В 1960–1970-х его творчество было в андеграунде, сейчас искусство автора в драгоценной цепи славных творческих имен Львова. Что касается подвижничества Олега Минько, то у него был вкус и талант к декоративно-ритмизированным композициям. Его академическая профессия художника-текстильщика придала ему способность мыслить внесюжетными формами и структурами. Это была увлекательная игра в чистые художественные формы. Неординарное художественное видение Минько приобрел под сенью великих львовских учителей: Карла Звиринского, Романа Сельского, Данила Довбошинского. Они – вдохновители молодежи 1960–1970-х – закладывали (возрождали) фундамент европейскости, авангардизма во Львове в условиях давления соцреалистической доктрины.
В течение пяти лет, практикуя нефигуративную живопись, Минько создал серию «Композиции» из тридцати произведений (1960–1965). «Основное – это пластика как средство выражения того, что у тебя на душе», – декларировал Олег. Этому принципу он не изменял на протяжении всей творческой жизни.
В его душе наряду с формальными задачами нефигуративиста всегда жила Украина, ее история, деятели ее культуры как духовные апостолы земли и та донецкая степь, из которой когда-то Минько приехал во Львов. В 1960-х художник много работал в жанре пейзажа. Художественная практика Олега Минько доказывает полное отрицание разделение искусства на фигуративное и нефигуративное. Для него всегда было важно говорить правду в формах пластической поэтики. Ведь, как писал Осип Мандельштам: «Поэзия бросает звук в архитектуру чужой души и наблюдает за превращением звука в искреннюю эмоцию».
Образ, 1995
Уже как львовянин Олег Минько еще долго мысленно оставался в Донецкой области, писал степь. Признание в любви к земле – «Поэма о древней степи» (1960). Это горизонтальная композиция, написанная в темной гамме. Пейзаж словно вырастает из фигуры казака, которого упокоила степь. Среди горячо-черных холмов едва заметны хатки — людское гнездование. Драматизмом, грустью и какой-то космической непременностью проникнута вся композиция. Таким же глубоким, напряженным чувством человеческой боли, драмы и в то же время силы наделил автор мужскую фигуру в полотне «Степью» (1969). Она выполнена в достаточно условной, плоскостно-конструктивной стилистике. Родная для Минько степь также «портретирована» в композиции «Конь в поле» (1980). Передана атмосфера перед грозой или на закате. И снова, как и в композициях 1960-х, аура произведения проникнута напряженной эмоциональностью, тревогой и печалью.
Значительно позже эти же настроения Олег Минько выразит в поэтических строках:
Ти виріс у степу, і вітер зірвав тебе,
Погнав на захід, на схід, на південь, на північ…
… Гуляєш степом, ти в ньому виріс і там живеш,
Ти вільний від усіх і всього,
Гуляєш полем, степом мандруєш,
Поки не засохнеш,
Засохнеш на порох, на попіл
И землею станеш.
В работах, написанных во второй период творчества — «Портрет дочери» (1980), полотно «Ира с полевым букетом» (1984), есть именно такая атмосфера тревожного ожидания, вглядывания в неопределенность. Подобные произведения, в которых живет искреннее, экзистенциальное настроение, наряду с абстрактными композициями и фигуративной серией «Жизнь масок» (1967–1969), не прошли незамеченными недремлющим оком идеологов от искусства. Угрожающая атмосфера, в которой оказался Минько в начале 1970-х, привела к его уходу из творческого процесса вплоть до 1978 года. Он замолчал почти на десять лет, потому что не хотел, чтобы его сломали. Им овладела единственная мысль «не идти на компромисс». Это была такая независимость художника, которая гарантировала ему одинокий путь человека, для которого сохранение собственной личности является сверхзадачей. Путь к внутренней свободе начинался с того, что Минько решился отвечать самому себе на неудобные вопросы.
Політ птаха, 2013
Из кризиса Минько, как ураганом, вырвала выставка в 1978 году его учителя — мудрого и сильного Романа Сельского. Творческая последовательность старшего по возрасту и опыту художника заставила младшего коллегу, который несколько упал духом, прийти в себя, возродить в себе веру в творческие возможности. Олег Минько возвращается к формальным экспериментам 1960-х, к тому, как он говорил, «сильнейшему периоду в собственной живописи, где я был прекращен как я».
Третий период его творчества, впитав предыдущий опыт нефигуративной живописи, обогатился мыслями, переживаниями, сомнениями, рефлексиями возмужавшего таланта. Он сам задавал себе вопрос: «Нужна слава? – Нет. Славно нарисовать – да», — декларировал Олег.
Он пишет экспрессивные композиции, в которых на очевидную декоративную плоскостность (византийско-бойчуковская система мышления) прививает побеги классического парижского авангарда. Все, что происходило с художником, даже в период творческой паузы, оставляет сейчас мощный след в его пластических метафорах-философемах: «Путешествующие» (1995), «С Христом» (1995), «Химеры» (2000), «Большие цветы над селом» (1995) и в других. Во всем, что писано Миньком на протяжении 1990-х и до 2008 года, воплощена связь человека с миром в формах экспрессивной метафоры. Эта связь представлена не статической, а постоянно рождающимся, оживающим внимательным взглядом зрителя.
Эта динамика, энергия диалога «человек — мир» воспроизводится именно в ломаных, нервных, экспрессивных, часто дисгармоничных, но всегда живых, словно подвижных формах. «Важна новая пластика, цвет, конструкция, непостижимая энергетика, которую словом не выразишь, только живописью», — говорил Минько. Его «Петух» (1995) извещает о драме войны-вражды. «Пророк» (1997), написанный с часами на руке, измеряет время жизни человека, перед которым всегда стоит смерть, — она придает особый смысл радостным нашим переживаниям.
В состоянии полного творческого «акме» Олег Минько, совершенно раскрепощенный творчески, спешит зафмксировать красоту и драмы пребывания человечества на этой земле. «Мужчина в кресле» (2008) – это образ Христа с сакральными знаками и птицами на ремнях. Подобно «Мыслителю» Родена, персонаж Олега Минько ожил в тревожной думе о нашей с вами судьбе.
Перед полотнами зрелого Минько, достигшего убедительного мастерства, вспоминаются пророческие слова его мудрого проводника К. Звиринского: «Минько для меня уникальный художник. На Галичине никто так не рисовал, в мировой живописи тоже не видел подобного».
Выставка «Эстетика парадоксов» в галерее «АВС-арт» продлится до 12 января 2022 года.
