Ежегодно экватор марта напоминает нам об одной из героических и в то же время трагических страниц нашей истории — Карпатской Украине. 15 марта 1939 года в Хусте на заседании Сейма было провозглашено независимое государство украинцев Закарпатье, которое должно было стать плацдармом для распространения украинской государственности. На оборону взлелеянного в мечтах государства стали тогда, как и в 1919 г. под Крутами, преимущественно молодые люди, многие из которых погибли в главном бою на Красном поле под Хустом и в локальных боях в разных местах края. Все ли делает современное поколение украинцев, чтобы достойно почтить память защитников, сложивших свои молодые головы за Украину? — беседуем с многолетним исследователем этой страницы нашей истории, кандидатом исторических наук Иосифом Кобалем.
— Иосиф Васильевич, можем ли мы сегодня, по прошествии 78 лет, говорить, что она в полной мере исследована?
— Уже свыше 25 лет в Украине проводятся дни памяти о Карпатской Украине, ее основателях и защитниках, первом Президенте Августине Волошине, героях, погибших в борьбе за украинскую национальную идею на Закарпатье, но до сих пор история еще хранит немало нераскрытых страниц о событиях середины марта 1939 года. База первоисточников изучения периода, когда венгерская армия на протяжении 14—18 марта взяла под свой контроль преимущественно всю территорию Карпатской Украины, очень объемная, но мало изученная. Собственно, это и является причиной того, что целый пакет вопросов — от детальной хронологии событий, до численности потерь и немотивированных убийств оккупантами защитников Карпатской Украины — до сих пор остается очень слабо изученной.
Объективное воссоздание трагических дней того периода возможно не только на основе воспоминаний участников и очевидцев тех событий. Многое может приоткрыть изучение венгерской научной литературы, особенно соответствующих фондов архивов Венгрии. Есть немало трудов, более давних и современных, которые детально, хронологически, буквально по часам и даже минутам описывают военную операцию по увлечению регулярными войсками Венгрии Карпатской Украины. Известны не только фамилии командиров операции, но и младших офицеров, сержантов и рядовых, принимавших участие в военных действиях против бойцов «Карпатской Сечи» (тогда венгры называли сечевиков бандитами, в современных венгерских исследованиях они уже фигурируют как «нерегулярные военные соединения»). Часто описываются боевые потери венгров, а также потери сечевиков среди погибших и пленных. Нередко эти данные хорошо корреспондируются со свидетельствами украинской стороны, как, например, в эпизоде с захваченными в с. Веряца сечевиками, которых потом, по словам очевидцев, сбросили с моста в Тису.
— Какие вооруженные формирования принимали участие в оккупации Карпатской Украины?
— Все свидетельствует о том, что военная операция по оккупации Карпатской Украины в марте 1939 года не была спонтанной, а хорошо подготовленной и продуманной, и говоря современной терминологией — гибридной. В ней принимали участие регулярные формирования венгерской армии (Карпатская группа), подразделения жандармерии, полиции, контрразведки, а также тогдашнее местное «ополчение» — нерегулярные военизированы провенгерские формирования — «рондешгарда», или «гвардия оборванцев», и «чернорубашники» русофила С.Фенцика.
ПЛАКАТ МИХАИЛА МИХАЛЕВИЧА, КОТОРЫЙ ПРИЗЫВАЕТ УКРАИНОК ВСТУПАТЬ В РЯДЫ ЖЕНСКОЙ СЕЧИ / ФОТО С САЙТА WIKIMEDIA.ORG
Деятельность всех этих формирований не ограничивалась участием только в боевых действиях. С ними связано и такое позорное и жестокое явление, как расправа над пленными и раненными сечевиками, вопреки требованиям Женевской конференции, к которой на то время уже присоединилась и Венгрия.
— Какие конкретные доказательства таких действий есть в распоряжении исследователей?
