Об Ирине Александровне МОЛОСТОВОЙ писали много и разнопланово в периодике, но так никто и до сих пор не написал монографию! А следовало бы собрать вместе все, рассыпанное по страницам и годам.
Режиссер, которой подвластны были и драма, и музыка, и танец: все ее спектакли гармонично сочетали все это в себе, потому всегда были востребованы зрителем, потому что задевали все органы чувств.
Коренная москвичка, которая стала одним из самых ярких синонимов Национальной оперы Украины, носителем и защитником национальной идеи в театрах им. Ивана Франко и им. Леси Украинки, педагогом, которая вела именно украинский курс в Тетральном институте им. Карпенка-Карого! С ее легкой руки началась практика исполнения опер на языке оригинала. В 1995 г. на киевской сцене ставилась «Мадам Баттерфлай», действие которой происходит в Японии. Украинский перевод, неоднократно правленый и редактированный, изобиловал такими эпитетами, как «гарненька-чепурненька», «чонявенька», «чоноброва», «хатинка-веселинка». «Наталка Полтавка» какая-то получается! — сказала Молостова. — Поем на итальянском»! Однако «Дон Жуана» уже в разгар «языковой реформы» в 1998 году Ирина Александровна добилась поставить в Национальной опере в блестящем переводе Николая Лукаша, потому что на итальянском, с ее точки зрения, это произведение у нас «не прозвучало бы».
Молодость — очевидно, самая определяющая черта была у этой женщины. Она так и не состарилась сама. Свое 70-летие не отметила, потому что погрузилась в работу, которая была прервана мощным ударом, поразившим эту хрупкую, но непреклонную женщину. Никто кроме врачей никогда не увидел ее сломанной... Свою последнюю премьеру — «Опричника» в Мариинском театре — Молостова уже смотрела на экране с небес, куда полетала ее неугомонная душа...
При жизни она успевала все: быть любимой и любящей женщиной и матерью, другом, постановщиком и зрителем, который не пропускал ни одной премьеры ни в одном театре Киева и не только, педагогом... Студентов своих боготворила, пристраивала, как родных детей. Во время студенческих волнений 1991 г. одному из них, который за «хулиганство» попал на 15 суток за решетку, носила передачи, а заодно и текст роли («У тебя здесь много свободного времени будет, учи!»). Одно время, когда в далеком 1958 году поставила «Богему» — спектакль о молодости, со всей ее привлекательностью и порывистостью, страстью и безрассудством, где рассказывается о тяжелой, полуголодной, но веселой жизни четырех друзей — поэта, художника, музыканта и студента-философа, которых роднит бескорыстие и взаимовыручка — такая себе коммуналка или общежитие! Став преподавателем, Ирина Александровна даже свой дом вместе с кухней превратила в... аудиторию.
В архиве оперного театра хранятся клавиры с режиссерскими пометками и целыми развернутыми вкладышами с тщательным образом прописанными мизансценами. Она всегда четко знала, чего хочет от исполнителя, но и могла уступить виденье, если артист убедительно доказывал отличную трактовку. Молостова умела уловить идею произведения и постановки, подбирать как материал, так людей.
Так, в обычном театральном художнике она разглядела будущего выдающегося сценографа Давида Боровского, совместная работа с которым над оперой «Екатерина Измайлова» в 1976 стала кульминационным моментом жизни. Ирина Александровна, не имея специального образования, тонко чувствовала музыку. Она поняла, что Дмитрия Шостаковича прежде всего заинтересовал сильный характер женщины, которая от природы была наделена добротой, но в условиях домостроевской России, в атмосфере жестокости, лжи и травли жизнь которой была искалечено. Она делает страшные поступки и несет за них за них ответственность. Это была постановка о трагедии совести. Для достоверности Молостова с Боровским создали условно натуралистическую альковную сцену с большой кроватью, которая партийные цензоры требовали убрать, заменить. Отказ стал причиной того, что в списке имен на получение Госпремии Молостовой не было. Курьезно звучит, но в 2001 г. после показа «Екатерины» на Зальцбургском фестивале Ирину Александровну критиковали за «целомудренную симуляцию основных инстинктов, изобразив Екатерину не секс-вамп, а неким «лучом света в темном царстве». Кстати, Ирина Молостова — единственный режиссер, поставившая обе редакции оперы. Две равноценных постановки были показаны в Японии, что стало феерическим событием в мировой культурной жизни.
Памяти выдающегося музыкального режиссера ХХ в. Национальная опера Украины в течение февраля покажет «Мадам Баттерфлай» (2 февраля в партии Чио-Чио-Сан — Лилия Гревцова, Пинкертона — Сергей Скочеляс, сузуки — Мария Березовская. 15 февраля зрители увидят последнюю киевскую постановку — «Риголетто», созданную в 1997 году, которая стала неким концентратом всего, чем творчески жила Ирина Молостова: здесь и чисто киношные стоп-кадры, и виделенные крупные планы в самые драматичные моменты, и информативные вторые планы, детализированное погружение в эпоху, до мелочей прописанные мизансцены с жестами и использованием разнообразного реквизита. Словом, настоящий театральный праздник, в котором примут участие Геннадий Ващенко (Риголетто), Дмитрий Иванченко (Герцог), Ольга Фомичева (Джильда), Татьяна Пиминова (Маддалена), Сергей Магера (Монтероне).
А еще любители оперы увидят одну из самых старых постановок театра — «Евгения Онегина». Режиссерскую трактовку Молостовой 1972 г., а заодно и трактовку образа главного героя Юрием Гуляевым (спектакль был молодежным!), распяла номенклатурная критика, а она идет и поныне. 23 февраля в главных партиях будут петь Александр Мельничук (Онегин) Тамара Калинкина (Татьяна), Дмитрий Кифорук (Ленский), Ирина Петрова (Ольга), Сергей Ковнир (Гремин).
15 февраля Партию Джильды в опере «Риголетто» Дж. Верди исполнит солистка Национальной оперы Ольга Фомичева
