Окончание. Начало читайте «День», № 230-231, 235-236.
Прежде чем рассказывать о выдающихся биографах Украины XIX—ХХ вв. (речь пойдет далеко не о всех — только тех, чьи идеи оказали наибольшее влияние на наше национальное сознание) — стоит обратить внимание читателей на несколько важных аспектов проблемы.
Во-первых, выдающиеся отечественные историки не сразу, постепенно, «пошагово» стремились к разграничению внешнего мира и сознания общества, к четкому разграничению объективных событий (предпосылок, последствий и значения) и письменных рассказов о них, разграничению людей и идей, которые они генерируют (появилось понимание, что то и другое — совсем не то же самое!).
Далее. Росло понимание необходимости и исключительной важности синтеза, творческого объединения, органического сочетания разных концепций, теорий, подходов к осознанию, а впоследствии и к творческому объединению, органическому сочетанию сложных общественных проблем (политических в том числе). Укреплялось стремление отходить, по возможности, от узкого догматизма и слепого, ярого доктринерства — настоящего бедствия ХХ века. Это помогало историкам творчески понимать необходимость общественного выбора, строгость альтернативы, которую ставила перед Украиной новая эпоха — выбора между революцией и реформами. Следует отметить, что большинство украинских исследователей прошлого были сторонниками второго пути, четко представляя себе (пусть даже теоретически) все последствия революционного пути. Вот только возникала действительно ключевая проблема: как реформистским, постепенным, длительный во времени способом добиться реализации Украиной права на самоопределение в условиях жесткой империи Романовых?
Великий историк Костомаров (1817—1885) исключительное значение в этом плане придавал образованию — образованию украинских детей на родном языке. Длительные научные исследования убедили ученого, что переоценить роль этого фактора в развитии национального сознания просто невозможно. Поэтому, прежде чем хотя бы коротко рассматривать творчество Николая Ивановича как биографа Украины — почитаем его статью «Мысли южнорусса», опубликованную в знаменитом украинском (подцензурном!) Журнале «Основа» (№5, 1862 год).
О чем же пишет Костомаров? «Горькая истина лучше сладкой лжи. Кто любит свой народ — пусть любит его не по дон-кихотски, а не воображением, а сердцем и делом, — пусть любит не отвлеченное понятие о народе, а народ в действительности, в осязаемости; пусть любит живых людей, принадлежащих к народу, и ищет того, что им полезно и нужно. В сфере всенародного слова мы не можем быть полезны народу ничем другим, как употребив это слово орудием общечеловеческого образования. Народ должен учиться, народ хочет учиться; если мы не дадим ему средств и способов учиться на своем языке — он станет учиться на чужом, и наша народность погибнет с образованием народа. И вправе ли мы будем тогда жалеть о ней? Что отраднее: видеть ли народ в невежество сохраняющим свою народность, или образованным, но потерявшим эту свою народность? Конечно, при таком выборе придется жертвовать народностью. Но для чего же приносить бесполезную жертву, когда можно совместить и то, и другое, когда это будет и нравственно справедливо?». Возможно, мысли Костомарова произведут на читателя впечатление слишком «умеренных» и «ограниченно либеральных», однако следует вспомнить время, когда статья была обнародована. Это — 1862 год, период усиления шовинистической реакции в политике правительства царя Александра II; через год появится варварский «Валуевский циркуляр» (похоже, как реакция «от противного» на статью Николая Ивановича), а ранее был запрещен и сам журнал «Основа». К тому же, и сам Костомаров никогда не был революционером ...
Но то, что сделал этот ученый в области украинской истории, было поистине революционным. Как справедливо отмечал известный современный ученый Игорь Гирич, «до Костомарова говорили о едином русском народе — от князя Рюрика до императора Николая I. Костомаров был практически первый, кто на уровне тогдашней науки утверждал: есть две руськие народности — русские и украинцы. Конечно, он и о белорусах говорил, говорил даже о четырех руських нациях — по его словам, новгородцы не сумели себя утвердить как четвертая руськая нация. Он позиционировал Украину по отношению к своему восточному соседу — вот что было важно. И он это сделал». За это — получил в СССР клеймо «буржуазного националиста»...
Если Николай Костомаров заложил, так сказать, важный кирпичик в храм украинской идентичности, который как раз тогда строился, то Михаил Сергеевич Грушевский (1866—1934) заложил надежный фундамент такого храма. Можно (и тому есть серьезные основания) критиковать его народническую концепцию. Но фактом является сейчас и останется в будущем то, что даже не столько его легендарная 10-томная «История України-Руси» (при хранении и чтении которой до времен Перестройки можно было получить тюремный срок — мы не имеем права об этом забывать!), но, в не меньшей степени, его «взрывная» статья «Звичайна схема «русскої» історії й справа раціонального укладу історії східного слов’янства» (1904 год) сломали ( «Історія України-Руси» — это мощный, «бронебойный» аргумент в пользу этого) официальную (единственно разрешенную!) модель восточнославянской истории: Киевское государство — Московия — Московское царство — Российская империя Романовых. Вместо этого Грушевский обнародовал схему, принципиально другую: Украина-Русь со столицей в Киеве — Галицко-Волынское государство — Великое Княжество Литовское — Украинское Казацкое Государство XVII—XVIII веков. Таким образом доказывалась непрерывность и преемственность украинского державотворческого процесса и обосновывалось право на восстановление страны.
