Старожилы жемчужины Крыма, да и многочисленные приезжие, помнят многолетнюю удручающую картину ужасного состояния здания Ялтинского театра. Несмотря на прошлую славу, связанную с выступлениями на его сцене корифеев российского и украинского театров, опеку самого Антона Павловича Чехова, встречавшего здесь любимых артистов Московского художественного театра, помещение театра почти десять лет было заброшенным... И только в этом году, через 125 лет после того, как на этом месте было открыто первое театральное здание, взору ялтинцев и гостей города открылся обновленный, в величественной красоте белоснежных классических колон фасад отреставрированного здания. Расположенный совсем недалеко от Ялтинской набережной, вблизи Музея Леси Украинки и скульптурной композиции «Дама с собачкой», театр обещает вскоре стать центром художественной жизни этого курортного города.
ДИАЛОГ СО ЗРИТЕЛЕМ
Ознаменовать новый период своего существования Ялтинский театр им. А. П. Чехова решил масштабной творческой акцией. В чудесное время бархатного курортного сезона здесь прошел I Международный фестиваль «Театр. Чехов. Ялта». Выразительные художественные координаты этого форума задали тон и создали прекрасную атмосферу. Организаторы фестиваля во главе с его директором Николаем Рудником, являющимся и непосредственным руководителем Театра им. А. Чехова, решили не ограничиваться только произведениями Антона Павловича, обозначив круг программы так: «Чехов и его окружение», в смысле — достойные этого автора драматургические произведения мирового репертуара.
По мнению Николая Рудника, если из выразительной триады названия феста убрать слово «Ялта», то останется достаточно много — «Театр и Чехов»... В программе фестиваля приняли участие девять театральных коллективов из Украины, России и Беларуси. В качестве гостя выступил Национальный театр русской драмы им. Леси Украинки, показавший легендарный спектакль, имеющий многолетнюю сценическую историю — «Насмешливое мое счастье», созданный Л. Малюгиным по переписке Антона Павловича Чехова (это выступление завершало программу и плавно трансформировалось в гастрольное турне прославленного коллектива в Ялте).
Спектаклем-долгожителем, но уже в конкурсной программе, был представлен Московский театр «У Никитских ворот». Их «Доктор Чехов» — театральные фантазии по рассказам писателя (эта постановка открывала фестивальную афишу). Кстати, спектакль уже четверть века не сходит со сцены, переживая вместе со зрителем изменения действительности, откликаясь на жизненные повороты в судьбах людей и стран. Среда постановки, сотканная из нескольких ключевых рассказов писателя, не теряет со временем гуманистического пафоса, заложенного в таких, казалось бы, бесхитростных повествованиях — жизненных зарисовках. Но глубина их не исчерпывается с годами. Мы давно уже привыкли, что Чехов — писатель, а отнюдь не доктор, но в этом спектакле режиссер Марк Розовский подчеркивает, что Антон Чехов на все времена — врачеватель человеческих душ. Жюри во главе с доктором искусствоведения, академиком Академии искусств Украины Нелли Корниенко наградило эту работу в номинации «Спектакль-легенда» — за 25-летний диалог со зрителем.
Пронзительно звучало чеховское слово и в спектакле «Лебединая песня» Орловского академического театра им. И. Тургенева. Здесь автор дал исполнителю счастливую возможность сыграть несколько ролей из известных пьес. В таком своеобразном бенефисе исполнитель может показать себя в разных творческих ипостасях, что интересно с постановочной точки зрения. Орловский спектакль не демонстрировал актуального, современного прочтения, он последовательно и традиционно шел за словом писателя. За что и получил диплом «За сохранение традиций театрального бенефиса».
Национальный академический театр им. Янки Купалы (Минск), наоборот, показал новаторского Чехова. В спектакле «СВ» (то ли «Сад вишневый», то ли «Спальный вагон», в котором Раневская возвращается из Парижа) хотя чеховское слово и не звучит, но оно здесь... танцуется, выражается языком пластики. И при этом «звучит» очень убедительно. Казалось бы, создатели спектакля попробовали и смогли выразить чеховскую интонацию языком движения, мимики, выразительного жеста. Пронзительность переживаний обитателей имения с вишневым садом усиливается благодаря музыке и совершенству постановочного рисунка, трагикомический спектакль убеждает в возможности звучания чеховского слова в любом жанре. Награды спектаклю: «Оригинальность театрального языка современной чеховианы» (режиссер Павел Адамчиков) и «Лучшая мужская роль» (Дмитрий Есеневич).
«ЛОПНУВШАЯ СТРУНА»
Севастопольский русский драмтеатр им. Луначарского обратился к не так часто идущей пьесе Чехова — «Иванов», написанной задолго до его наиболее известных «Трех сестер», «Вишневого сада», «Чайки», и посвятил свой спектакль 120-летию первой постановки пьесы. В мучительной внутренней драме главного героя Николая Иванова заключена предельно важная задача автора — разобраться в лабиринтах человеческой души, что ею может двигать, отчего она мается, не находит себе места, терзает себя и других. Фигура Иванова — мощнейший характер с сильными страстями, сыграть его непросто. Режиссер спектакля Григорий Лифанов, по-моему мнению, не сумел достичь высоты той звенящей чеховской ноты смятения, желания и невозможности разобраться в самом себе, найти взаимопонимание с теми, кто рядом. Напряженную атмосферу рушащихся отношений, конца любви он заменил на примитивный, плоско-бытовой показ сюжета, на суетливость звучания ситуации, присущую в таком виде скорее пьесам Островского или Гоголя. Глядя на скованные страдания Иванова (Александр Порываев), хотелось воскликнуть знаменитую фразу Станиславского, которую наверняка в свое время слышал и Чехов: «Не верю!»... Патриотический местный зритель (а Севастопольский театр играл на своей сцене) спектакль, впрочем, принял с энтузиазмом. Поэтому он и получил диплом «Зрительских симпатий». А прима театра Людмила Кара-Гяур, сыгравшая в спектакле роль Авдотьи Назаровны, была отмечена жюри дипломом «За значительный вклад в театральную культуру Украины».
...Лишь констатацией зрительского восприятия можно было отметить и спектакль «Лист ожиданий» Марданя Днепропетровского театра русской драмы им. М. Горького, получившего диплом «Зрительского признания», хотя и режиссерское решение (Александр Голубенко), и актерское воплощение перипетий этой современной истории о любви и изменах, подернутых романтическим флером, оставляют много профессиональных вопросов...
Киевский Молодой театр привез в Ялту знаменитого «Дядю Ваню» с совершенно неожиданным главным героем в исполнении великолепного артиста Алексея Вертинского (над ним довлеет амплуа клоуна, присущее его предыдущим ролям, тем более интересно наблюдать, как актер борется со стереотипом его восприятия зрителями). Вертинский не похож на привычных дядей Вань, тиражируемых многими театрами. Он предельно органичен, жизнен. Он страдает по-настоящему: прозрение, пришедшее к нему, крах жизни, надежд страшен. Бунт дяди Вани-Вертинского словно тот знаковый звук «лопнувшей струны», он бессмыслен, печален, безнадежен. Словно смирительную рубашку, надевает Соня на руки дяди Вани нарукавники («надо трудиться»), но весь его вид — фигура сломленного, пропавшего человека, от силы переживаний которого не по себе окружающим. В этой роли Вертинский превзошел самого себя. Он доказал, что его таланту подвластна роль любого психологического диапазона. Чехов в его исполнении зазвучал новыми, пронзительными нюансами человеческих чувств. Режиссер Станислав Моисеев поставил свой спектакль о необходимости человека нести свой жизненный крест, как бы тяжело и неблагодарно это ни было. Наиболее ярок в этом смысле образ Сони (Римма Зюбина). Актриса сумела продемонстрировать филигранную палитру черт характера своей героини. Она нежная, любящая, несмелая, сомневающаяся в себе, но спокойная и безропотная. Она увереннее всех несет свой крест и верует! Финальная сцена Сони и дяди Вани достигает поистине трагических высот. Р. Зюбина настолько убеждена в том, что увидит «небо в алмазах», что расчувствовавшиеся зрители, хоть и понимают наивность такого утверждения, безропотно соглашаются с этим заверением. Римма Зюбина получила диплом «Лучшая женская роль чеховского спектакля». А художник-постановщик спектакля Андрей Александрович-Дочевский был отмечен «за лучшую сценографию».
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОЕДИНОК
Еще две актрисы получили диплом «За лучшую женскую роль», но уже в современной пьесе. Республиканский театр белорусской драматургии (Минск) показал спектакль «Женщины Бергмана» Рудковского (режиссер Валерий Анисенко). В этой истории сталкиваются воспоминания и реальная действительность. И жизнь в воображении проигрывает жизни настоящей, потому что та гораздо жестче. Судьба знаменитой в прошлом певицы, потерявшей голос и оказавшейся в лечебнице, попадает в руки злобной медсестры, ожесточенной на весь мир и решившей отыграться на беззащитной пациентке. В этом психологическом поединке побеждает певица (Татьяна Мархель) — своим милосердием и благородством, пониманием того, что медсестре еще хуже, чем ей. Не произнеся, по замыслу драматурга, ни одного слова в спектакле, певица оказывается «красноречивее» всех вместе взятых персонажей.
Подобную силу духа приходится проявлять и героине актрисы Елены Галл-Савальской — Фаине из спектакля «Два сердца» Образцова (режиссер Сергей Павлюк) Херсонского музыкально-драматического театра им. М. Кулиша. Этот персонаж — прообраз знаменитой Фаины Раневской. Она показана в последние годы жизни, когда старость и одиночество закрыли для нее жизнь стеной забвения. Актриса, давая штрихи портретного сходства, стремится сделать определенные обобщения, характерные для судеб одиноких пожилых людей. Фаина Галл-Савальская — своенравный большой ребенок, незащищенный и растерянный перед суровостью действительности. Спектакль дарит надежду на человеческое тепло, которое актриса сумела обрести в свои последние дни. Со светлой печалью смотрят зрители на портрет Фаины Раневской, который в финале занимает на стене свое место среди выдающихся лиц нашей эпохи. Елена Галл-Савальская была отмечена дипломом «За лучшую женскую роль».
«ПЕРЕЧИТЫВАЯ ЧЕХОВА»
Наивысшую оценку фестиваля «Театр. Чехов. Ялта» получил спектакль Львовского украинского драматического театра им. М. Заньковецкой — «Перечитывая Чехова», отмеченный гран-при. Эта камерная постановка — сценическая интерпретация, созданная режиссером Аллой Бабенко, двух рассказов Чехова — «Ионыч» и «Ариадна». Два актерских дуэта: Александра Люта и Юрий Чеков, Альбина Сотникова и Андрей Сницарчук рассказывают зрителям свои истории любви пронзительно и очень искренне, порой даже надрывно. На пустой сцене — лишь два белых стула, пол усеян желто-красными осенними кленовыми листьями... Закат жизни, а как хочется еще быть счастливыми! Но не получится, не произойдет! Сколько ни упрекай друг друга, сколько ни вызывай былых чувств, все минуло безвозвратно. Актеры превосходно чувствуют чеховскую интонацию, они играют словно между строк, играют самое характерное состояние повествования Чехова, у которого говорится об одном, а подразумевается иное, слышится то, что не произносится. Явственно вибрирует контраст настроений, контраст отношений мужчины и женщины к любви, к жизненным ситуациям. Как по-разному они реагируют на вспомненный запах: ей слышится аромат сирени, а ему запах жареного лука. Они безудержно цепляются за воспоминания. Жизнь прошла вдруг, только вот собирались жить, а она, оказывается, заканчивается... Спектаклю можно дать подзаголовок — «Романс несостоявшегося счастья». Он складывается из легких, словно сотканных из воздуха, нюансов, неуловимых, как вздох, как звук возможного поцелуя. В паутине чувств герои все сильнее запутываются, воспоминаниями они хотят разорвать ее, но только еще сильнее затягивают невидимые нити. Ничего не вернуть. Неужели же в их жизни только и остается, что вот так подбрасывать в надежде и ловить поседевшие осенние листья, кружащиеся в своем причудливом полете и падающие на землю, чтобы умереть до будущей весны...
И вот фестиваль замер на своей высшей эмоциональной ноте. Он окунул зрителей, любителей театра и почитателей таланта Антона Павловича Чехова в удивительную атмосферу искусства, художественно соединил прошлое и настоящее, создал ощущение, что в зарослях бамбуковой рощицы Белой дачи дома-музея писателя вдруг мелькнет его знакомое лицо с таким милым пенсне... Хотелось походить по отреставрированным комнатам, побродить по палисаднику чеховского музея, шурша первыми осенними листьями, долго-долго смотреть на синь Черного моря, сливающегося на горизонте с небом, и перечитывать Чехова заново...
