«В поствоенной Восточной Европе все военные преступления официально приписали нацистам. Жертвы из таких мест, как Бучач, записали в «двадцать миллионов россиян, погибших на войне», или же скрыли их замалчиванием каким-то иным образом. Многонациональное измерение трагедии никто не оценивал. Каждый народ виноват в том, что обнародовал данные о своих потерях и пренебрегал потерями остальных народов, хотя иногда можно увидеть и сообщения об общих страданиях... Однако никто не сделал общий беспристрастный обзор геноцида военных времен. Скажем, попытки определить польские или католические потери неминуемо умаляют потери среди евреев и украинцев. Такие исследования отмечают роль еврейских и украинских коллаборационистов на советской службе или украинских формирований под немецкой командой. Зато они не интересуются деятельностью силезских поляков в немецкой Schupo (охранной полиции) и сотрудничеством поляков с Советской армией, не занимаются подсчетом еврейских и украинских жертв УПА. Любое одностороннее исследование неминуемо искажает правду».