Известный историк украинской диаспоры Александр Оглоблин в свое время отмечал: «Грушевский оставил большое и страшное для врагов украинства оружие, большое наследство. Это — его схема украинского исторического процесса. Это — его историческая идея Украины — синтез нашей истории. Творчество Грушевского — это вечная собственность украинцев. И в исторической перспективе «Історія України-Руси» всегда будет стоять рядом с «Кобзарем» Шевченко. Добавим, что в создании этого десятитомника Грушевский видел дело чести не только личной, но и своего поколения в целом. И, что важно, писал он «Історию» вполне в русле европейской интеллектуальной традиции.
Личность Дмитрия Ивановича Яворницкого (1855—1940) подкупает безграничной, искренней любвью к Украине, уникальной научной работоспособностью, романтической верой в то, что Отечество будет свободной, уважаемой, сильной страной. «Казацкий отец» — так называли историка из Сичеслава в течение почти полувека. И вполне справедливо — ведь его знаменитая «Історія запорозьких козаків» в трех томах и сейчас остается классикой украинской исторической мысли. Это — не просто изложение истории казачества, это — ярко представленная биография украинского народа в его борьбе за свободу, честь и права человека. Очень интересный перечень учителей Яворницкого. Это, прежде всего, великий украинский языковед и философ Александр Потебня; известный фольклорист, этнолог, общественный деятель Николай Сумцов, и — Николай Костомаров, которого Яворницкий впоследствии назовет своим учителем. Потому что старый ученый обратил внимание зажигательного исследователя истории казачества, что нужно разрабатывать комплексную базу источников по этой сверхважной проблеме, привлекать не только письменные произведения, но все разновидности исторических памятников: вещественные, устные, изобразительные.
Интересно, что попечитель Харьковского учебного округа генерал-лейтенант Максимович (характерно — кадровый военный) заявил 26-летнему Яворницкому (или «казаку Байде», как его уже тогда называли в кругу друзей): «Не будьте сепаратистом. Ваши запорожцы нам не нужны. Пишите о Финляндии (!)». Ответ Яворницкого — в одном из писем к друзьям: «И не думал, и не думаю быть сепаратистом. Люблю клочок родной земли! Люблю потому, что не нахожу нигде другого утешения, потому что там есть широкий простор для моей раздольной натуры, люблю потому, что в чистых речных водах своей Украины вижу печальный образ своей личности. Эх, знали бы люди, как трудно мне жить на свете! Одно утешение — броситься в степь, углубиться в дни давно минувших лет. Так разве это сепаратизм?».
О произведения и идее выдающегося историка Украины ХХ века и общественного деятеля Вячеслава Липинского (1882—1931) можно рассказывать на десятках, сотнях страниц. Его наследие — одна из ведущих тем газеты «День». Сейчас подчеркнем только, что у Липинского, вне всякого сомнения, была своя модель биографии Украины. Вчитаемся в его слова: «Вечная трагедия украинская; тупой эгоистичный анархизм неспособной к самоорганизации старшины и предательство «черни» и их бессмысленная борьба между собой» (это — из труда «Україна на переломі. 1657—1659», наблюдения над эпохой Хмельниччины и Руиной). Вывод? Объединение элиты (настоящей, не имущественной, а духовной) и народа на основе общей цели — государственности, законности, защиты собственности, свободного труда. И нужно помнить, что «нация — это нация, а не партия» («Листи до братів-хліборобів»). Научный и духовный мир Липинского украинцам еще предстоит открывать.
В не меньшей степени это можно сказать и о наследии великого украинского историка, языковеда, философа, исследователя Востока Омеляна Иосифовича Прицака (1919—2006). Человеком такого масштаба мы можем гордиться перед всем миром (так же, как и личностью его учителя Агатангела Крымского). Прицак превратил биографию Украины, сделав ее составной биографии человечества. Он, кажется, знал и писал обо всем: о происхождении Руси (труды в 3 больших томах), используя скандинавские, восточные и византийские уникальные источники, о загадке автора «Слова о полку Игореве», об истории казачества, Польши, стран Востока ... В общем перу ученого принадлежит более четырехсот фундаментальных трудов.
Биография Украины бесконечна. Следовательно, будут и новые биографы. Знание правды ведет к справедливости.