— Среди многих задокументированных случаев стоит детальнее рассказать хотя бы о двух из них, которые до сих пор окутаны ореолом таинственности. Первый произошел 15 марта вблизи с.Каменица неподалеку Ужгорода, где отряд венгерской регулярной армии (наступлением военной группы в долине Ужа руководил подполковник Ондор Вашаргеи) расстрелял около 10 сечевиков прямо перед камерой венгерской кинохроники. Этот факт впоследствии описал в своем дневнике будущий регентский комиссар Подкарпатья Миклош Козьма.
Одним из наиболее загадочных до сих пор остается эпизод с расстрелом пленных сечевиков на Верецком перевале. Долгое время венгерская сторона вообще не признавала этот факт, пока украинские исследователи не отыскали и не провели раскопки на местах массовых захоронений расстрелянных украинских пленных. Кто именно осуществил этот варварский поступок — до сих пор точного ответа нет, поскольку венгерская и польская стороны не признают участие своих военных в этих преступлениях. Особенно показательным является молчание венгерских историков, ведь в их стране сохранились архивные материалы о массовой казни пленных около с. Вербяж. Точно известно, что начальник генерального штаба венгерской армии генерал Генрих Верт несколько раз в день детально информировал премьер-министра Венгрии Пала Телеки о ходе операции по «умиротворению Подкарпатья». Свои донесения делали и низшие чины. То есть — не знать о расстрелах на Верецком перевале венгры не могли. Подтверждение этому содержится и в материалах Государственного архива Закарпатской области, где хранится рукописное свидетельство жителей с. Вербяж от 25 февраля 1945 года (опубликовано в печати в 1967 году), в котором они утверждают, что на третий или четвертый день после прихода венгров (то есть 19-20 марта 1939 года), поздним вечером жандармы вели через село группу из 44 человек, которых ночью на перевале расстреляли. Выстрелы и крики умирающих были слышны в селе. Через несколько дней обглоданные части человеческих тел в село приносили собаки. Сельский священник пытался похоронить убитых, но венгерские солдаты не допустили его к месту казни. Такие же факты о событиях на Верецком перевале в середине марта 1939 года имеются в архивах Будапешта.
— На протяжении последних десятилетий научные работники исследовали много эпизодов этого периода. Что, с вашей точки зрения, способствует сохранению «темных пятен» истории?
— Проблем несколько. В первую очередь — это отсутствие у украинских институтов власти интереса и желания обеспечить полноту таких исследований. В настоящее время очевидно, что украинское государство, которое считает Карпатскую Украину важной составляющей своей государственности, должно было бы на правительственном уровне, например, путем создания совместной украинско-венгерской комиссии, обеспечить изучение архивных материалов этой страницы нашей истории, которые хранятся в архивах соседей. Другой весомый фактор — незнание многими исследователями иностранных языков, в частности, венгерского. Без этого идти в архивы Будапешта — напрасное дело.
Важно также, чтобы память о погибших патриотах, которые сознательно шли на смерть, была сохранена в Украине и Закарпатье и стала достижением как можно большего количества современников, которые в похожих условиях неравного противостояния с агрессором защищают Украину сегодня. Здесь также ведущая роль должна принадлежать государственным структурам, которым надлежит заниматься этим. На протяжении последних десятилетий сделано как будто и немало — научные работники УжНУ сформировали серьезную наработку исследований, на месте наибольших боев на Красном поле под Хустом возведен Мемориал памяти, президент А.Волошин посмертно удостоен звания Героя Украины, в Ужгороде ему построен памятник, именами основателей и защитников Карпатской Украины названы улицы городов и сел Закарпатья, в Закарпатском областном краеведческом музее несколько лет тому назад создана мемориальная комната-музей А.Волошина. Однако сегодня в главном центре сохранности истории Закарпатья происходят непонятные, как для профессиональных научных работников, так и для широкой общественности реорганизации, которые уже привели к ликвидации отдела Карпатской Украины и комнаты-музея А. Волошина, что практически сведет на нет исследовательскую работу. Такое отношение чиновников областной власти к собственной истории в то время, когда нынешний оккупант на противоположной стороне наступает своим сапогом на нашу землю — возмущает.
