Тема Голодомора 1932—1933 годов никогда не перестанет поражать сознание украинцев. Эта катастрофа не подвергается забвению. Но важно то, что осмыслить ее, постичь причины и последствия легче в контексте общемирового опыта, опыта тех стран, где в свое время безраздельно господствовала тоталитарная коммунистическая идеология. Важным примером в этой связи был и остается Китай эпохи Мао Цзедуна. Именно эту проблему исследует уже много лет китайский историк Ян Цзишен; рассказ о результатах его научных поисков мы предлагаем читателям «Дня».
Новая книга, запрещенная в КНР, становится решающей исторической оценкой Великого голода 1959—1961 гг. в Китае. «Я назвал свою книгу «Могильный камень». Эта книга является своеобразным могильным камнем для моего отца, который умер от голода в 1959 году, для 36 миллионов китайцев, которые также погибли от голода, для системы, которая привела к их гибели, а, может, и для меня самого за то, что я написал ее».
Этим драматическим абзацем начинается книга Mubei («Могильный камень»), наиболее авторитетный рассказ исследователя из КНР о Великом голоде 1959—1961 гг., вследствие которого умерло втрое больше людей, чем во время Первой мировой войны. Двухтомная книга в 1100 страниц является детальным повествованием этой трагедии, изложенным тем, кто наилучшим образом мог это сделать. Ян Цзишен, которому сейчас 67 лет, вступил в ряды Коммунистической партии Китая в 1964 г., закончил элитный университет Цинхуа в 1966 г. и проработал в агентстве Синьхуа 35 лет до выхода на пенсию в 2001 году. Сейчас он — заместитель редактора одного из пекинских журналов. Его книга была опубликована в мае гонконгским издательством Cosmos Books.
В начале 1990-х годов Ян Цзишен объехал Китай вдоль и поперек, расспрашивая свидетелей тех событий, и записав более 10 миллионов слов этих свидетельств. Его статус репортера-ветерана главного агентства новостей КНР давал ему доступ к людям, отчетам, статистическим данным и историческим документам, в чем рядовым людям было бы отказано.
Каждый раздел книги подкрепляется ссылками на десятки источников и свидетельств: целью Ян Цзишена было дать авторитетное изложение событий, которое бы не смогла опровергнуть официальная власть. Голод 1959—1961 годов вот уже в течение 47 лет остается в КНР табу. Эту тему и сегодня запрещено обсуждать публично на страницах книг, журналов, газет, на радио и телевидении, в школах и университетах. Официальная версия заключается в том, что было «три года бедствий», во время которых погибло много людей по естественным причинам. Детали этой беды и количество погибших не уточняются.
Книга Ян Цзишена запрещена в континентальном Китае.
О голоде 1959—1961 годов писали иностранные авторы, китайцы, которые проживают за границей, специалисты из КНР, были и публикации в иностранных научных журналах. Однако ни один из этих исследователей не имел такого привилегированного доступа к материалам и связям, как Ян Цзишен.
«Когда мой отец умер от голода, я считал, что это был единичный случай», — рассказывает Ян Цзишен. «Во время культурной революции губернатор провинции Хубей рассказал мне, что в этой провинции в течение тех трех лет погибло 300 тыс. людей».
«Тогда я понял, что трагедия в моей семье не была частным случаем. Перепись населения показала, что между 1959 и 1960 годами населения КНР уменьшилось на 10 млн. человек».
«Я ощущал ответственность за то , что если я не напишу эту книгу, сделать это следующим авторам будет еще сложнее. Это огромный исторический груз, который рано или поздно необходимо было сдвинуть», — сказал Ян Цзишен.
Книга описывает события, которые привели к голоду в КНР. В июне 1959 года Советский Союз в одностороннем порядке разорвал связи с КНР, прекратив поставку материалов и технологий, которые были так нужны Китаю. В то же время Мао Цзедун решил досрочно вернуть долги Советскому Союзу в сумме 1 млрд. 973 млн. юаней с 1960 по 1962 годы, что равнялось 12% военного бюджета страны на то время. Большая часть долга была выплачена продовольственными товарами. Еще больше денег было израсходовано на помощь «братским» коммунистическим партиям в других странах.
Жестокая кампания против «правых уклонистов» в 1957 году, во время которой через чистки прошло около 500 тыс. человек, создала ощущение террора среди населения, так что критиковать официальную политику правительства никто не осмеливался.
В августе 1958 года Мао Цзедун начал политику Большого прыжка, целью которого были удвоение производства стали в течение одного года и коллективизация сельского хозяйства.
Миллионы крестьян были вынуждены лить сталь в маленьких печах, продукция которых ни на что не годилась.
Под интенсивным давлением местные чиновники почувствовали, что от них ожидают рапортов о рекордных урожаях, и соревновались между собой, кто отчитается о больших результатах. На основании этих завышенных цифр определялось количество зерна, которое государство могло забрать у крестьян для населения городов и на экспорт.
В течение 1958—1960 гг. Китай был чистым экспортером зерна. Поэтому во многих местах население осталось полностью или почти без зерна.
Ян Цзишен приводит результаты такой политики в районе Синьян провинции Хенань. В 1958 году 1 млн. 200 тыс. человек, т.е. одна треть рабочей силы района, занимались выплавкой стали.
В 1959 году производство зерна в районе составило 1 млн. 629 тыс. тонн (на 46,1 % меньше, чем 1958 года), но местное правительство отчитывалось о сборе 3 млн. 210 тыс. тонн зерна.
На основании этих показателей, местное правительство Синьяна изъяло 525 тыс. тонн зерна, оставив в среднем 82 кг зерна на одного человека на целый год. Учитывая, что среднемесячное потребление зерна составляло 17,5 кг на одного человека, его хватало только на 4 месяца.
Когда люди начали умирать, те, кто оставался в живых, ели все, что попадалось — мышей, воробьев, траву, кукурузные стебли, кору деревьев, ткань из хлопка, раковинки мидий и даже послед аистов.
Лю Баого, репортер агентства Синьхуа, который работал в Синьяне в те времена, рассказал Ян Цзишеню о том, что он запомнил.
«Во второй половине 1959 года я ехал автобусом из Синьяна в Луошань и Гуши», — рассказывает Лю Баого. «Из окна автобуса я видел много тел умерших от голода людей, которые лежали в канавах около дороги. Никто из пассажиров автобуса не осмеливался вспоминать о мертвых, которых они видели везде. В одном из селений — Гуаншани — умерла треть всего населения. Хотя повсюду лежали трупы, местные лидеры получали хорошие пайки и изысканные напитки».
Ян Цзишен спросил господина Лю, почему тот не рассказал об увиденном в местных газетах, которые обычно доставлялись только партийным руководителям в Пекине. «Я видел, как уничтожали людей, которые говорили правду», — ответил господин Лю. «Как я мог осмелиться написать об этом?».
Ю Дехун, который работал секретарем партийного функционера в Синьяне в 1959—1960 гг., рассказал Ян Цзишену о том, что количество смертей увеличилось в 1959 году после 10-го месяца по лунному календарю.
«Я отправился в одно село и увидел 100 трупов, еще одно село — и еще 100 тел. Никто не обращал на них внимания. Поговаривали, что собаки ели тела погибших. Неправда, сказал я. Всех собак уже давно съели люди».
Ю Дехун потерял шестерых членов своей семьи, среди них отца, двух дядей и двух теток. Из 75 рабочих его производственной бригады 38 человек погибли от голода в течение трех месяцев зимы 1959 года.
«Партийный комитет Синьяна информировал Пекин об 1,05 млн. погибших. Я не считаю, что это завышенная цифра», — говорит Ю Дехун.
Он рассказал, что в тот период были распространены случаи людоедства, иногда, чтобы остаться в живых, люди ели даже членов своей семьи.
«Во многих селах эта трагедия была обычным явлением. Я не могу заставить себя говорить об этом», — говорит Ю Дехун.
Ян Цзишен пишет, что в Синьяне умерло более миллиона людей, невзирая на то, что в зернохранилищах района хранилось 1,25 млн. тонн зерна, а в соседней провинции Хебей — по меньшей мере 650 тыс. тонн зерна. «В Синьяне люди умирали от голода возле дверей зернохранилищ», — говорит он.
«Люди, умирая, кричали: «Коммунистическая партия, товарищ Мао, спасите нас». Если бы зернохранилища провинций Хенань и Хебей открыли, никто бы не умер. Когда люди в большом количестве начали умирать от голода, местная власть даже и не думала их спасать. Она заботилась только о том, как собрать зерно и выполнить задание руководства страны относительно хлебозаготовки».
Ян Цзишен говорит, что количество погибших вследствие неестественных причин в провинции Хенань с 1959 по 1961 годы составило 2,93 млн. человек. Согласно статистического ежегодника провинции Хенань за 2000 год, т.е. официального китайского издания, численность населения провинции упала с 49 миллионов 610 тыс. человек в 1959 году до 48 млн. 980 тыс. человек в 1960 году, и до 48 млн. 110 тыс. человек в 1961 году.
Ян Цзишен приводит такие же подробные свидетельства о голоде и в других провинциях КНР, а именно: провинциях Сичуань, Ганьсу, Аньхой, Цзилинь, Цзянсу, Гуандун, Шаньдун, Чжецзян, Юннань, Гуйчжоу, Хебей.
Ян Цзишен пишет, что голод «был искусственным. Были мелкие случаи насильственных действий, связанных с нехваткой продовольствия, а также рост количества преступлений, совершенных голодными людьми, но крупномасштабного и организованного сопротивления не было. Люди были запуганы и не смели сопротивляться правительству и армии».
Дин Шу, историк из КНР, который определенное время работал в Китайском университете Гонконга и книга которого о голоде «Искусственная катастрофа» была опубликована в 1993 году, говорит, что книга Ян Цзишена является наиболее детальным и исчерпывающим исследованием этой темы.
«Моя книга построена на материалах, доступных для широкой общественности. Книга же Ян Цзишена содержит в себе дополнительные материалы. Она очень ценная», — говорит Дин Шу.
«Никто из китайских ученых не считает нереальной цифру в 30 млн. умерших от голода. В своей книге я писал, в частности, о 35 миллионах человек, причем эти данные основаны исключительно на опубликованных материалах. Некоторые ученые считают, что и такая цифра является заниженной».
«Однажды я спросил старшего партийного функционера в провинции Аньхой относительно количества погибших в этой провинции. Он ответил, что мысли среди партийных деятелей относительно цифры погибших в провинции Аньхой разнились — от 4 до 6 млн. людей».
