правила игры. Как, например, сделали в Чехии, где не было валютных кредитов, и ни один банк не обанкротился. В результате все: банки, население, власть Украины оказались в стратегическом проигрыше.
НБУ также не оценил в полной мере нарастающих угроз в сфере отношения банков к клиентам. Я тоже сожалею, что в АУБ не так громко говорили перед кризисом об опасности бума валютных займов, необдуманной жизни в долг и погони за ненормально высокой прибыльностью.
Что нужно сделать в сфере законодательства, чтобы у нас, с одной стороны, не было доверчивых простаков-клиентов банков, а с другой — банкиров, которые стремятся нагреть руки на таких людях? Это вопрос общественного выживания, который необходимо решать и в нашей стране. Очевидно, что главная ответственность лежит все же на власти, она должна четко регулировать рынок целесообразными и справедливыми законами в интересах общества и следить за соблюдением правил игры на нем. Ошибки, которые допущены в регуляции и привели к неправильным действиям банкиров, являются настолько важными, чтобы мы сделали невозможным их повторение.
Господин Кинг также говорит, что «жизненно важным является моральное отношение к труду». Для Украины это всеобщая проблема: от работы президента, премьер-министра и народных депутатов и до труда в производственной и непроизводственной сферах.
Оказывается, для Британии мораль имеет существенное значение, а для нас разве нет? Сильнее та страна, где люди нравственнее и, в первую очередь, в своем труде, плоды которого потребляют другие. Какие эти плоды, какого качества наши товары и услуги, такое же и качество нашей жизни. Сегодня же можно говорить скорее о прозябании: в потоке сфальсифицированных нами товаров, услуг, решений судов, действий милиции, депутатов, министров и президентов. И банки здесь не исключение из общей печальной картины.
Мервин Кинг указывает, что его работа — это «прежде всего интеллектуальный вызов, где я должен ясно видеть проблемы и говорить о них открыто». Не живем ли мы в стране, где ясно видеть экономические и финансовые проблемы (и говорить о них открыто тоже) значительная часть людей не способна из-за испорченности внутреннего «зрения»? Потому что это «зрение» путает собственный интерес с правдой. А это моральный вызов.
Ясно видеть проблемы не всегда выгодно лично для каждого из нас. Ведь мы сами носители этих проблем. А чтобы говорить о них открыто, должны развеять в себе этот «туман», который портит наше «зрение». Это весьма непросто. А без веры, наверное, и невозможно.
Поэтому Мервин Кинг не только председатель Банка Англии, он — нравственный авторитет страны. Он способен абстрагироваться от собственной выгоды ради ясности видения общественных проблем. Великобритания черпает свою силу в таких Людях, на них опирается, ведь на аморальные ничтожества опереться невозможно ни власти, ни гражданам.
