«Ученый, не дарящий знание людям, подобен светильнику, горшком прикрытому: что толку нам в таком?» Хоть эти слова произнес сам Сократ, обращаясь к своим ученикам более 2000 лет тому назад, но они имеют самое непосредственное отношение и к нам. Общественный (и особенно духовный!) прогресс возможен лишь в том случае, когда люди, наделенные секретами высокой мудрости, выступают в благородной роли просветителей, будителей мысли. Ибо ХХI век — не только век информации, но и век гуманитарной совести; в противном случае будущее несет и Украине, и человечеству в целом, страшные угрозы.
Редакция «Дня» стала инициатором проведения публичной лекции доктора исторических наук, профессора Каменец-Подольского университета Валерия Степановича СТЕПАНКОВА (международный авторитет этого ученого не нуждается в рекомендациях, как и авторитет исторической школы первого украинского университета) в старейшем высшем учебном заведении Украины и одном из старейших в Восточной Европе — Острожской Академии. В ХIХ — начале ХХ века публичные лекции известных ученых в широких аудиториях были обычным явлением. Так, историки Михаил Драгоманов, Николай Костомаров, Сергей Соловьев, Василий Ключевский, юрист Анатолий Кони блестяще владели ключом к аудитории.
Надеемся, что лекция в Остроге — лишь начало и этот необходимейший почин будет продолжен. Тем самым будет продемонстрирована и насущная необходимость и публичных лекций как формы просвещения общества.
В сегодняшнем номере «Дня» мы публикуем первую часть лекции профессора В.С.Степанкова. Открывая ее, Валерий Степанович сказал:
— Я буду выступать в честь и в дань уважения событию, которое мы забыли. В этом году исполняется 355 лет с начала Национальной революции. К сожалению, так случилось, что в нашем государстве по Переяславской Раде вышел Указ Президента, а годовщина наиболее ключевой битвы украинцев в период Средневековья и Нового Времени за свою независимость осталась без внимания. Поэтому я посвящаю свое выступление памяти сотен тысяч украинцев, которые погибли, защищая свободу и независимость родной земли.
Я не собираюсь открывать истины, а просто поделюсь с вами своим видением Национальной революции. Прекрасно осознаю, что не могу претендовать на какую-то конечную истину. Так что мои размышления — в чем-то можно с ними согласиться, в чем-то они противоречивы, контраверсийны. Даже не сомневаюсь, что некоторые позиции лекции могут быть ошибочными. Если в истории (как и в любой области науки) будут господствовать абсолютные истины, то она в лучшем случае превратится в кладбище идей, в худшем — в мавзолей. Это мои личные размышления — со своими плюсами и минусами.
I. НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ХVII ВЕКА: УРОКИ СТРОИТЕЛЬСТВА ГОСУДАРСТВА
К сожалению, в Украине ни социологи, ни политологи не сделали попытки проанализировать прежние уроки создания государства, и в какой-то мере смоделировать на сегодняшнее время. Есть ли в этом процессе что-то общее и отличное? Можем ли мы чему-то научиться? И вот под таким углом зрения я сделал попытку проанализировать эти события и пришел к выводу — да, мы можем определенные уроки учесть.
Первый , важнейший урок заключается в том, что наибольшей политической, социальной, культурной и духовной ценностью для любой нации является создание (обретение) ею независимого государства. Только при наличии последнего нация получает возможность полностью реализовать потенциальные возможности, иметь самую широкую социальную структуру, развивать культуру, язык, образование, чувство любви к родной земле и самоуважение, свободно исповедовать избранную веру, сохранять и обогащать традиции, избежать судьбы презретого пасынка в своей родной Отчизне. Без этого в жестоких реалиях международных отношений Украине, по образному выражению бессмертного Ивана Франко, «записано в сусідів бути гноєм, тяглом у поїздах їх бистроїзних». В конкретно-исторических условиях развития революции только в течение июня 1652 — декабря 1653 гг. Украинское государство де-факто сохраняло независимость. Во все другие годы она вынуждена была находиться в зависимости от властителей Речи Посполитой, Московии и Османской империи. И, несмотря на разнообразие форм зависимости, отличия политического строя названных государств, принадлежности их элит к непохожим между собой культурам, они неизменно проводили курс на максимальное ограничение политической автономии казацкой Украины, ставя целью превратить ее в обычную провинцию.
