С одной стороны, творчество этой писательницы всегда было в поле зрения научных работников и читателей, представителей кино и театрального искусства. Например, ее «Земля», «У неділю рано зілля копала», «Вовчиха», «Меланхолійний вальс» и «Царівна» были инсценированы и экранизированы; их изучают в школе и по институтским программам. Дважды в год в Черновцах отдавали дань памяти знаменитой писательницы, а в юбилейные годы проводились мероприятия на республиканском уровне. С другой стороны, только в 1991 году впервые был опубликован последний роман Ольги Кобылянской «Апостол черні», над которым она работала более 20 лет. Собственно, с выходом именно этого романа писательница Ирина Вильде назвала Ольгу Кобылянскую «апостолом идеи».
Никита Шаповал, украинский литературовед, который в 20—30-е годы жил и работал в Праге и готовил к печати роман «Апостол черні», писал Ольге Юлиановне: «Целую руку, которая написала «Царівну» (одна из первых повестей Кобылянской) и пишет... царевича». Имелся в виду главный герой произведения «Юлиан Цезаревич».
Что же отпугивало в этом романе советское литературоведение, что оно даже пошло на сознательный обман, утверждая, что в 30-е годы литературный талант Ольги Кобылянской «зашел за горизонт», что ничего значительного она не написала? «Апостол черні» написан интересно, в центре — судьба украинского интеллигента, сына часовщика, который учился, работал, любил страстно и самоотверженно, путешествовал и отстаивал право жить и думать по-своему. В конце концов, он стал военным. Перо писательницы с одинаковой глубиной описывало душевные переживания героев и удивительные картины окружающей природы.
И все же главное внимание писательницы в этом произведении было сосредоточено не на отдельных судьбах своих героев, как это было в повести «Царівна» с Наталкой Верковичевной, не на социальных проблемах, что так свойственно ее роману «Земля» и многим новеллам, — Кобылянская сосредоточилась на понятиях «Украина», «государственность», «нация». Именно это не приняли в романе «Апостол черні» и советская власть, и литературная критика, несмотря на высокий художественный уровень произведения.
Роман вышел во Львове в 1936 г. Он был в личной библиотеке Ольги Кобылянской (книга сегодня хранится в Черновицком литературно-мемориальном музее писательницы). Тем временем первая публикация произведения в Украине, которую подготовила ученый Оксана Ивасюк для «Буковинского журнала», осуществлялась по экземпляру, привезенному ею из... Канады. Это стало толчком для настоящего, без идеологических оговорок, углубления в жизнь и творчество выдающейся писательницы, еще при жизни широко известной в Европе, Америке, а не только в Украине.
Позже роман вышел отдельным изданием в Тернополе, а потом в Киеве. И тогда пришло поколение ученых, решившее по-новому, на уровне современных литературоведческих достижений прочитать Кобылянскую. Среди них молодая черновчанка Ярослава Мельничук. Она и поставила перед собой цель доказать, что Ольга Кобылянская — «писательница не только конца ХІХ — начала ХХ века, она внесла значительный вклад в украинскую литературу последующих десятилетий». Свой замысел исследовательница реализовала в книге «На вечірньому прузі», в которой рассматривает наименее изученный этап в творчестве писательницы — с 1914 по 1942 гг.
28 лет Ольга Кобылянская работала, непокладая рук. Из-под ее пера вышли антивоенные новеллы, в частности, такой психологический шедевр, как «Лист засудженого вояка до своєї жінки», рассказы морально-этической проблематики, например, «Огрівай, сонце!» — о горькой судьбе женщины, которая в отчаянии убила своего мужа-пьяницу, чем не решила никаких проблем, а наоборот, вынесла себе приговор.
Ольга Кобылянская работала и как критик, написав глубокое литературоведческое эссе об одном из своих любимых писателей Льве Толстом. Во многих новеллах 20-х годов («Ворожки» и «Не смійтесь!») Ольга Кобылянская отобразила буковинские народные обычаи и обряды.
