Во времена, когда искажены все системы координат, когда попираются прежде всего моральные ценности, а следовательно, попираются и политические, и все остальные принципы общества, в эти времена функция Гения — а я убежден, что Лина Васильевна — это тот гений, который живет среди нас, — заключается в том, чтобы восстанавливать. Четко, ясно, строго восстанавливать эти моральные ценности. И пусть нам не кажется, что это скромная функция. Наоборот, это сейчас самая нужная функция, потому что без этого не будет вообще у нас шанса на выживание. Если этого не произойдет. Счастье — что Лина Васильевна есть среди нас.
Я имел возможность один раз в жизни, это было в апреле 2006 года, встречать Лину Васильевну на улице Богдана Хмельницкого и общаться с ней. Она просто шла по своим делам. Перед этим в нашей редакции состоялся круглый стол, посвященный Чернобыльской трагедии, и она поинтересовалась, как обрабатывается этот материал, когда он выйдет и так далее. И потом она так тихо, очень тихо, я даже не понял, мне или самой себе, сказала: «Как мы не слышим своих пророков. Вот у Шевченко есть стихотворение: «Либонь, уже десяте літо, як дав я людям «Кобзаря», а їм неначе рот зашито...». И у меня и тогда создалось впечатление, и сегодня оно еще более четкое: в Украине единственный человек, который имеет моральное право таким образом поднимать вопрос, — это только Лина Васильевна Костенко, и больше никто. Даже то, как она четко строит свою поэзию, — это сила и величие Мысли, а не «сила и величие» самоанализа, как часто у наших современных поэтов. И может, поэтому часть из них недостаточно ценит Лину Васильевну. Это пример для будущих наших творцов.
И еще два момента. Лекция Лины Васильевны «Гуманитарная аура нации» (2001 год), которая вошла в состав публицистической подборки «Подрывная литература» из серии «Библиотека газеты «День», должен изучаться на всех факультетах журналистики украинских вузов, более того — всеми гуманитариями. Это — наша современная классика, я в этом убежден.
ФОТО РУСЛАНА КАНЮКИ / «День»
Лина КОСТЕНКО:
Дело в том, что когда американцы в свое время запускали c мыса Канаверал опытную станцию с каким-то особо мощным телескопом, который имел прецизионно точную систему зеркал, то, обнаружив в последний момент дефект главного зеркала, приостановили запуск, устранили дефект и только тогда запустили этот телескоп на орбиту.
В переносном cмысле таким телескопом, с такой системой зеркал в каждой нации, в каждом обществе должен быть весь комплекс гуманитарных наук, с литературой, образованием, искусством, — и в сложном спектре этих зеркал и отражений общество может иметь объективную картину самого себя и давать на мир неискаженную информацию о себе, сфокусированную в главном зеркале. Эффект главного зеркала, точность его оптики играют решающую роль в рецепциях мира.
У нас же этот телескоп давно устарел, никогда не модернизировался, его обслуга подчас не очень и грамотная, а подчас и недобросовестная и предвзятая, так что нация отражается не в системе разумно установленных зеркал, фокусируется не в главном зеркале, а в стеклах некорректно установленных линз и призм, преломляющих ее до неузнаваемости. Имеем не эффект, а дефект главного зеркала, местами оно разбитое, заклеенное и зарисованное.
Да и вообще этот телескоп установлен нам не нами. Запрограммированный на систему анахронических представлений, он преднамеренно искажает лицо нации. Следовательно, и живем в постоянном ощущении неурядиц, психологического дискомфорта, искаженной истины. В то время, когда настоящая опытная станция с мощным нашим телескопом давно уже должна пролетать над миром, изучать мир объективно и объективно же отражать миру нас
(из серии «Підривна література», 2013 г., лекция «Гуманитарная аура нации, или Дефект главного зеркала», прочитано в Киево-Могилянской академии 1 сентября 1999 года)
И в завершение. Петр Порошенко объявил десятилетие защиты украинского языка. Мне кажется, не нужно делать подобные декларации. Нужно сделать одну простую вещь — бесплатно раздать по школам Украины лучшие произведения Лини Васильевны — «Берестечко», «Маруся Чурай», сборники ее поэзии. Вот это будет реально конкретное дело по развитию нашей культуры.
Хотелось бы пожелать Лине Васильевне крепкого здоровья, неисчерпаемых творческих сил, такой веры в Украину, которая передавалась бы каждому из нас. Как в этих ее строках из «Берестечка»:
«Не допускай до себе мислі
Що Бог готує нам неласку.
Життя людського строки
стислі —
Немає часу на позку».
«ОНА ИНТЕЛЛИГЕНТНА ПО СВОЕЙ ПРИРОДЕ»
Леонид КРАВЧУК, Первый Президент Украины:
— Я Лину Костенко знаю еще с большевистских времен. «Марусю Чурай», которая считалась ЦК Компартии Украины не очень лояльным произведением, прочитал несколько раз. Но я не нашел там чего-то такого, что могло бы вызвать какое-то подозрение или недовольство у людей. А вот ЦК нашел. Прочитав «Марусю Чурай», я почувствовал, насколько это глубокий, искренний, интеллигентный и образованный человек.
Позже я несколько раз встречался с Линой Васильевной, в частности уже после президентства в Оперном театре. А я тогда входил в редакционную коллегию журнала «Бульвар». Она подошла ко мне и говорит: «Пан Президент, разве это подобает Президенту Украины быть в коллегии такого журнала?». Я на второй день позвонил по телефону и сказал, что я выхожу оттуда. Ее слова были для меня не просто советом, хотя она старше меня всего лишь на четыре года, а чем-то большим.
Вот взять ее слова о российской войне против Украины:
«І жах, і кров, і смерть, і відчай
І клекіт хижої орди
Маленький сірий чоловічок
Накоїв чорної біди.
Це звір огидної породи
Лох-Несс холодної Неви.
Куди ж ви дивитесь, народи?!
Сьогодні мы, а завтра — ви».
Так сказать может лишь очень талантливый, очень убежденный в своей правоте, человек, любящий свою землю, свою страну, свой народ. Она интеллигентна по своей природе. У меня такое впечатление, что у нее и волосы интеллигентные. Пусть она будет здоровой и пусть ей во всем сопутствует удача. Я всегда читал ее с удовольствием и хотел бы, чтобы она писала больше. Такие произведения нужны украинскому народу.
«КОГДА МЫСЛЕННО О ДОНЕЦКЕ ДРУГИХ СЛОВ НЕ ПОДБЕРЕШЬ, ЧЕМ «ПО МІСТУ БЛУКАЮТЬ МЕРТВІ, ЯКІ ЩЕ ЛЮБЛЯТЬ ЖИВИХ»
Елена ТАРАНЕНКО, заведующая кафедрой Донецкого национального университета имени Василя Стуса:
— Лина Костенко — классик. Это не комплимент, это констатация собственного ощущения. Классик таким только и может быть — для меня, личный, собственный, принятый сердцем. Классика — это когда читаешь поэтические строки (или слушаешь музыку) и думаешь: «Не может быть, чтобы никто до этого так не писал, это же так просто, это же такая правда, как же до этого и без этого?». И еще думаешь: «Это не просто прямо обо мне сказано, это как я сама сказала».
Такая моя Лина Костенко. Чьи строки просто сами всплывают в моих мыслях, когда — об очень важном, очень личном. Как помощь, иногда — спасение. Когда в гневе, когда подступает отчаяние, а в голове «Единий Боже, все обсіли хами. Веди мене шляхетними шляхами...». Когда вдруг приходит понимание, что это именно мое «життя іде, і все без корректур, і як напишеш, так уже і будет». Когда мысленно о Донецке других слов не подберешь, чем «по місту блукають мертві, котрі ще любять живих». И этой любовью питается то, что, казалось, во мне умерло навсегда. Самый болезненный собственный опыт выстрадан также ее строками — от «В житті свобода лиш єдина, одна свобода — та, що у мені!» до «На те й погорільці, — будуємо хатку. Над хаткою небо. А знов голубе. Найвище уміння — почати спочатку: життя, розуміння, дорогу, себе».
Но среди всех этих строк, необходимых мне, тех, которые стали частью моей жизни, есть один главный текст. Программный, как сказали бы в советской школе, но и программа — моя. Это «Трамплін для сосен і снігів», да-да о : «В кишені був квиток, а снігу по коліна...». И об идее фикс, и об огромной горе, которую взять невозможно по определению, и о магните, который манит все больше, и о том «що вранці починалось грою, під вечір стало справою життя». Об амбициях, о «весь мир подождет», о гордости победы. Но и о главном: «Є строга радість — взять трамплін рекордний. Без публіки. Без премій. Без журі».
ФОТО ИЗ АРХИВА «Дня»
Это урок. Один из тех, который посчастливилось брать у Великого Мастера. Уроки достойной жизни, которые она так щедро дает всем, кто умеет и хочет учиться — читать, слушать, думать, жить.
«ВОСХИЩАЕТ ЕДИНСТВО МЫСЛИ И ОБРАЗА»
Андрей СОДОМОРА, переводчик, писатель, философ, ученый:
— Яркое и самобытное поэтическое творчество Лины Костенко, в частности как автора знаменитой «Марусі Чурай» («украинской Сапфо»), воспринимаю в ее органическом созвучии с наивысшими образцами европейской литературы, прежде всего — поэзии жизнелюбивых эллинов, влюбленных не только в свет солнца, но и в свет, который в Слове. Этот свет у Лины Костенко особенно трогательный, теплый (блеск — холодный), потому что ее Слово глубоко укороненное в национальную почву, черпает живительные соки родной земли.
Восхищает почитавшееся нашими неоклассиками единство мысли и образа. Мысли острой, творческой, бескомпромиссной; образа — оригинального, точного, эмоционального.
«Язык — душа народа» — это о поэтическом языке произведений Лини Костенко: язык, каким он был во времена Маруси Чурай и каким должен теперь быть — не «правильным», а правдивым, живым, украинским; хотя входим в мир все более прагматичный, депоэтизовированный.
«ДЛЯ СЕБЯ ТАЛАНТ ЛИНЫ КОСТЕНКО Я ОТКРЫВАЛ ВО ВРЕМЯ ПРЕБЫВАНИЯ В ЛАГЕРЯХ»
Мирослав МАРИНОВИЧ, диссидент, правозащитник, религиовед, член-основатель Украинской Хельсинкской группы:
— Моя Лина Костенко — это человек, который ощущает плоть поэзии, который чувствует душу поэзии, который не просто слагает стихи и составляет рифмы, а который творит поэзию. Из-под ее пера выходит настоящая поэзия. Это редкий талант от Бога. У нас есть много поэтов, которые рифмуют, но есть лишь единицы, которые до глубины понимают, что такое душа поэзии.
Для себя талант Лины Костенко я открывал во время пребывания в лагерях. Ее сборник стихотворений «Неповторність» стал огромным событием для политических лагерей — все увлекались ее словом. Вспоминаю себе с тех пор, насколько велико было увлечение тем чаром поэзии Лины Костенко.
Правда, в лагерное время я чувствовал определенную дистанцию к позиции ее созерцательности. «Які тоді були у нього очі?» — спрашивает она в стихотворении «Чи зрікся Галілео Галілей?». То есть речь идет о Галилее, который находился в оппозиции, но этого не выражал, а только глазами дал понять, как он к этому всему относится. Во времена диссидентские, во время моего собственного бунта мне этого было мало. Конечно, я понимаю, что человек имеет право на собственное виденье. Мой тогдашний бунт уже отошел. Сейчас внутренне я полностью на одной волне с Линой Костенко. Дай ей, Бог, здоровья! Пользуясь возможностью, хочу выразить ей наилучшие пожелания по случаю дня рождения!
«БЫЛО БЕСКОНЕЧНО ЖАЛЬ, ЧТО МЫ РАЗМИНУЛИСЬ...»
Сергей ТРИМБАЧ:
А впрочем, не совсем так — не разминулась Лина Костенко с Александром Довженко. В разговоре с Оксаной Пахлевской (В книге Ивана Дзюбы «Є поети для эпох», Киев, Лыбидь, 2011) Поэт рассказывает о своей встрече с Поэтом. Было это в Москве, где Костенко училась в Литературном институте. С одной из киевских сценаристок оказалась в московской квартире режиссера. Но начала читать свой опус.
Довженко «слушал-слушал — и начал читать свой. Отрывок из «Поэмы о море», ту фантастической неловкости нежности любовную сцену под звездами. Он читал удивительно [...] Я была поражена его актуальностью, драматизмом его рассказов о том, как он снимал «Щорс».
Да, в «Поэме о море» есть удивительные страницы. Кинооператор Сергей Урусевский («Летят журавли») вспоминал, что Довженко и ему читал эти эпизоды, а затем спросил, как снимать звезды. Как? Вертикаль эту, что является одним из наибольших чудес этого мира.
А еще студентка Литинститута заметила, что на стене в Довженковой квартире висела картина с цветущими яблонями. «Он говорил, что старые люди должны доживать свой век в садах. Ко мне он обращался на украинском. И пригласил почитать стихотворения, прийти к нему на дачу, она где-то там неподалеку от Переделкино, на «Мичуринке».
Студенты Лина и Ежи Ян Пахлевский (он станет ее первым мужем) зимой часто ездили на лыжах — как раз возле писательских дач в Переделкино. Заехать к Довженко можно было, однако... «В юности мы же все бессмертны. Но я все откладывала, откладывала, мне казалось, что мои стихотворения еще не годятся, чтобы читать их Довженко. И ни зимой, ни летом так и не зашла. А потом вдруг прочитала, что Довженко умер (это случилась 25 ноября 1956-го. — С.Т.). Плакала. Было бесконечно жаль, что мы разминулись».
Вот эти переживания остались в стихотворении
«Підмосковний етюд».
«[...] Там Пастернак, а там
живе Чуковський,
а там живе Довженко,
там Хікмет.
Все так реально, а мороз —
чукотський,
а ми на лижах — і вперед, вперед!
Ще всі живі. Цитуємо поетів.
Ми ще студенти,
нам по двадцять літ.
Незрячі сфінкси снігових
заметів
перелягли нам стежку до воріт.
Зметнеться в гору
білочка-біженка.
Сипнеться снігом,
як вишневий сад.
І ще вікно світилось у Довженка,
як ми тоді верталися назад.
Ще нас в житті чекало
що завгодно.
Стояли сосни в білих кімоно.
І це було так просто і природно —
що у Довженка світиться
вікно...»
Так просто и естественно, и все живы. Потому что молодость, которая не вернется. Не вернется, если не будет чеканиться в слово, чтобы оживать каждый раз, чтобы возвращать время и его дыхание, его прекрасную неповторимость.
Как в той же Довженковой «Поемі про море»: «Повечорів уже день, але видно далеко и чути навколо, ніби зникли непомітно всі кордони...»
И не эти ли строки «Поеми..» поразили тогда студентку Лину Костенко?
«Ось він. Їй хочеться бути з ним вночі серед степу одній.
Ось вона. Йому хочеться бути з нею одною вночі серед степу.
«Хочу лежати в степу в теплу ніч одна, хочу дивитись на небо. А наді мною щоб тільки зірки й твоє обличчя, мій любий. І ніколи не забути мені цього в житті, ніколи».
Степь, звезды, бездонное небо мерцает далекими мирами. Это остается, это будет всегда, пока есть Поэт, Поэты, которые способны снять пелену с наших глаз, открыть весь объем Космоса, которым и является человеческая душа.
Нет, не разминулись они, Лина Костенко и Александр Довженко. И нам бы не пройти мимо. Поскольку иначе «як ми у вічі глянемо нащадкам?»
«ФЕНОМЕН, ДОСТОЙНЫЙ УДИВЛЕНИЯ»
Андрей ЛЮБКА, писатель:
— Еженедельно я посещаю сайт «Книгарні «Є», чтобы пересмотреть список бестселлеров — какие 20 книг украинцы охотнее всего покупали за последние семь дней. Преобладает там переводная литература, когда появляются новинки украинских авторов, то попадают в топ на несколько недель, особенно успешные, — как Шкляр или Жадан, — месяцев. Есть из этого правила одно исключение — Лина Костенко. Книга ее избранных поэзий в списке бестселлеров находится уже несколько лет подряд, традиционно поднимаясь вверх накануне праздников. Что это значит? Что стихотворения Лины Костенко до сих пор для украинцев являются определенным эталоном, образцом хорошей поэзии и литературы. Стар и млад, жители сел и мегаполисов, украиноязычные и русскоязычные, любящие украинское слово — украинцы выбирают «Триста поезій» Лины Васильевны для себя и в подарок близким. Этой книге не нужна реклама, пиар-сопровождение, презентационные туры — ее вперед ведут тексты. Это, возможно, мечта каждого поэта — чтобы его стихотворения знали наизусть, цитировали и читали несмотря на конъюнктуру или рекламу, возраст или регион проживания. Прибавляем к этому еще и исключительные моральные принципы автора, а прежде всего ее скромность — и получим феномен, достойный удивления. Хорошо, что у нас есть Лина Костенко.
«У НЕЕ НУЖНО УЧИТЬСЯ МУЖЕСТВУ...»
Сергей СЕКУНДАНТ, заведующий кафедрой философии и основ общегуманитарного знания Одесского национального университета имени И.И. Мечникова, доктор философских наук, доцент:
— Я всегда был убежден, что великим поэтом может быть только великая личность. Поэзия Лины Костенко глубокая и многогранная. Ее жизнь — это пример мужества, любви и веры в светлое будущее Украины. У нее, а не у политиков, молодые поколения должны учиться любви к родине, человеку, природе и, наконец, к самой жизни. У нее нужно учиться мужеству, тому, как следует любить, верить и бороться, потому что это то, без чего не сможет стать счастлив ни отдельный человек, ни народ в целом. Я рад, что самые яркие представители эпохи «физиков и лириков» смогли не просто выжить, а пронести сквозь годы и донести нынешнему поколению молодежи свои идеалы и ценности. Долгих лет Вам, Лина Васильевна, и всего самого хорошего. Я надеюсь, что еще много лет Вы будете нас радовать своей поэзией.
«У НЕЕ ТАКОЙ АВТОРИТЕТ, КАКОЙ ЛЮДИ ХОТЕЛИ БЫ ВИДЕТЬ В ПОЛИТИКЕ»
Евгений ГОЛОВАХА, заместитель директора Института социологии НАН Украины:
— Это одна из наиболее известных личностей в Украине, которая является наименьшим объектом критического отношения к ней. К ней люди из разных слоев и с разными взглядами относятся как к представителю высокой украинской культуры. У нее такой литературный авторитет, который люди хотели бы видеть в политике.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
«Книга для Лины»
Львовяне подготовили сюрприз ко дню рождения великой украинской писательницы
Книга ручной работы с переписями стихотворений Лины Костенко — такой оригинальный подарок подготовила львовская творческая лаборатория «Лапудики» ко дню рождения великой украинской писательницы, который Лина Васильевна отмечает 19 марта.
«Идея проекта зародилась год назад. Однако активно люди начали приобщаться к созданию книги лишь в последние два месяца, — вспоминает Яна Лапуда, которая над инициативой работала вместе с мужем. — Суть проекта заключается в том, чтобы люди из любого уголку Украины переписали свое любимое стихотворение Лины Костенко на листе формата А4, согнутом пополам. Дальше эти стихотворения отправлялись мне во Львов. Потом мы эти письма тонировали кофе, чтобы внешне их искусственно состарить. А в конце все это сшивается в книгу. Внешне она будет очень похожа на сборник «Ліна. Триста поезій». У нашей книги тоже будет фиолетовая обложка, а на ней золотыми буквами будет вышито «Книга для Ліни».
Инициативные львовяне собрали более 250 переписанных стихотворений. «Наиболее активное участие в проекте приняли львовские студенты. Это логично, потому что в других регионах об этом проекте могли и не знать, ведь я в основном распространяла информацию по Львову. Впрочем, также письма отправили из Черновицкой области, Ивано-Франковщины и не только. Кроме молодежи, приобщались также и преподаватели университетов, и профессора. Некоторые даже написали собственные стихотворения, посвященные Лине Костенко», — рассказывает Яна Лапуда.
В книге также есть иллюстрации, подготовленные творческой мастерской «Малювці». «Это дети, которые рисовали портреты Лины Костенко, — объясняет львовянка. — Они увидели поэтессу действительно в особом свете, ведь это дети. Они не просто в совершенстве перерисовывали ее портреты, а внесли в эти рисунки свое виденье. Например, прибавили писательнице определенных черт: на некоторых портретах Лина Васильевна смотрит, наверно, несколько свысока, а на некоторых — наоборот, выглядит очень мило. Дети заметили ее стрелки около глаз, которые есть на каждом рисунке. Также на всех портретах очень красиво были нарисованы ее пышные волосы».
Так когда же сюрприз со Львова получит сама Лина Костенко? Яна Лапуда говорит, что это произойдет совсем скоро: «Мы поедем в Киев и лично передадим «Книжку для Ліни» ее главной вдохновительнице».
Дмитрий ПЛАХТА, «День», Львов