Именно поэтому польское правительство прилагало все усилия, чтобы не допустить, «отлучения Украины от Короны Польской», и создания на ее территории Украинского (по тогдашней терминологии «Русского») княжества. Со своей стороны, единоверная Московия (Россия) пыталась ослабить гетманскую власть, ввести воеводское управление, свое законодательство, расположить в городах гарнизоны, лишить права на внешнюю политику, подчинить Киевскую митрополию. Как свидетельствовал гетман Иван Выговский, царю «нужен такой гетман, чтобы взять за хохач и водить», но он, то есть Выговский, не присягал ему, чтобы «быть московским воеводам в городах и чтобы москалям господствовать». Турция, вопреки договору с Украиной 1669 года, захватила Подольское воеводство, отказалась добиваться от Польши признания западноукраинских земель составляющей Правобережного гетманства, стремилась расположить гарнизоны в крупнейших городах, позволяла татарам брать ясыр.
Будучи не в состоянии овладеть казацкой Украиной, правящие круги России и Польши договорились в 1667 году об ее разделе между собой по Днепру. В письме российскому послу В. Тяпкину от 11 января 1668 г. гетман Петр Дорошенко возмущался, что московиты «недавно учинили договор с поляками на нашу погибель; разорвали надвое, и оба монарха условились между собой, что будут нас искоренять!.. Вы привыкли считать нас каким- то бессловесными скотом, без нас решили, какие города оставить под собой, а какие уступить...» Нередко в борьбе с непокорными украинцами польские, российские, крымские и турецкие подразделения прибегали к их массовому истреблению. Например, в марте 1655 г. польский военачальник не скрывал радости от того факта, что татары обезлюднивали Украину. По его убеждению, «лучше, что она в прах обратится, чем чтобы Родина оставалась в постоянном страхе перед этими мятежниками». Только во время военной кампании польско-крымских войск в мае — августе 1664 г. было убито, по признанию Стефана Чарнецкого, по меньшей мере 100 тысяч украинцев. Известно, что турецкие и крымские войска летом 1674 г. превратили в пустыню значительную часть Правобережного гетманства.
Второй урок заключается в том, что важнейшие проблемы жизни государства нужно решать, руководствуясь исключительно национальными интересами. Будучи в поисках союзников для сохранения созданного государства в сложных геополитических ситуациях и уступая за полученную помощь часть суверенитета, гетманы и старшины, как правило, оказывались не в состоянии не только восстановить его, но и предотвратить дальнейшую потерю независимости, что, в конечном счете, обернулось катастрофой для Украины. Основными причинами такого развития событий выступали:
1. Недооценка молодой элитой гибельных последствий политики неоправданных уступок и компромиссов в достижении стратегической цели (я хочу привести слова гетмана Павла Тетери: «Покорный теленок две матери сосет»), а также переоценка остроты противоречий между основными врагами независимости Украины.
2. Отсутствие у большинства элиты коллективной воли, настойчивости, стойкости и решимости в отстаивании национальных интересов и ее готовность ради сегодняшней выгоды поступиться главным.
3. Мощное вмешательство соседних государств во внутреннюю жизнь казацкой Украины с целью ее подчинения собственным интересам.
Третий урок — определяющим вопросом жизни и смерти Украинского государства выступал вопрос сплоченности или разъединенности элиты, ее способности реализовать государственную идею. Незавершенность процесса становления элиты из представителей различных слоев и групп, которые находились на противоположных позициях в подходах к политической форме правления, государственному строю, создаваемой модели социально-экономических отношений, не позволила ей консолидироваться вокруг государственной идеи, воплощение в жизнь которой не стало краеугольным камнем деятельности. Поэтому после смерти Богдана Великого государство распалось на группировки, которые повели жестокую борьбу за власть и начали привлекать помощь извне. Воспользовавшись этим, правительства Польши, России, Крыма и Порты, поддерживая ту или иную группировку, сталкивали между собой претендентов на булаву, настраивали казачество против старшины и, наоборот, посылали войска своим ставленникам.
Представители элиты, втягиваясь в водоворот междоусобиц, несмотря на патриотизм, становились заложниками своих «союзников» и оказывались все менее способными подчинять собственные политические амбиции национальным интересам. И часто, вопреки планам, превращаясь в орудие политической воли чужеземных властителей, наносили Родине тяжелые раны.
Четвертый урок — зловещей опасностью в борьбе за независимость государства была идеология «малороссийства» («хохляцтва»), сформулированная в 60-х гг. ХVII столетия частью старшины, высшего и среднего духовенства, городской верхушки, казачества Левобережной Украины. Разочаровавшись и отчаявшись в достижении цели борьбы, они отрекались не только от идеалов независимости, но, пытаясь сохранить должности, привилегии, накопить богатства, получить имения и дворянство (шляхетство), становились на путь национального самоотречения, усердного прислужничества, проявляя при этом крайний эгоизм, скрываемый одеяниями показной смиренности, болезненную готовность пожертвовать идеалами и духовными ценностями во имя карьеры, материальной выгоды и тому подобное. Вспомним убийственные строки Шевченко:
«За шмат гнилої ковбаси,
У вас хоч матір попроси,
То оддасте».
Типичным для пораженных этой болезнью стал отказ от борьбы за соборность и независимость Украины якобы из-за их вредности для нее, будущее которой не представлялось без объединения (в понимании «воссоединения») с Московией. Эти идеи впервые нашли теоретическое обоснование в трактате «Пересторога Україні» (1669 г.), анонимный автор которого резко бранил борцов за самостийность Украинского государства, ссылаясь на неспособность украинцев жить в независимом государстве. Единственно верный выход из трудной ситуации он видел в том, чтобы Украине навсегда привязаться «к царю московскому, яко одного на свете и потужного во всем монархи православного...» Эта болезнь очень опасна, ее проявления имеют место и сегодня. Известный современный поэт Дмитро Павлычко в стихотворении «Пісні печалі» подметил эту черту очень метко:
«— Чи ж чуєш, зажурена мати,
Як на тебе кують кайдани
Не твої вороги-супостати,
А твої самолюбні сини!
— Чую, чую залізні удари
Там, де розбрату горно горить,
Де проходять сини в яничари
Через влади й хвальби ненасить.
— Чи ти знаєш, зажурена нене,
Що не страшно ворожих закуть,
А страшне те залізо сталене,
Що сини тебе в нього заб’ють!
— Знаю, знаю, та вже не боюся,
Що розпнуть вони матір сліпма,
Я по них на хресті помолюся,
Бо нема в мене інших, нема!»
Пятый урок — в период становления государства чрезвычайно важное значение приобретает развитие центральных и местных органов власти, достижение их эффективного функционирования. Именно в период гетманствования Богдана Великого, который добился превращения власти выборного гетмана в освященную Богом власть властителя, отмены «черных рад», сведения на нет принципа выборности генеральной старшины и полковников, неуклонного выполнения правительственных приказов, в зародыше подавлял малейшие проявления сепаратизма, охлократии и междоусобиц, Украинское государство сохраняло территориальную целостность, имело действенный государственный аппарат, проявляло способность противостоять агрессии извне.
После смерти Б. Хмельницкого начался деструктивный процесс ослабления гетманской власти, укрепления олигархических тенденций, усиления самовластия и атаманства старшин, рост сепаратизма, что привело к распаду казацкой Украины де-факто на три государственных образования (Правобережное и Левобережное гетманство и Запорожье) со своими органами власти, вооруженными силами, внутренней и внешней политикой. Смена государственного строя с унитарного на конфедеративный стало одним из самых главных препятствий консолидации элиты и причин братоубийственной борьбы за гегемонию в государстве, разжигаемой и поддерживаемой Польшей, Московией (Россией), Крымом и Портой.
Шестой урок — элита непременно должна учитывать прагматизм украинцев и ни в коем случае не игнорировать решения важных социально-экономических проблем, направленных на удовлетворение интересов большинства социальных групп и слоев. Иначе государственный корабль не провести через опасные «рифы» социальных потрясений. Именно гибкость социально-экономической политики Богдана Великого позволила заручиться массовой поддержкой в борьбе за независимость со стороны большинства населения и избежать вспышки гражданской войны. Не случайно в сознании последующих поколений украинцев он выступал «Отцом», «Пророком», и «Освободителем» Украины не только от «лядской неволи», но и от барщины и крепостничества. Допущенные его преемниками просчеты в этой сфере оборачивались вспышками восстаний, люмпенизацией общества, разгулом анархо-охлократической стихии с присущими ей проявлениями грабежей и убийств, утратой поддержки со стороны населения. Все это ослабляло государство, часто парализовывало действия правительства, направленные на защиту национальных интересов.
Наконец седьмой (но не по своей важности) урок заключается в том, что украинцы, если у них есть поставленная цель, проявляют во время борьбы за создание собственного государства и его самостийность невиданную в истории Европы ХVI — ХVII столетий энергию, волю, самопожертвование, стойкость и героизм. Я обращаю внимание на этот момент, потому что нам через прессу, радио, телевидение навязываются слова Владимира Винниченко, что «историю Украины нельзя читать без брома». Да, это правда. Но правда только с одной стороны. Есть другая сторона правды. Украинцы в XVII веке проявили чудеса героизма. По моим приблизительным подсчетам на Правобережной Украине с 1648 до 1676 гг. в силу многих обстоятельств погибло 90—92% населения. Это катастрофа для нации! Несмотря на неудачи, тяжелые поражения, жестокие репрессии врагов, украинцы снова и снова брались за оружие, пытаясь отстоять свободу.
Революция потерпела поражение: не удалось ни создать государство в этнических границах Украины, ни отстоять независимость созданного государства на территориях Брацлавского, Киевского и Черниговского воеводств. Но воспоминания о нем всегда служили для новых поколений украинцев мощным фактором в борьбе за сохранение этнической самобытности, против национального порабощения. Мы строим независимое государство. Но никогда не станем полноценной нацией, если, в отличие от других народов, будем пренебрегать восстановлением исторической памяти, не будем учитывать уроков прошлого. Как здесь можно не согласиться с наполненными болью словами гениальной Лины Костенко:
«Хто знає, що тут відбулося?
Хто розказав це людям до пуття?
Неназване, туманом пойнялося,
Непізнане, пішло у небуття.»
Поэтому я считаю — мы должны работать в архивах, отыскивать крупинки тех знаний для того, чтобы понемногу воссоздавать правдивую панораму освободительной борьбы украинцев в XVII столетии.
II. ПРОБЛЕМА ТЕРМИНОЛОГИИ, ТИПОЛОГИИ И ХРОНОЛОГИЧЕСКИХ РАМОК РЕВОЛЮЦИИ XVIII ВЕКА
Безусловно, это дискуссионный и контраверсийный вопрос. Нет необходимости лишний раз отмечать научную важность выяснения сути революции, которой суждено было сыграть роль мощного социально-политического взрыва, существенно повлиявшего на развитие украинской нации и соотношения сил на международной арене Восточной и Юго-Восточной Европы. Полностью осознавая как всю сложность процесса «идентификации» события, сопровождаемого отысканием присущих отличительных признаков, определяющих ее смысл, так и несовершенство самих дефиниций терминов и понятий, их многозначность и семантическую эволюцию, все же считаю, что ученый должен стремиться максимально точно характеризовать ее содержание, отталкиваясь от анализа комплекса источников и историографического наследия.
Высказанное соображение ни в коем случае не направлено на утверждение догмы какой-то одной оценки, дефиниции, концепции. Историческая деятельность разнолика, информация источников многослойна, видение исследователя субъективно, а значит закономерно наличие полного спектра разнообразных взглядов. Речь идет о принципиально ином, а именно — сознательном или неосознанном игнорировании точности, значимости научных понятий, терминов и дефиниций, их произвольном, без учета существующих отличий, использовании как синонимов при характеристике одних и тех же событий, процессов и явлений. Вследствие чего возникает терминологическая путаница, стирается разница между отличающимися понятиями, а значит изображаемая картина утрачивает внутренне-логическую целостность и отдельные сюжетные линии подвергаются искажениям. Полностью разделяю соображение Д. Халперн: «если исследователи хотят быть уверенными, что говорят об одном и том же, им нужно договориться об определении».
Приведу для примера освещение содержания украинских событий 1648— 1657 гг. в фундаментальной работе «История Польши: от древнейших времен до наших дней» (Львов, 2002 г.) известных ученых Л. Зашкильняка и М. Крикуна. Как характеризуются эти события? Они характеризуются как «Освободительная война украинского народа», но в тексте использовано и название «казацко-польская война». Известно: первое понятие употребляется преимущественно украинскими историками, второе — польскими, и между их содержанием существует существенная разница. Если первые видят в этих событиях борьбу за независимость от Польши и создание Украинского государства, то вторые (то есть польские историки) — гражданскую («домовую») войну в Польше, которая велась с казачеством. А потому возникает вопрос, какое же все- таки событие происходило в Украине? Непонятно также, если речь идет об «освободительной войне украинского народа», то почему в тексте почти ничего не говорится о ее важнейшем результате — образовании Украинского государства, а вместо терминов «украинцы», «украинское войско», «украинско- польские переговоры», «украинско- польское перемирие» и др. употребляются термины «казаки», «казацкое войско», «казацко-польские переговоры», «казацко-польское примирение» и тому подобное?
Неточно применение термина «Украина» в следующем высказывании: «Принятое на Переяславской казацкой раде 18 января 1654 г. постановление о переходе Украины под протекторат Московского государства...» Ведь неизвестно о чем собственно идет речь: если термин «Украина» касается всех этноукраинских земель, то это верно; если же только территории созданного государства (гетманата), что на самом деле имело место, то для ее определения следовало употребить термин «гетманат» или «казацкая Украина». И таких примеров можно привести множество.
Хочу высказать несколько соображений о современных подходах к выяснению типологии освободительной борьбы украинцев в середине ХVII столетия. Положительно можно оценить процесс (за последние 12—15 лет) овладения нашими историками распространенными на Западе теориями познания и разнообразными методиками проведения исследований, что позволило глубже постичь содержание события. К сожалению, не обошлось и без «болезни роста» (в чем-то, очевидно, закономерной). Часть ученых вместо того, чтобы кропотливым трудом овладевать их сущностью и творчески применять в изучении национальной истории, избрала значительно более легкий путь. Это путь имитации новизны собственного творческой работы (которая изображается по меньшей мере последним словом мировой науки) с помощью жонглирования десятком-двумя наиболее употребляемых в западной историографии понятий и терминов («модерная нация», «домодерное общество», «раннемодерный народ», «миф», «рецепция», «рефлексия», «дискурс», «парадигма», «мифологема», «архетип», «дихотомия» и прочее) , создавая показную видимость владения (причем исключительного) «философским камнем» познания исторической правды. Как верно подметил Г. Касьянов: «Слово «миф» и родственные с ним понятия в современном украинском обществоведческом лексиконе (сленге), разговорах могут претендовать на чемпионство вместе с «дискурсом», «парадигмой» и некоторыми другими кальками, применение которых считается признаком современности, интеллектуальной развитости и научной весомости той или другой личности».
Во-вторых, в 90-х годах происходили вспышки споров между модернистами и примордиалистами (перениалистами) вокруг содержания терминов «нация», «национальный» и производных от них — «национальное сознание», «национальные интересы», «национально-освободительная война», «национальная революция» и прочих и уместности их использования в отношении характеристики процессов, событий и явлений середины ХVII века. Пока что эти дискуссии не внесли ясности в сущность проблемы, поскольку носят характер не научной дискуссии по всему кругу ее вопросов, а взаимных упреков и даже намеков (откровенных и скрытых) на профессиональную несостоятельность оппонентов и тому подобное. По моему пониманию (возможно ошибочному), лидируют в этом сторонники модернистов, которые упрекают оппонентов в «модернизации оценок тогдашних событий», поскольку, дескать, «остается открытым вопрос о существовании в то время украинской нации», и экстраполяцию современного содержания понятий «нация», «национальный», «национальная революция» на явления, принадлежавшие другой эпохе.
Причем критика взглядов примордиалистов ведется не на основе изучения источников, а исключительно отталкиваясь от теоретических основ концепции модернистов. Но ведь профессионалам хорошо известно, что сегодня гуманитарные науки в мире не в состоянии разработать единственно верную (универсальную) теорию ни «нации», ни «национализма», а значит их существуют десятки. И наибольшее распространение среди них получили идеи интеллектуальных школ модернистов и примордиалистов, анализ которых позволил выяснить существование в них как сильных, так и слабых сторон. Не следует игнорировать следующее предостережение выдающегося английского исследователя проблем нации и национализма Э. Д. Смита: «Нам следует проявлять сдержанность, не хватаясь отвергать возможность существования наций или даже какой-то формы религиозного национализма перед началом Новейшей эпохи« . В монографии «Национализм и модернизм. Критический обзор современных теорий наций и национализма» (1998 г.) Г. Касьянов пришел к выводу, что «модернистская парадигма» в теориях нации и национализма, доминировавшая в соответствующих исследованиях в течение последних трех десятилетий, «интеллектуально исчерпала себя». Смит показал в ней и принципиальное отличие во взглядах модернистов и примордиалистов на сущность нации: «Для модернистов нация является политической общностью, «механически» сконструированной элитами в модерную эпоху, с одной стороны, внутренне разделенной (классы, социальные слои и тому подобное), а с другой — объединенной средствами массовой коммуникации. «Перениалисты» придерживаются другого мнения: нация — это культурная, органическая и историческая общность, корни которой уходят в древнейшие времена. Эта общность внутренне едина, поскольку она создается на основе «народа» и наследственных связей».
Следует приветствовать формирование научных школ, представители которых разрабатывают непохожие концепции. Работы, созданные ими, позволяют увидеть события, явления и процессы с разных сторон, а значит и выяснить (с той или иной полнотой правды) их сущность. Я принадлежу к школе примордиалистов, — это чтобы был понятен ход моих мыслей и моя позиция. Есть две школы, и нужно с уважением относиться друг к другу. Но ведь оппоненты говорят: «Наций не было, а значит, не было национально-освободительной борьбы и национальной программы». Это толкование одной школы, и оно имеет право на существование. Нужно продолжать изучать проблему на основе изучения источников.
Теперь по сути события и его хронологических рамок. Одной из важнейших задач историков остается достижение совместными усилиями ученых адекватного воссоздания с наибольшей полнотой целостной панорамы событий XVII века. Выдающийся ученый Николай Павлович Ковальский, которого я очень уважаю и который работает у вас в Острожской академии, и который является моим крестным отцом, а главное — одним из творцов современной школы источниковедов, отмечал, что «добиться поставленной цели можно только при выполнении таких условий: наличия в распоряжении исследователей максимальной источниковой базы; обязательного критического и систематического подхода к источникам и их информации; сопоставления свидетельств источников и непредубежденности и объективности исследователей, отсутствия тенденциозности» . Это тем более важно, если учесть состояние источниковой базы исследования Национальной революции. Дело в том, что она чрезвычайно деформирована. К сожалению, не сохранились архивные материалы центральных органов власти и ни одного протокола заседания старшинских рад; у нас нет ни одного документа из полковых, сотенных канцелярий. Архивисты знают, что по ХIХ веку проблем нет — все упорядочено (губернаторы, органы самоуправления...). Нужно по крупице сопоставлять, анализировать те свидетельства, которые сохранились в польских, российских, турецких источниках (письмах, мемуарах) и потом на основе этой мозаики улавливать тенденции. Мы сначала должны воссоздать панораму событий. Говорим о событиях — но не «видим» их. Нужны десятки и десятки лет, чтобы создать панораму Национальной революции ХVII века.
Как и раньше, бытует практика произвольного использования терминологии, которая сводится к таким трем дефинициям: « восстание », « война », « революция » с богатым набором разнообразных определений (« казацкая », « крестьянская », « национальная », « освободительная », « великая »...) Я считаю, что мы должны учитывать весь комплекс основных процессов, происходивших в то время в Украине, потому что национально-освободительная борьба шла не только против Польши. Нам внушили такой стереотип: если ведется борьба с Польшей — это освободительная борьба; если же ведется борьба с Московией (Россией), например Конотопская битва 1659 года, то эти события не входят в сферу борьбы Украины за независимость. Как, скажем, и борьба против турок или татар. В этом отношении можно согласиться с термином «национально-освободительная война». Его придерживается мой коллега Юрий Андреевич Мыцик, но у нас относительно этого термина мнения расходятся, потому что в Украине в этот период 1648 — 1676 гг. шла борьба не только против иностранных врагов за независимость. Происходили чрезвычайно многослойные процессы на территории казацкой Украины, которые отнюдь нельзя объяснить как «национально-освободительная война». Например, это формирование Украинского государства, его же не было, но на освобожденной территории в 1648 году Украинское государство уже было сформировано. Мы можем дискутировать о степени зрелости его, как функционировали его органы. Но государство было, функционировали органы власти: судебные и все прочие.
На территории Речи Посполитой рождается украинский государственный организм. Разве это не новое качество и разве это не разрушение той политической системы, которая господствовала на украинских землях в 1648 году? Безусловно, да. А почему мы замалчиваем изменения, произошедшие в системе социально-экономических отношений на территории Украинского государства, ведь крестьяне получили личную свободу, было ликвидировано крепостничество, барщина, было сведено до минимума выполнение различных повинностей в пользу государства; крестьяне стали собственниками, или совладельцами земли наравне с государством; они получили право вступать в привилегированное сословие украинского общества — казачество (казачество не было замкнутым сословием: казаки становились мещанами, если не могли нести службу; крестьяне могли стать казаками).
Следующий момент: социальные структуры претерпели также качественные изменения. Украинских князей, украинских монархов, средней шляхты нет. Осталась незначительная часть украинской шляхты. И на главное место в обществе выходит казачество. Разве это не коренные изменения в обществе (я обращаю внимание — на территории казацкой Украины)? Почему нельзя объяснить все это через термин «национально-освободительная война»? Думаю, что нет, это более широкое понятие. Произошли же качественные, фундаментальные изменения, сдвиг в системе социальных и экономических отношений, которые мы недооцениваем и по сегодняшний день.
В одном из ближайших номеров читайте ее продолжение и наиболее интересные ответы на вопросы студентов Национального университета «Острожская Академия».
