Нет, наша власть книг не сжигает. Но в результате планомерного государственного библиоцида тираж украинских изданий за прошлый год сократился в 2,5 раза.
Отчетный год в Книжной палате Украины заканчивается в конце марта, однако специалисты не ожидают, что цифры — свидетельство даже не летального исхода, но коллапса отрасли — существенно изменятся: в течение 1999 года в Украине было издано 4 736 наименований книг общим тиражом 18 миллионов экземпляров, причем из них художественной литературы 600 наименований (1 300 тысяч экземпляров). Цифры мизерные до очевидности: даже человеку, далекому от статистики, легко представить — 1 300 тысяч художественных книг до неприличия малое количество для страны с почти 50-миллионным населением. Однако у украинских издателей эта арифметика не вызвала изумления, а если быть откровенным до конца, то эмоционально к сенсационным, по моему мнению, данным не отнесся никто. Типичной реакцией после минутной мысленной прикидки было короткое, лишенное эмоций, «Верю».
В КРУГЕ ПЕРВОМ. ТИРАЖИ
Обычный тираж украиноязычной книги современного украинского писателя примерно 2—3 тысячи иногда достигает отметки 5 тысяч экземпляров, но нередко издатели останавливаются, выпустив первую тысячу. По словам Александра Красовицкого, директора одного из крупнейших и наиболее успешных украинских издательств «Фолио», издавать украиноязычную книгу тиражом свыше тысячи экземпляров — это уже большой риск для издателя. Ведь тираж всегда можно допечатать, а это в любом случае выгоднее, чем держать готовую продукцию на складе. Кстати, «Фолио» — не только одно из крупнейших украинских издательств, но и, в отличие от многих узкоспециализированных, универсальное. Оно печатает разнообразнейшую литературу — от зарубежной художки (прекрасные многотомники Грасса, Селина, Рильке, Селинджера, недорогие издания в серии «Вершины» классиков XX века, таких как Маркес или Кортасар) и выдающихся украинских писателей (серия «Українська література XX століття») до детективов, прикладных книг по домоводству и сонников. Количество наименований, изданных в течение прошлого года в этом издательстве, поражает — 140 («наименование» в издательской терминологии это не только книги в обычном понимании слова, но и различные брошюры). Приблизительно такую цифру называет в своих отчетах, например, российский «Вагриус» — издательство почти западного образца, которое так же как и «Фолио» сочетает выпуск пристойной коммерческой литературы с изданием интеллектуальных бестселлеров. Однако здесь Александр Красовицкий охлаждает мой восторг: «Из этих 140 в Украине издано только 25 наименований книг, остальные — в России, поэтому собственно украинскими книгами они не являются». Что касается тиражей, то и здесь такое же разнообразие — от 100 экземпляров до 40 тысяч. Чемпионами по тиражу являются «Энциклопедия домашнего консервирования» и «Персональный компьютер», а также, несколько неожиданно для самих издателей, двухтомник Селинджера, общий тираж которого достиг 25 тысяч. И снова Красовицкий предупреждает, что в Украине из этого количества продалось только 2—3 тысячи, остальные же — на необъятных просторах российского рынка.
В общем же, средние украинские частные издательства, такие как киевское «Факт» или иванофранковское «Лілея-НВ» в прошлом году издали около 20 наименований, хотя в этой цифре учтены и заказные издания (или, как метко охарактеризовал такие книги директор «Лілеї- НВ» Василий Иванычка, книги «местных генералов» — людей способных заплатить за издание своих опусов). Это одна из немногих возможностей для частных издательств заработать деньги, другая такая возможность — издание разнообразной печатной продукции, как-то — открыток, визиток, календариков. «Боюсь еще немного и мы перепрофилируемся, — с досадой замечает Леонид Финкельштейн, главный редактор издательства «Факт», которое в прошлом году серьезно заявило себя на рынке современной украинской литературы, издав сборники Игоря Калинца, Василя Герасимюка, Богдана Жолдака, а также незаурядный сборник эссе Оксаны Забужко «Хроніки від Фортінбраса», — будем выпускать яркие рекламные плакаты, на которых можно неплохо заработать. Я очень рад, что в конце прошлого года нам удалось получить заказ на мишени для тиров — это существенно поправило наши дела. Книги же приносят издательству минимальную прибыль, это слишком дорогое хобби».
Одно из самых интересных в Украине — издательство детской литературы «А-БА-БА-ГА- ЛА-МА-ГА» в течение прошлого года выпустило аж... две книги. Зато одна из них — «Українська абетка», которую в издательстве готовили шесть лет, — в рейтинговой акции «Книга года-99» (Центр рейтинговых исследований «Элит-профи») признана второй из лучших украинских книг. В связи с такими явно непроизводственными объемами работы директор «А-БА- БА-ГА-ЛА-МА-ГИ» Иван Малкович называет свое издательство творческой лабораторией. Однако «лабораторные» условия порождают цепную рыночную реакцию — небольшие тиражи и высокую цену. Взаимообусловленная неразрывная связь тиража и цены — это и есть первый заколдованный круг украинской книги. Преодолевают его обычно при помощи рекламодателей и спонсоров. Например, расходы на «Українську абетку» «А-БА-БА-ГА- ЛА-МА-ГА» частично покрыла благодаря денежной помощи компании «Кока-Колы», которая оплатила приблизительно треть себестоимости тиража. Несмотря на это, издательство едва входит в «ноль», продавая книгу на уровне четырех долларов — однако, и цена чуть более 20 гривен нереальна для небогатого украинского читателя.
В КРУГЕ ВТОРОМ. ПЕЧАТЬ
Одиссея типичной книги напоминает приключения ленинской «Искры»: почти единичные экземпляры издатели предпочитают печатать за границей и перевозить в Украину, учитывая 20-процентный НДС на ввоз печатной продукции, чуть ли не в шляпных коробках. По мнению директора Книжной палаты Николая Сенченко, почти 70 процентов всей литературы (это касается не только книг украинских издателей) завозится, минуя таможни. Иван Малкович печатает книги в Словакии и Чехии. «В Украине уже есть нормальные типографские машины и на них уже вполне возможна качественная печать. Но есть другая проблема — наши люди, которые всегда норовят украсть. Мне на фабрике сказали прямо: «Вы здесь хоть два БТРа поставьте, мы все равно украдем». А потом мне бросают в укор, почему это на рынке «Петровка» мои книги чуть ли не вдвое дешевле, чем непосредственно в издательстве: так они там могут и вообще ничего не стоить, ибо они ворованные. Теперь уже, правда, появились частные типографии, где, может, и не воруют. Но есть другие причины: в Украине очень дорогая бумага. Соответственно на нее нужно выплачивать очень большой НДС, потом следует заплатить НДС на печать и т.д.; поэтому выгоднее все равно оплатить один раз НДС на ввоз».
«Лілея-НВ» также в начале своей деятельности печатала книги за границей — в Варшаве. «Мы себя называли посредниками между автором и читателем, а рядовой читатель имеет право не просто на интересную книгу, но и высококачественную», — говорит Василий Иванычка. На политику издательства повлиял августовский кризис 1998 года, когда резко изменилась пропорция между гривней и долларом. Сейчас «Лілея-НВ» печатает свои книги в Ивано-Франковске, в ближайших планах — открытие собственной типографии. Аналогично «Фолио» украинскую часть своей продукции предпочитает печатать в родном Харькове. «Нам неудобно печатать маленькие тиражи за границей — хотя там и значительно дешевле, но много возни, — говорит Александр Красовицкий и сразу добавляет. — Если динамика цен в Украине будет сохраняться, то придется перенести печать в Беларусь».
В КРУГЕ ТРЕТЬЕМ. АВТОРЫ
Человек ко всему быстро привыкает. Особенно быстро — к хорошему. Вот и мы очень быстро свыклись с тем, что нет ничего проще, чем издать собственную книгу. И стоит это не слишком дорого — так вам охотно объяснят в любом издательстве. Однако у самих авторов проблем от этого меньше не стало: никто на собственные средства печататься не спешит, рассчитывая на риск издателя. Издатели же от недостатка рукописей не страдают. На вопрос, каким образом ищут авторов в «Фолио», Александр Красовицкий ответил откровенно: «Не ищем», подтвердив неоднократно слышанное мной мнение многих его коллег. Парадокс же заключается в том, что даже в случае, если издатель охотно напечатает ваш гениальный опус, писателю не приходится надеятся не то что на золотые горы, а часто даже на гонорар. Это в первую очередь касается художественной литературы, за которую, как считает большинство издателей, деньгами платить вообще невыгодно. Расплачиваться предпочитают тиражом (авторский тираж — это обычно 10 процентов). Хотя и здесь все зависит от заинтересованности издательства в конкретном авторе.
Средний срок подготовки отечественной рукописи к печати — приблизительно четыре месяца (поговаривают, что в советские времена на это уходило не меньше года). Когда речь идет о заказных изданиях, могут успеть и за несколько недель. Что же касается фундаментальных переводных изданий, то период подготовки растягивается на годы. Например, русскоязычный четырехтомник Гюнтера Грасса в «Фолио» готовили четыре года. Так же долго готовят книги в «творческой лаборатории» «А-БА-БА-ГА-ЛА- МА-ГА»: основное время отнимает тщательная работа над иллюстрациями.
Однако украинские авторы хотя и бедные, зато свободные: ни одно из издательств в Украине не может похвастать тем, что имеет монополию на кого-то из писателей. Но стоит заметить, что никто к этой монополии и не стремится. «Я не могу сказать, что хочу связать себя с какими- то, даже лучшими сегодня в Украине авторами на долговременный срок, поскольку я даже приблизительно не представляю тот срез общества, которому понадобится этот автор завтра», — объяснил свою позицию Леонид Финкельштейн, издательство которого уже несколько лет успешно сотрудничает с одной из наиболее известных и раскрученных украинских писательниц Оксаной Забужко. Кстати, первая тысяча экземпляров ее «Хронік від Фортінбраса. Вибрана есеїстика 90-х» неожиданно и для автора, и для издателя разошлась только в течение месяца. Однако Леонид Финкельштейн отрицает возможность «крепостных договоров» с автором не только из-за экономической нецелесообразности, но и по этическим соображениям. «Чего я добьюсь, если подпишу с Оксаной Забужко договор, что все ее книги принадлежат мне, а ей вдруг подвернется случай поработать с более богатым издательством на более выгодных для себя условиях? У меня нет денег, чтобы быть акулой капитализма, поэтому жесткий договор принесет моему издательству не барыши, а только ухудшение отношений с авторами. Тем более, что из-за неразвитости правовой базы доказывать в суде права на интеллектуальную собственность, даже имея на руках официальные документы, невозможно» — как-то говорил Леонид Финкельштейн, с одной стороны, подтверждая расхожее мнение, что в Украине весь бизнес держится на честном слове, а с другой — репутацию книгоиздания как интеллигентного бизнеса.
Так же пытаются не злоупотреблять правами в «Лілеї-НВ», которая широко издает другого «интеллектуального украинского бестселлериста» Юрия Андруховича (в этом году увидела свет уже четвертая книга писателя, выпущенная в «Лілеї-НВ», — сборник эссе «Дезорієнтація на місцевості»). «Издатель и так по сравнению с автором находится в привилегированном положении, поэтому подписывать монопольные договоры — это перекрывать писателю кислород, — комментирует Василий Иванычка. — А потом, современная украинская литература — слишком неприбыльное дело...»
«Нет возможности раскручивать имена, следовательно, нет смысла и подписывать долгосрочные контракты, — объясняет Александр Красовицкий редакторскую политику «Фолио» в отношении авторов. — В Украине мало кто понимает, что, например, знаменитая Александра Маринина — это главным образом продукт добротной рекламной кампании». Кстати, по данным журнала «Итоги», бюджет рекламной кампании Марининой составлял 2 миллиона долларов, не случайно она является наиболее издаваемым в России автором: только в «ЭКСМО-Пресс» суммарный тираж ее книг — 15 миллионов экземпляров, к тому же произведения писательницы печатаются еще в 15—20 странах. Однако не бывает правил без исключений. Таким исключением в «Фолио» стал киевский прозаик Андрей Курков, с которым подписан договор на серию книг (рецензию на одну из них — роман «Добрый ангел смерти» — читатели «Дня» уже читали). Это касается художественных произведений, а в отношении авторов прикладной литературы — книг по популярной психологии, кулинарии, рукоделию, — их участь как подтвердили в чувствительном к читательскому спросу «Фолио», более завидная.
Несмотря на все жесткие законы большого бизнеса, авторы и издатели в первую очередь пытаются удерживать баланс взаимности и дружеской поддержки. «Я и сам автор, — ссылается на свой опыт поэт Иван Малкович, — и мне часто приходится сталкиваться с тем, что с моими правами не считаются. Поэтому в «А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-ГЕ» у меня все работают только за гонорар. Но в последнее время я внедряю и форму расчета «гонорар + потиражные», когда автор с каждой следующей тысячи сверх обусловленного тиража получает вознаграждение». Следует заметить, что «автор» для издательства детской литературы «А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-ГА» — это прежде всего художник-иллюстратор. Однако гонорары, которое может заплатить издательство, часто едва достигают половины суммы, которую за такую же работу платят на Западе. При этому Малкович сознательно «развращает» своих художников, представляя их произведения на европейских книжных ярмарках — две из них, Франкфуртскую (крупнейшую европейскую) и Болонскую (наиболее значительную в Европе ярмарку детской книги) посещать издатель считает непременно, — таким образом давая им возможность заключать более выгодные зарубежные контракты.
ЯЗЫКОВОЕ ОКРУЖЕНИЕ
Совершенно сознательно в статье ни разу не было упомянуто о налогах. Слишком велико искушение повторить за всеми, кто уже столько раз с болью вспоминал, что производство (непосредственно производство, а не продажа, которая, по милости государства все-таки освобождена от НДС) книг приравнено в Украине к любому другому производству и обложено налогами свыше разумной меры, горькую истину, что бизнес в Украине, тем более книжный, просто немыслим. Речь идет о том, что все- таки, несмотря на налоговый пресс, книгоиздание сегодня существует. Так вот, в этих условиях неподъемным бременем для украинской книги, как это ни парадоксально, становится украиноязычность. «Я просто не могу себе позволить выпустить, например, прекрасное пособие по математике на украинском языке, — подтверждает общую издательскую практику Леонид Финкельштейн (пособия по математике являются «коньком» издательства «Факт», главный редактор которого — школьный математик с 26-летним стажем преподавания), — потому что территория его сбыта — Киев и западные регионы Украины, а за русскоязычное издание я спокоен — не продастся в Украине, так в России продастся наверняка».
«Я приношу вред своему бизнесу из глупых патриотических соображений, — откровенно сознается Иван Малкович, который с начала основания «А-БА- БА-ГА-ЛА-МА-ГИ» ставил себе цель, чтобы украинские дети вырастали на украинских книгах. — Сейчас у меня есть очень серьезное предложение из Москвы — издать на русском языке нашу «Абетку». Переделать ее для русского читателя нетрудно, тем более что где-то 20 букв у нас совпадает, и государству своему, казалось бы, я ничего не должен, ибо оно мне, скажем очень мягко, не помогает. Но такое предложение для меня дико. И хотя это роскошь, но я делаю все для того, чтобы иметь возможность отказываться от таких договоров». Так же из патриотической романтики от издания русскоязычной книги отказываются и в «Лілеї-НВ», пытаясь таким нерыночным способом отстоять право украиноязычной книги на украинском рынке. Довольно исчерпывающе на вопрос относительно коммерческого эффекта украинского языка в издательском деле ответил Александр Красовицкий: «Я считаю, что коммерческого эффекта украинского языка, кроме издания учебной и узкоспециальной литературы, как-то юридической, бухгалтерской, в какой-то мере медицинской (т.е. связанной с регулятивной стороной — законами, нормативными актами, издающимися на украинском языке литературы), — нет никакого. Имея под боком 150-миллионный рынок России, который делает любую русскоязычную книгу дешевле за счет больших тиражей, государство просто обязано понять: если предоставлять всем равные возможности, тогда в Украине не будет никакой книги — ни русскоязычной, ни украиноязычной, а будет только книга, привезенная из России. Реальность такова, что внутренний рынок уже проигран российским издательствам. Даже если сейчас освободить украинское книгоиздание от налогов, этого уже все равно недостаточно — у издателей недостает и оборотных средств, и полиграфических мощностей. Нужны серьезные государственные вливания в книгоиздание, режим особого благоприятствования».
И в заключение о налогах. «В 1998 году министр финансов Украины определил величину поступлений из бюджета за счет книгоиздания от налога на добавленную стоимость (НДС) в сумме 22 млн. гривен... В 1999 году государство за счет НДС должно получить только 8,7 млн. гривен. Соответственно, по сравнению с предыдущим годом потери составляют 13,3 млн. гривен, — отмечает директор Книжной палаты Николай Сенченко. — Эти расчеты гипотетические, потому что не учитывают инфляцию, еще нет окончательной информации о полном количестве наименований книг, изданных в 1999 году, и неизвестно, проданы ли все книги. Однако расчеты концептуально отображают состояние дел в книгоиздательской сфере. Потери государства в книгоиздательстве куда больше, если учесть значительный объем закупки населением Украины книг из Российской Федерации. С другой стороны, такая интеграция дает пользу: интеллектуальные потери народа Украины в информационной сфере, благодаря достижениям издателей России, не так значительны, но наплыв русскоязычной книги приводит к дальнейшей русификации населения Украины».
