Фильмы Валерия Тодоровского, сценариста и режиссера, от «Любви» и «Лимиты» до «Страны глухих» и «Стиляг», знают и любят далеко за пределами страны, где он сейчас живет и работает, — России. А его «колыбелью» была Одесская киностудия, где после окончания ВГИКа стал работать по распределению тогда еще мало кому известный, а ныне знаменитый его отец — Петр Тодоровский.
В Одессу Валерий всегда приезжает с огромным удовольствием, вот и этим летом он был членом жюри Второго Одесского международного фестиваля, где и произошла наша очередная встреча.
— Валерий, съемочная площадка — ваша жизнь. Были ли сомнения, когда определялись с профессией?
— Во всяком случае, не было никакого негатива, не было страха перед профессией, но не было и понимания. Потому что видел все как бы со стороны. А в этом случае могут быть какие-то иллюзии. Я очень много в детстве был на съемках, жил практически на территории Одесской киностудии — через забор. Варился во всем этом, и в какой-то момент решил, что это мое дело. Не понимал, и, может быть, сейчас еще не понимаю до конца, что значит этим заниматься. Наверное, выбор был как-то связан с моей семейной ситуацией. Был бы сыном моряка — стал бы, наверное, моряком. Меня из Одессы увезли в 10 лет, и желание стать моряком пропало.
— А артистом стать не хотели, ведь все через это проходят?
— Нет, артистом — никогда. Благодарен собственной прозорливости, огромное счастье, что не полез в артисты. Не то, что не думал никогда об этом, просто меня всегда привлекало сценарное дело. Вначале закончил сценарный факультет ВГИКа. Это очень помогает, люблю писать, близок к этому ремеслу. Но очень хотелось снимать.
— Даже далеко за пределами кинокругов вы слывете сумасшедшим трудоголиком. Пишете сценарии, снимаете кино, продюсируете, возглавляя кинопроизводство крупного телеканала, и вдруг после «Стиляг» такое затишье. Где или куда пропал Валерий Тодоровский?
— Я не пропал. В каком-то смысле после «Стиляг» очень хотел взять некоторую паузу, потому что вымотался на этом фильме. Он тяжелый, «велся» три года, и до последней секунды было непонятно, что получится. Потом еще более непонятно было, как он пройдет. Это тоже первый в моей жизни опыт, когда я общался с прокатчиками, и на самом деле месяцев восемь посвятил тому, чтобы фильм вышел. Было, действительно, некоторое желание прийти в себя и не то что отдохнуть, а вообще разобраться, чего хочу, чего не хочу дальше. И в этом смысле пауза была взята. Но это не значит, что в эту паузу ничего не происходило, ничего не делалось. Еще надо добавить, что у фильма «Стиляги» была судьба: фестивали разные, я ездил и, в общем, не жалею, потому что интересные были там и встречи, возможности новые открылись. В этот же период у меня родилась дочь, и я хотел уделить ей время, потому что маленький ребенок, а ты в этот момент отсутствуешь. Все это причины того, что я вот так как-то выдохнул, выпустил пар. Сейчас готовятся мои проекты и режиссерские, и продюсерские, и кино, и я хочу сделать два очень важных для меня сериала как продюсер. Все, машина уже «на парах», начинаю включаться, соскучился, мне интересно. Но все равно, прежней жизнью жить не хочу, потому что это все уже было. Постараюсь как бы поменьше, выборочнее, вдумчивее тратить свою жизнь.
— Вы первый в свое время запустили в телесериал классику (я имею в виду телепроект «Идиот» по Ф. Достоевскому). Это заставило многих людей обратиться к ней и даже потом начать читать, что сегодня крайне редко. Ваши будущие проекты, если о них можно говорить, идут в этом направлении?
— Забавно. Во-первых, мне кажется, что классику пора на телевидении закрывать, потому что мы сняли все. Хочу обратить ваше внимание на то, что русский роман, пригодный для телевизионной экранизации, на полке уже не стоит. Его уже сняли с полки и экранизировали. По-моему, снято все или почти все, пригодное для формата сериала. Во-вторых, как всегда в таких случаях, очень много людей за это берутся, в том числе сделано много ужасных экранизаций, но при этом они закрыли тему. Вот англичане, например, о своем телевидении, которое они очень любят, ценят и уважают, говорят, что раз в двадцать пять лет надо делать новую версию Голсуорси «Саги о Форсайтах». Почему? Потому что выросло новое поколение зрителей, потому что появились новые актеры-звезды, которые хотят и могут это сыграть. Нельзя пачками сыпать Толстым и Достоевским, надо это дозировать. Я человек, который в свое время участвовал на канале «Россия» в первом таком опыте в новые времена, поэтому сейчас мне глупо пытаться влиться в поток, в котором участвуют уже все. Поэтому ни о какой классике речи быть не может. Мне кажется, что есть гораздо более амбициозные и трудные задачи в сериалах, которые надо уже начинать или пытаться решать.
— А что это за задачи? И можно ли говорить о ваших проектах?
— Задачи — качество. Не могу говорить конкретно о проекте, который даже не снят. Говорю сейчас о тренде, направлении. Мне кажется, что это вопрос качества, возможности делать сериал, в котором будет некая эксклюзивная история, эксклюзивная картинка, эксклюзивные актеры, которых ты не можешь увидеть параллельно еще в десяти сериалах сразу. Вот эта эксклюзивность, качественность русского сериала — то, за что сейчас нужно бороться, в чем, мне кажется, имеет смысл участвовать (во всем остальном просто не имеет смысла, потому что люди снимают трэш). Я сейчас и занимаюсь разработкой тех идей, которые могли бы лечь в основу такого кино. Кстати, это гораздо тяжелее сделать, чем снять очередную экранизацию Достоевского. Просто потому, что Достоевский — шикарная литература, а здесь ее нужно сочинить.
— Сценарий сами пишете?
— Ни на одном сериале нельзя сочинить самому все. Сериал — это коллективная история. Кто — это большой вопрос, потому что катастрофа произошла со сценаристами, и поэтому каждый раз мучительно ищу тех двух-трех людей, с которыми могу работать. Cейчас у меня есть пара, с которой я работаю, на другой проект ищу и не нашел пока. Так что вопрос открыт.
— Этот сериал будет ломать формат, который так любят телевизионщики, которые все под это дело подстраивают. Будете изобретать новый формат?
— На самом деле формат существует один. В зависимости от канала фильм идет 44 или 52 минуты каждая серия, и если это удачный проект, то, по идее, через год должен выйти второй сезон. Вот это и есть настоящий формат. Я не говорю сейчас про форматы мыльные, ситкомы и так далее — это вообще отдельный вид, в нем снимаются отдельные люди. Речь сейчас о том, что называется в Америке Оne hour TV-drama. Это может быть детектив, триллер, просто драматическая история, то, что они называют «часовая драма». Вот я за работу в этом формате.
— Сегодня то отношение зрителя к кино, которое существует, скорее можно назвать утилитарным. И в Украине, и в России, да и в Европе по прежнему лидирует в прокате американское кино. Реально как-то поменять систему взаимоотношений, привлечь интерес дистрибьюторов к национальному кинематографу?
— Я думаю, что поменять отношение зрителя к кино — это есть основная задача вообще нашего кино, очень трудная, но, наверное, исполнимая, но пока, я бы сказал, стоит задача другая, как бы задача-минимум: прекратить отпугивать зрителя. То есть перед тем как начать его перетаскивать на собственную сторону, надо как-то временно хотя бы притормозить процесс «шугания» зрителя из русского кино. А оно продолжается, потому что снимается страшное количество этого самого трэша, на который люди один раз идут, а потом просто не идут никогда и ни на что. Вот это ситуация под названием «катастрофа», и как с этим бороться?! Не запретишь, цензуру не введешь, поэтому эта задача тяжелая, но есть как бы хорошая новость. Хорошая новость заключается в том, что рынок русскоговорящего кино большой все-таки, если взять Россию, Украину, Казахстан, Беларусь, все страны, где на русском языке люди готовы воспринимать кино на большом экране. А, как известно по мировому опыту, кино не загибается в странах, где есть много зрителей. Обратите внимание, Индия, Китай, США — страны, где свое кино делается и идет. А вот в Болгарии трудно. Имею в виду не шедевр, может, в Болгарии снимут гениальный фильм, но новый фильм должен выходить каждые 10 дней, — это есть индустрия. Значит, все-таки наступит момент сближения. Значит, люди более талантливые, более практичные, более умные смогут сделать что-то, что зрителей приведет. Есть такие примеры.
— Вы говорили о том, что хотите найти новые лица и новые творческие силы для будущих проектов. К сожалению, сегодня и в теле- , и в кинопроизводстве достаточно ограниченный круг лиц ходит из одного сериала и из одного фильма в другой. В чем дело? Это круг, в который никого не впускают?
— Очень простое объяснение. У нас уникальная история сейчас происходит: рынок настолько вырос, в первую очередь, это телевидение, а не кино, и надо отдавать себе отчет, что спрос превышает предложение. Вы поймите: на страну, телевизионную страну условно, в которой 200 млн. зрителей, у нас, в общем-то, пять звезд. Их поэтому и снимают. Значит, должно быть 50 звезд. Для того чтобы было 50, нужно, чтобы у нас в стране было в десять раз больше театральных институтов, как в Америке. И чтобы один из ста пробивался.
— Сейчас кино в любой стране, не только в России, в других странах бывшего Советского Союза, пытаются очень сильно политизировать. Насколько это оправданно и насколько плодотворно для развития кино?
— Это очень сложный вопрос, потому что политизировать кино можно, если ты дашь на него деньги. То есть если государство дает деньги и говорит, мне нужен фильм такой-то, оно, с одной стороны, имеет полное право: мы даем деньги и заказываем музыку. С другой стороны, смотря какое государство. Кстати, хочу сказать, что Советский Союз, как выясняется, было очень неглупым государством, оно часто давало деньги и требовало, и получало шедевры. Шедевры, которые реально смотрела вся страна и часто мир. Если это умное государство, оно сможет гибко использовать свои цели за свои деньги и получить что-то, что в итоге будет действительно нужно людям. Если это глупое государство, и такие примеры мы тоже знаем, это просто бессмысленное спускание в унитаз бумажек казначейских. Но пока существует кино, независимое от государства, пока никто его не прикручивает, баланс, в принципе, вполне достойный. Кроме того, я бы государство сейчас не ругал, потому что знаю, бывают примеры, когда людям государство дает деньги, а они снимают такое хлесткое, еще и антигосударственное кино, что пока все это — очень мягкий вариант взаимоотношений. Но в принципе — да, слово «пропаганда» вылезло очень ярко на передний план, и тогда меня начинает от этого так трясти. Приезжаешь в Америку, там есть пропаганда? Безусловно, и там они воспевают своих летчиков, танкистов. Другой вопрос, что там есть еще 200 каналов других, на которых в это же время «обгаживают» то же самое. У нас такого нет пока. Посмотрим. Главное — работать.
СПРАВКА «Дня»
В качестве режиссера
1990 — «Катафалк»
1991 — «Любовь»
1994 — «Подмосковные вечера»
1998 — «Страна глухих»
2002 — «Любовник»
2004 — «Мой сводный брат Франкенштейн»
2007 — «Тиски»
2008 — «Стиляги»
В качестве сценариста
1986 — «Двойник»
1987 — «Человек свиты»
1988 — «Бич Божий»
1990 — «Гамбринус»
1990 — «Морской волк»
1991 — «Отдушина»
1991 — «Любовь»
1993 — «Над темной водой»
1998 — «Страна глухих»
2007 — «Тиски»
В качестве продюсера
1991 — «Кикс»
1997 — «Змеиный источник»
1999 — 2000 — «Каменская»
2001 — «Поклонник»
2001 — «Семейные тайны»
2001 — «Московские окна»
2002 — «Закон»
2002 — «Каменская-2»
2002 — «Тартарен из Тараскона»
2002 — «Бригада»
2002 — «Тайга»
2003 — «Каменская-3»
2003 — «Вокзал»
2003 — «Идиот»
2003 — «Лучший город Земли»
2004 — «Курсанты»
2004 — «Человек-амфибия»
2004 — «Женщины в игре без правил»
2004 — «Небо и земля»
2004 — «Красная капелла»
2005 — «Мастер и Маргарита»
2006 — «Охота на пиранью»
2006 — «Поцелуй бабочки»
2006 — «Обратный отсчет»
2006 — «Граф Монтенегро»
2007 — «7 кабинок»
2007 — «Тиски»
2008 — «Качели»
2008 — «С. С. Д.»
2008 — «Стиляги»
2010 — «Кандагар»
2010 — «Детям до 16...»