Анализируя все написанное Кобылянской в этот период — включая роман «Апостол черні» — исследовательница сосредоточивает свое внимание и еще на одном довольно типичном для советской поры явлении — мистификации авторства. Ольга Кобылянская, будучи в молодые годы активисткой женского движения, не раз печатала статьи об этом на страницах тогдашних украинских газет.
В последний период творчества она также писала для газет, и ее слова ждали все украинцы Буковины. Тогда, в период румынской оккупации края, Кобылянская была для своих земляков символом неподчинения обстоятельствам. И сегодня есть на Буковине люди, которые как ярчайший эпизод своей жизни вспоминают Шевченковский вечер 1937 г. в Народном доме, на котором видели Ольгу Кобылянскую. В романе Михаила Ивасюка «Вирок» есть новелла «Вікна», списанная с его собственной жизни, в которой он рассказывает о том, как увидел писательницу во дворе ее дома, зачарованно смотрел на нее, а на следующий день тайно поставил на окно ее кабинета вазу с цветами...
Безграничную любовь к Кобылянской в 40-х использовала советская пропаганда, публикуя в прессе материалы за подписью Ольги Юлиановны. Как подсчитала в своем исследовании Мельничук, на протяжении одного года в газетах Буковины было напечатано 40 (!) публикаций на трех языках — украинском, русском и молдавском. По убеждению автора, они никак не могли принадлежать Ольге Кобылянской, ведь в то время писательница сильно болела. Есть свидетельство известного литературоведа Степана Крыжанивского, проведывавшего Ольгу Кобылянскую в июне 1941 года. Он писал: «Зная состояние здоровья писательницы и вчитываясь в стиль тех ее публикаций, позволю себе выразить такое мнение, что иногда их писали ловкие парни-журналисты, а ей подавали на одобрение и подпись». Внук Кобылянской Олег Панчук подтвердил: «Абсолютно все высказывания 1940—1941 гг., приписываемые Ольге Кобылянской, в которых она приветствует установление сталинского режима на Буковине — сплошная мистификация»! Ярослава Мельничук подает убедительные аргументы в защиту Ольги Кобылянской от приписываемых ей идеологических подделок, в частности, свидетельства самой писательницы: «Я уже ничего теперь не пишу: рука мне не служит, а диктовать я не умею», а также анализирует идеологическое и стилевое расхождение аутентичной публицистики писательницы со статьями, которые ей приписываются. Кроме того, как оказалось, не удалось найти никаких черновых записей, подготовительных заметок, автографов этих произведений — их нет нигде: ни в фондах музея в Черновцах, ни в отделе рукописей Института литературы НАН Украины. Ловит исследователь мистификаторов и на фактических ошибках, которые не могла сделать Кобылянская, в частности, назвать село Мамаевцы Мамаевкой или город Кицмань — селом и т.п.
Высокую оценку исследованию Ярославы Мельничук «На вечірньому прузі. Ольга Кобилянська в останній період творчості» дал в предисловии к книге известный ученый Иван Денисюк: «Эта монография — новое слово о Кобылянской».
В день рождения «буковинской орлицы» стоит вспомнить и еще одно произведение — биографический роман Валерии Врублевской «Шарітка з Рунгу», в котором на фактографическом материале отображена жизнь Ольги Кобылянской. А она была удивительной. Ведь Кобылянская, родившись в 1863 году, не имела возможности получить хоть какое-нибудь систематическое образование; отдавала много сил и времени выполнению рутинной домашней работы. Ольга пережила немало тяжелых утрат, в частности, и в личной жизни. Кобылянская была маленькой и хрупкой, но пройдя через зависть и претензии, стала великой писательницей. «Царівна», «Меланхолійний вальс», «Природа», «Земля» — это не повести и новеллы позавчерашнего дня — их с интересом можно читать и сегодня, так как они «населены» живыми людьми, с настоящими чувствами, а потому эти произведения волнуют читателей.
