Их поиски, а может мудреные чудачества в пяти просмотренных спектаклях воплощали диск-жокей, стендап-дива, дом бывшего гестапо, лимузин американского президента и современный робот. Эти достаточно странные театральные персонажи способны вызвать нервные ассоциации с героями Шекспира, Ибсена, Чехова...
Помещения, в которых проходит фестиваль, — огромные производственные ангары, создающие атмосферу беззащитности человека перед течением цивилизации.
Во всем мире заброшенные «производственные площади» осваиваются художественными проектами. