Просто наша документалистика вопреки потрясениям последних лет, а может и благодаря им, достигла приличного, вполне европейского уровня.
Начался конкурс с премьеры уже прославленного, отмеченного на американском «Санденсе» дебюта Ирины ЦИЛЫК «Земля голубая, словно апельсин». Второй фильм программы — 76-минутная «Зарваница» — тоже дебют. Его соавторы, Ярема МАЛАЩУК и Роман ХИМЕЙ, в качестве видеоартистов получили специальную награду PinchukArtCentre в 2018 и главную — в 2020, Гран-при в конкурсе «Молодые украинские художники» (МУХи) в 2019. Как операторы сотрудничали с голландским дуэтом Metahaven («Родной город», 2018) и режиссером Филиппом СОТНИЧЕНКО («Сын», 2015, «Технический перерыв», 2017). Их сквозная тема — толпа, человеческое сообщество.
В Пинчук-центре они победили с 16-минутным видео «Прямая трансляция», где ансамбль танцоров в советских военных мундирах в некоем холодно-официальном вестибюле без музыки (!) исполнял номера из своего радостного репертуара, парадоксально вписываясь в привычный порядок жизни учреждения. На вид документальная, эта работа на самом деле была тщательно срежиссирована.
В «Зарванице» Ярема и Роман исходят из диаметрально противоположных обстоятельств: снимают группу паломников, отправляющихся в 7-дневное пешее странствие: никакой постановки, неигровое роуд-муви, в котором наверняка известна только конечная цель.
Зарваница — особо почитаемое место грекокатолицизма. Здесь находятся знаменитая икона Божьей Матери Зарваницкой, одна из крупнейших подольских святынь УГКЦ — Зарваницкий духовный центр, а также построенный в 2018 «Украинский Иерусалим» — уменьшенная реплика комплекса культовых сооружений Святой Земли. Ежегодно туда стекаются тысячи верующих. Малащук и Химей следят за паломниками из знаменитого села Криворивня, выделяя несколько характеров из красочной толпы.
Валерий — отставной офицер, а ныне — сельский философ, обладатель густой толстовской бороды, боится причинить вред даже насекомому — «я их не трогаю, я пацифист», все время твердит о зверях и птицах.
Петр — сын священника, отца Ивана, безоговорочного лидера общины — несет на себе младшего брата, а по вечерам поет девушкам скабрезные коломыйки.
Обстоятельный пан Михаил из соседнего села долго, красноречиво и с любовью рассказывает, как он строил кафельную печь, «вы смотрите, лезвие никуда не пролезет», но печью не пользуется, потому что плитка от жара отпадет, так что это искусство ради искусства. А еще он каждый год кормит паломников щедрым обедом — пусть за него помолятся.
Сухонькой и энергичной бабе Параске 80, но энергии и бодрости у нее как у молодки.
Фотограф, коломыец Ярема (тезка) выстраивает из путешественников очень художественные композиции. А еще с помощью фотошопа убирает со стены часовни Матерь Божью с младенцем, чтобы снимок с Прасковьей лучше вышел.
Надо ли говорить, что вскоре одна из пилигримок рассказывает возле дерева, как на нем проявилась та же Богоматерь. Пустое место явления отмечено яркой лентой. А ключевым можно считать продолжительный эпизод, когда паломники у одной и той же скалы описывают, лики каких святых они видят. Пусть и видят разное, пусть и Ярема только сотворил собственное чудо на компьютере, но все же видят: каждому по вере его. Собственно, эта игра отсутствий, а не церковные обряды, добавляет «Зарванице» необходимый градус метафизики.
У каждого здесь своя тихая доблесть, своя красота и свое чудачество. Режиссеры и не скрывают своей очарованности. Один из самых трогательных моментов — когда Ярема для удачного кадра руководит без преувеличения прекрасной юной парой; оба оказываются глухонемыми.
Вообще, визуальное поле фильма — с его пейзажами, ритуалами, поющими процессиями, манипуляциями фотографа, откровенным китчем (вроде белого лебедя из шин) достигает местами истинно барочной насыщенности. Финальные титры, вполне логично, чередуются с изображениями наивно-лубочных, еще и анимированных на компьютере икон.
В итоге складывается образ, иногда ироничный, но вполне дружелюбный, такого вот народного христианства, не всегда близкого догматам и установкам церкви.
Как для дебюта — вполне профессионально. Малащук и Химей смогли переключиться на принципиально иной жанр без особых потерь. За этим дуэтом стоит следить.
