Интересный все-таки момент — почему в определенном возрасте человек начинает смотреть на мир если не исключительно, то преимущественно в мрачных тонах? Зрит он многие беды, многих сирых, убогих, несчастливых, неразрешимые конфликты, тупиковые ситуации и спешит поведать об этом более благополучной части мира, в которой сам и пребывает в данный момент.
Сказанное не вполне относится к нынешнему, 34-му фестивалю «Молодость». Были на нем показаны и веселые, и даже дурашливые ленты — но многолетняя тенденция налицо, так или иначе. Грустно, очень грустно себя чувствуют начинающие кинематографисты. Но чувства — чувствами, а зрителю все же интересно послание, или, говоря более старинным языком, «мораль», что заключена в рассказываемых с экрана историях. То есть важна не констатация факта, что на свете жить тяжко или легко, а что из этого вытекает, на какой вопрос стоит ответить, какой вызов принять. Тогда и сколь угодно мрачная или приподнятая атмосфера будет оправдана.
Конечно, это никак не касается внеконкурсной программы — там всего хватало. Там была и небольшая подборка фильмов датской «Догмы» с «Идиотами» Ларса фон Триера включительно, и сенсационный, увенчанный Каннской ветвью «Слон» Гаса Ван Сента, и традиционные «Эротические истории», подборки украинского и польского кино и даже ретроспектива Болливуда — того самого, поющего и танцующего индийского кинематографа, — довольно-таки нестандартный ход организаторов. Но все-таки именно конкурс имеет наибольшее значение — потому что многие из его участников, раньше или позже, будут формировать облик кинематографа, адресованного уже миллионам зрителей.
Короткий метр отличается от длинного возможностью высказаться благодаря буквально одному-двум эффектным кадрам или эпизодам, это как короткий рассказ — достаточно неожиданной развязки, чтобы понравиться публике. Таких мини-новелл в конкурсе короткометражек было множество. Например, целая подборка хлестких мультфильмов. Швейцарский «Славься» — про некоего персонажа, в процессе утреннего бритья обнаруживающего, что он — надувной и резиновый. Кукольный «Счастливого Рождества, Феликс!» (также Швейцария) — о молодом человеке, имеющем счеты с Санта-Клаусом. Две очень смешные российские анимации, сделанные на знаменитой российской студии «Пилот» — «2+1=» и «Иван/Хуан». Первая — о сложном переплетении любви и ненависти, возникающих между головами Змея-Горыныча, второй — о двух рыцарях, типично русском увальне и типично испанском донжуане. Причем в последнем случае разность в менталитетах воплощена в результатах — Ивану достается Жар-птица и Василиса Прекрасная, Хуан — легкие любовные победы и стая каменных Командоров вдогонку. Вообще, пересказать это невозможно, однако стоит поверить на слово — в зале стоял непрекращающийся хохот. В итоге «Иван/Хуан» был отмечен дипломом жюри. Однако больше всего зрителям понравилась, как ни удивительно, игровая десятиминутка «Тень» (Шотландия) —зарисовка о тайнах детской души. Режиссеру Петеру Берлаху почти до последнего кадра удалось продержать зрителя в напряженном неведении относительно истинных мотивов маленького героя. Это колебание между «любить» и «убить» и составляет главную ценность картины. Отсюда, очевидно, и самый высокий зрительский рейтинг — 9,5 по десятибалльной шкале. В итоге фильму отошел Приз зрительских симпатий.
А в основной номинации — полнометражной — уже традиционно преобладали семейные драмы — по крайней мере, сюжеты, близкие к такому определению. Например, малобюджетное «Кровное единство» (США—Словакия—Украина, режиссер — Олег Гаренчар). Нельзя, правда, сказать, что фабула возвращения к корням (герой приезжает из Америки в Словакию, на родину предков) здесь воплощена особо оригинально. Совместный блин вышел комом — затнутое, вялое действие, совершенно заштампованные диалоги, посредственные актерские работы — несмотря на участие вроде бы неплохих актеров. Очевидно, сработал целый ряд объективных факторов — не только слабая режиссура, но и явные недочеты, если не сказать, провалы, продюсирования, к сожалению, с украинской стороны. Особенно, конечно, смешно эти потуги выглядели на фоне внеконкурсной премьеры другой совместной — российско-украинской картины — «Настройщика» Киры Муратовой. Впрочем, это уже несколько иная коллизия...
Из общего «семейного» потока резко выпадали, пожалуй, только две картины — российский «Марс» и венгерский «Контроль». Первый сняла ученица Сергея Соловьева (он, кстати, приехал на «Молодость» и провел свой мастер- класс) Анна Меликян. Сняла в манере, сходной с поздними фильмами своего учителя. Собственно, «Марс» — это попытка пересадить на российскую почву жанр комедии абсурда, хорошо разработанный в Голливуде. Экзотическое семя, судя по всему, пока что приживается плохо. Те ситуации и герои, что в сюжете про типично американскую глубинку смотрелись бы крайне органично, в контексте российского захолустья выглядят слишком уж нелепо. Все вместе напоминает цветастый видеоклип, лихо отснятый на приволье выездной бригадой московских МТВ-шников. С «Контролем» было несколько лучше — судя по всему, настоящего абсурда в современной Венгрии хватает с головой, но режиссер Нимрод Антал решил перенести весь этот аттракцион в самое удобное для него место — в будапештское метро. Так столичная венгерская подземка оказалась населена недотепами-контролерами, агрессивными и часто невменяемыми пассажирами, маньяками-убийцами и прочими чудаками. Тридцатилетний режиссер дурачится как может, устраивая на экране беспрерывную карусель всяческих чрезвычайных ситуаций — очевидно, сильно недолюбливает будапештских контролеров, что вполне объяснимо. Другое дело, что многие шутки здесь кажутся натужными, а самому фильму недостает легкости, каковая ему должна бы быть присуща. В любом случае, жюри оценило напористость и фантазию Антала очень высоко, присудив ему награду за лучший полнометражный фильм (денежный эквивалент — 2500 долларов) и приз «Дон Кихот» от Международной федерации киноклубов.
На смелую попытку пошел белорусский режиссер Андрей Кудиненко — взяв еще более экзотичный для наших широт жанр психологического триллера, попытался воспроизвести его на материале Второй мировой. Попытка действительно рискованная, потому что тема оккупации еще в советское время обросла невероятным количеством штампов как идеологических, так и художественных. И чтобы преодолеть эти во многом искусственные рамки, нужны крайне нестандартные решения. Кудиненко, собственно, и попытался действовать подобным образом — три очень нетипичные истории времен партизанского сопротивления достаточно свободны от идеологии и однозначного деления на плохих и хороших. Однако дальше этого дело не пошло: не удалось наполнить реально интересные сюжетные задумки плотью и кровью удачных режиссерских решений.
В семейную драму превратилось и жизнеописание великого композитора в фильме Доминик де Ривас «Меня зовут Бах». Работа качественная, все реалии эпохи тщательно воспроизведены, но в сюжет заложено одно ошибочное решение, которое становится проблемой для всего фильма. Конфликт разворачивается не по линии художник—реальность, а в плоскости гений и царь. То есть основным для того Баха в интерпретации де Ривас становятся его непростые отношения с прусским правителем Фридрихом Вторым, а это представляется слишком упрощенным для личности такого масштаба, как Иоганн Себастьян.
А три лучших фильма полнометражной категории (да и всего фестиваля) однозначно были посвящены внутриродственным, интимным проблемам небольшого круга близких людей; так и тянет подобное кино назвать «семейным реализмом». Причем во всех трех картинах так или иначе героям — людям, в общем- то, неплохим, но глубоко несчастным и неустроенным — приходится превозмогать практически непреодолимые препятствия, выходить из абсолютно тупиковых, трагических ситуаций. Так, в «Дорогом Френки» (Шона Ауэрбах, Великобритания) девятилетний глухой мальчик подвергается остракизму со стороны сверстников и пишет письма отцу- моряку, на которые отвечает мать Френки — этого отца попросту выдумавшая. Роль матери, состоящая из множества уловок, подтекстов и очень эмоционально напряженная, блестяще удалась актрисе Эмили Мортимер — удостоенной приза лучшей молодой актрисе (денежное дополнение — 1000 евро).
Норвежская драма «Один» (режиссер — Аксель Хенни, приз от Международной федерации кинопрессы — ФИПРЕССИ) — про человека в невыносимых социальных условиях. Криминальные пригороды Осло, мелкая наркоторговля, нелегальные мигранты, дружки-бандиты, брат с синдромом Дауна — главному герою действительно приходится противостоять всему этому в одиночку. И победа таки достается ему, запечатленная финальной улыбкой избитого, но не сломленного Девида (Аксель Хенни).
Наконец, фильм фестиваля, признанный лучшим (Гран-при «Скифский олень») — «После мессы» (режиссер — Паприка Стеен, Дания). Сюжетная ситуация для четы Бритт и Класа ужасна — они потеряли ребенка в дорожной аварии. Само происшествие остается за кадром: нам уже показывают реакции, депрессивное послесловие. Чем-то похоже на «Астенический синдром» той же Муратовой — оглушенные бедой люди совершают странные, алогичные поступки, отчаянно изыскивая любую возможность заглушить постоянную боль. Но фильм не выглядит беспросветным — потому что хорошо сделан, потому что актеры справляются с труднейшими партиями, сценарий четко прописан и режиссер очень умело выстраивает ритм своей печальной повести...
Тенденцию, конечно, здесь выстраивать рано. Хмурые дебюты, чередой прошедшие в осеннем Киеве, — это не определенное направление в искусстве, а, скорее, некое состояние умов. Умов, судя по всему, пытливых и неравнодушных — что вселяет надежду на более-менее светлое будущее европейского кино как такового.
