С тех пор многое изменилось: джазмены давно уже обрели респектабельность и меньше всего напоминают «чокнутых». Константина Виленского — киевского пианиста, композитора, аранжировщика и педагога в Европе называют «барон джаза». Фантастическая виртуозность, яркий взрывной темперамент, стихийная эмоциональность удивительно сочетаются в его фортепианной игре с естественной выразительностью и изысканным артистизмом. В его импровизациях немыслима банальность и безвкусица, а стиль отличается подлинным аристократизмом. Его дед — Илья Виленский, известный композитор, закончивший в свое время Петербургскую консерваторию и юридический факультет Московского университета, бабушка — из рода Княговских — незаурядная певица, которой аккомпанировал Генрих Нейгауз. У Виленских бывали Владимир Горовец, Айседора Дункан. Казалось, талантливому мальчику был уготован проторенный путь на музыкальный олимп. Но судьба поставила крест на его карьере концертирующего пианиста академического плана. Учеником 11 класса музыкальной школы им. Лысенко, готовясь к Международному конкурсу «Пражская весна», он «переиграл» руки. После месяца в гипсе и последующего длительного лечения заново осваивались элементарные движения. То, что ценой невероятного напряжения и упорства должно было вот-вот осуществиться, вдруг стало недосягаемым. В лучшем случае оставалось лишь играть, так сказать, для себя, да еще — для своих учеников в классе джазовой гармонии, куда после окончания композиторского факультета Киевской консерватории пришел работать Константин Виленский.
Но когда в начале 80-х Виленский впервые выступил со своим джазовым трио, то успех был ошеломляющий. Началась концертная деятельность. Сольные выступления и «сейшны» с коллегами из Киева, Москвы и других городов создали Виленскому репутацию одного из лучших джазовых пианистов. Вскоре он возглавил киевский джаз-клуб и стал организатором Первого всесоюзного джазового фестиваля «Голосеево-88». Сейчас о том времени музыкант вспоминает с оттенком ностальгии, а о встречах с выдающимся контрабасистом Виктором Двоскиным, концертах и записи пластинок на фирме «Мелодия» говорит как о счастливейшей поре своей творческой жизни. Последние годы Виленский живет и работает в Польше. Его деятельность связана с драматическим театром им. С. Жеромского в Кельце. Им написан мюзикл по пьесе Е. Шварца «Золушка», музыка к спектаклям Выспянского «Свадьба», а постановке Петера Щерского по мотивам стихов Мицкевича и Шимборской с его музыкой на театральном фестивале в Лондоне была отмечена как лучшая.
Довольно неожиданным для Виленского, который уже четверть века серьезно не исполнял классику, было предложение из Швеции сыграть на летнем музыкальном фестивале в Фальстербо Второй фортепианный концерт Бетховена. «Джазовый барон» играл музыку, каждая нота которой освящена традицией, а малейшая импровизация, отход от канона воспринимается как кощунство. Даже в каденции, где солист обычно демонстрирует свою виртуозность, в этом бетховенском концерте (в отличие от четырех остальных) принято исполнять именно композиторскую версию, а не выбирать из многочисленных редакторских. Но как тонко заметил Виленский, Бетховен и сам был прекрасным импровизатором.
Урбан Розенгрен — организатор фестиваля, приглашая Виленского, шел на определенный риск. Однако художественное чутье не подвело молодого шведского органиста и композитора, угадавшего в записях джазовых импровизаций Виленского прекрасную классическую школу пианизма. «Сейшн» Виленского с Бетховеном удался: неувядающая музыка вновь зазвучала с бетховенским напором, энергией и оптимизмом.
С тех пор многое изменилось: джазмены давно уже обрели респектабельность и меньше всего напоминают «чокнутых». Константина Виленского — киевского пианиста, композитора, аранжировщика и педагога в Европе называют «барон джаза». Фантастическая виртуозность, яркий взрывной темперамент, стихийная эмоциональность удивительно сочетаются в его фортепианной игре с естественной выразительностью и изысканным артистизмом. В его импровизациях немыслима банальность и безвкусица, а стиль отличается подлинным аристократизмом. Его дед — Илья Виленский, известный композитор, закончивший в свое время Петербургскую консерваторию и юридический факультет Московского университета, бабушка — из рода Княговских — незаурядная певица, которой аккомпанировал Генрих Нейгауз. У Виленских бывали Владимир Горовец, Айседора Дункан. Казалось, талантливому мальчику был уготован проторенный путь на музыкальный олимп. Но судьба поставила крест на его карьере концертирующего пианиста академического плана. Учеником 11 класса музыкальной школы им. Лысенко, готовясь к Международному конкурсу «Пражская весна», он «переиграл» руки. После месяца в гипсе и последующего длительного лечения заново осваивались элементарные движения. То, что ценой невероятного напряжения и упорства должно было вот-вот осуществиться, вдруг стало недосягаемым. В лучшем случае оставалось лишь играть, так сказать, для себя, да еще — для своих учеников в классе джазовой гармонии, куда после окончания композиторского факультета Киевской консерватории пришел работать Константин Виленский.
Но когда в начале 80-х Виленский впервые выступил со своим джазовым трио, то успех был ошеломляющий. Началась концертная деятельность. Сольные выступления и «сейшны» с коллегами из Киева, Москвы и других городов создали Виленскому репутацию одного из лучших джазовых пианистов. Вскоре он возглавил киевский джаз-клуб и стал организатором Первого всесоюзного джазового фестиваля «Голосеево-88». Сейчас о том времени музыкант вспоминает с оттенком ностальгии, а о встречах с выдающимся контрабасистом Виктором Двоскиным, концертах и записи пластинок на фирме «Мелодия» говорит как о счастливейшей поре своей творческой жизни. Последние годы Виленский живет и работает в Польше. Его деятельность связана с драматическим театром им. С. Жеромского в Кельце. Им написан мюзикл по пьесе Е. Шварца «Золушка», музыка к спектаклям Выспянского «Свадьба», а постановке Петера Щерского по мотивам стихов Мицкевича и Шимборской с его музыкой на театральном фестивале в Лондоне была отмечена как лучшая.
Довольно неожиданным для Виленского, который уже четверть века серьезно не исполнял классику, было предложение из Швеции сыграть на летнем музыкальном фестивале в Фальстербо Второй фортепианный концерт Бетховена. «Джазовый барон» играл музыку, каждая нота которой освящена традицией, а малейшая импровизация, отход от канона воспринимается как кощунство. Даже в каденции, где солист обычно демонстрирует свою виртуозность, в этом бетховенском концерте (в отличие от четырех остальных) принято исполнять именно композиторскую версию, а не выбирать из многочисленных редакторских. Но как тонко заметил Виленский, Бетховен и сам был прекрасным импровизатором.
Урбан Розенгрен — организатор фестиваля, приглашая Виленского, шел на определенный риск. Однако художественное чутье не подвело молодого шведского органиста и композитора, угадавшего в записях джазовых импровизаций Виленского прекрасную классическую школу пианизма. «Сейшн» Виленского с Бетховеном удался: неувядающая музыка вновь зазвучала с бетховенским напором, энергией и оптимизмом.
