Недавно в Фастове (Киевская область), в присутствии многочисленного духовенства, монашества и представителей местной власти был торжественно освящен римско-католический храм Воздвижения Святого креста Господнего. История фастовского католического храма уходит корнями в ХVI век: известно, что первый храм построил здесь еще в 1593 году католический Киевский епископ Иосиф Верещинский. Именно об этом человеке — активном церковном и общественном деятеле своего времени, публицисте, который занял определенное место в истории Украины, а также в работах многих историков (и не только украинских) пойдет сегодня разговор. Попытаемся воспринимать его по меркам не нашего времени, а той эпохи, тех обстоятельств, в которых он жил.
Иосиф Верещинский — шляхтич украинского рода. Он родился в 1533 году в Холмской земле, недалеко от города Збаража в семейном имении Верещин — на территории, которая была частью Польши. Отец Иосифа Андрей стал первым католиком в древнем православном роде Верещинских. В семье матери Андрея православие и католицизм тогда уже перемешались — один из его дядей был ксендзом, а другой — православным епископом. И когда родился Андрей, то православный дядя-епископ хотел было окрестить его в «греческой вере», но более прытким оказался дядя-католик: он успел первым окрестить ребенка по-католически. Как писал позже Иосиф Верещинский, родственники его отца Андрея были весьма недовольны тем, что тот стал «бісовим ляхом», но тогда это еще не приводило к драматическим семейным расколам (до страшного «Я тебя породил, я тебя и убью» еще не дошло).
Так что получилось, что Иосиф Верещинский родился в украинской католической семье — «в утешение миру христианскому и на позор языческому», как он сам «скромно» писал позже. Получил духовное образование и стал католическим священником, а в 1581 году — игуменом немногочисленного, но богатого католического монастыря в Сецехове над Вислой.
Если бы Иосиф Верещинский имел другой характер, а также жил в другое время, он бы, скорее всего, остался одним из тех безликих людей прошлого, которыми не занимается история. Но Верещинский жил и работал в ярком ХVI веке — в бурное время европейской реформации и контрреформации, большого уважения к образованию и искусствам, расцвета книгопечатания, ожесточенных диспутов и публицистики (если употребить современное слово), становления Речи Посполитой, формирования украинского казачества, а также раскола украинского православия (образование Униатской церкви). А что касается характера нашего героя, то по своей природе он отнюдь не был предназначен для тихой монастырской жизни, ограниченной выполнением своих пастырских обязанностей и общением исключительно с монахами и паствой. Так, например, только Верещинский стал игуменом Сецеховского монастыря, он, неожиданно не только для всех, но и для себя, увлекся военным делом. Монастырь был обнесен стенами, укреплен пушками, — игумен превратил его в крепость по всем правилам оборонительного искусства (это было только начало).
Подобно многим другим образованным людям того времени, Верещинский неутомимо и щедро поддерживал науки и искусства, был меценатом юридического факультета Ягеллонского университета в Кракове, помогал талантливым литераторам. А впоследствии и сам начал заниматься публицистической деятельностью, посвященной, главным образом, государственно-политическим проблемам своего времени. Среди его трудов немало также произведений дидактически-христианской направленности (например, «Наука доброй жизни каждого христианского короля»), проповеди, в которых он не без юмора описывает человеческие грехи, и тому подобное. Но об этом несколько ниже.
Все это, в конечном итоге, привлекло к скромному игумену как общественное, так и церковное внимание. И в 1589 году Верещинский был возведен в сан епископа и назначен на Киевскую кафедру. Это автоматически сделало его также сенатором Речи Посполитой: Киевский епископ получил трибуну, с которой мог обращаться к самым влиятельным лицам Речи Посполитой. Историки считают, что Верещинский весьма быстро изучил и оценил ситуацию, в которой находились казаки, а также политику польского правительства в отношении них. Немало информации он получил от одного из вождей казачества того времени — поляка Яна Оришовского, которому удавалось иногда примирять интересы как Короны, так и казаков. И когда началось одно из первых крупных казацких восстаний конца ХVI в. под руководством Косинского, Верещинский, в отличие от подавляющего большинства шляхты, часто понимал и даже оправдывал действия повстанцев. Тем более, что был абсолютно уверен в том, что казаки были очень нужны Речи Посполитой для обороны от татарской орды. По его мнению, как казаки, так и татары были опасностью для Речи Посполитой, но спасти гражданский покой страны можно было только с помощью казаков.
Верещинский хорошо проанализировал эту ситуацию и раз и навсегда решил, что правительство должно вести себя с казаками весьма осторожно. При любых условиях. Как известно, политика правительства Речи Посполитой была совсем другой, а именно: о казаках вспоминали, с ними считались и им выплачивали заработанное в войнах только в случае военной опасности для Речи Посполитой. То есть нашествия крымских татар или войск турецкого султана. Именно так произошло в 1594 году, когда нужно было защищать страну от стотысячной Крымской орды. Тогда нежелание общаться с казаками мгновенно сменилось поисками контактов с казацкими предводителями. В этих обстоятельствах гетман Жолкевский снова использовал лояльного к казакам Киевского епископа. Интересно, что Верещинский сразу начал упорно «торговаться» с гетманом Жолкевским, пытаясь обеспечить казакам как можно более высокую оплату. Дело примирения он вел весьма активно, даже предложил свое участие в организации казацкого войска, и постоянно говорил о том, «что люд украйный в бою с врагом готов и горло сложить».
Случалось также, что уже далеко не молодой (особенно по меркам того времени) Киевский епископ вместе с казаками и отрядами кварцяного польского войска гонялся по степям за татарами (наш герой имел натуру деятельную, впечатлительную, энергичную и вовсе не клерикальную, а скорее — казацкую. Напрасно, по-видимому, окрестил его католический, а не православный дядя).
На основе собственного опыта и контактов с казаками Иосиф Верещинский разработал теорию разрешения казацкой проблемы, которая весьма переплеталась с проблемой безопасности — защиты от набегов степняков всей Речи Посполитой, включая Киев. Свои мысли он изложил в нескольких трудах, таких, например, как «Способ заселения нового Киева и обороны бывшей столицы Киевского княжества от всякой опасности без обременения его величества короля и без расходов для короны польской, объясненный господам послам будущего краковского сейма» и др.
Но Верещинский говорил не только о неотложной необходимости усилить укрепления Киева, но и об учреждении в Украине, в Киеве рыцарско-казацких школ. Эта идея привела автора к другой — к масштабному проекту создания Великого русского княжества в составе Речи Посполитой (труд «Верный путь к скорейшему и легкому заселению пустынь в русских областях Польского королевства, равно как и к более разумной защите всей пограничной страны от неприятелей святого креста»). Великое русское княжество Верещинского должно было стать третьей — кроме Польши и Литвы — равноправной составляющей Речи Посполитой (подобный проект был почти через 100 лет разработан Выговским и Немиричем).
Такие мысли рождались не только в голове Киевского епископа. Ведь, несмотря на окатоличивание многих влиятельных украинских семей древнерусского происхождения, некоторые их представители, контролирующие украинскую и белорусскую части Речи Посполитой, мечтали о воссоздании — хотя бы частично — киевской государственности. Эти идеи, однако, остались на уровне утопии, тем более, что для казачества они были полностью чужды (казачество тех времен не помнило о Киевской Руси).
Не получив одобрения своих идей и пытаясь найти какой-то другой выход для защиты «матки- отчизны», Киевский епископ даже направил письмо турецкому султану Магомету III, красноречиво убеждая его… принять христианство, креститься! Из-за этого письма некоторые историки считают уважаемого Иосифа Верещинского недальновидным и наивным, как ребенок.)
Еще один, скажем без преувеличения — дерзкий проект неугомонного Иосифа Верещинского также касался возможных способов навсегда избавиться от набегов мусульман (крымской орды и войск Османской империи). На этот раз речь шла об организации всехристианского крестового похода, в котором, по мнению автора проекта, должны были участвовать все христианские государства Европы, независимо от конфессий — католики, протестанты и православные (хотя Верещинский не уважал Московского царя). По своему обычаю, Киевский епископ написал письма многим европейским правителям, в частности, Немецкому императору, королю Речи Посполитой и Московскому царю. Всем этим господам Верещинский написал письма-приглашения к крестовому походу, в которых дал подробные рекомендации по стратегии, тактике, численности войска, вооружения и припасов. (Как подтвердила дальнейшая история, эта идея Верещинского не была такой уж фантастической.) Идеи, связанные с крестовым походом, Верещинский изложил в произведениях «Будильник, или О начале священной войны против турок и татар, как главных врагов всех христианских народов», «Утренняя заря для цесаря всех христиан, для короля Польши, также для светлейшего великого князя Московского, о начале общими силами войны против турок и татар» и др.
В общем создается впечатление, что Киевский епископ ставил духовные обязанности не на первое место в своей бурной деятельности: он был весьма занят проектами союза европейских государств для борьбы с турками, учреждением рыцарского казацкого ордена на левом берегу Днепра, улаживанием отношений между казачеством и Короной, написанием публицистических брошюр, а также объемной перепиской «со всем миром». И к лучшему, потому что казацкий вожак Ян Оришовский упоминает, например, о намерении епископа Иосифа превратить в католический кафедральный собор древний храм святой Софии. К счастью, у Верещинского не хватало времени на то, чтобы так или иначе заниматься в Киеве кафедральным храмом (его преемник епископ Кшиштоф Казимирский застал в Киеве тот же самый деревянный доминиканский костел, который там стоял и до Верещинского).
Своей епископской резиденцией Верещинский сделал Фастов — имение, перешедшее к католическим епископам в 1560 году. Здесь он с большим вкусом и знанием дела выстроил укрепленный замок, поставил костел (о котором говорится в начале этого материала) и, конечно же, оборудовал хорошую типографию. Фастов был переименован (как оказалось, ненадолго) в «Новый Верещин» — в память о родовом гнезде Киевского епископа Иосифа Верещинского. Умер Иосиф Верещинский в 1599 году.
В материале использованы научные исследования историков-ученых Н. Яковенко, А. Стороженко, П. Саса.
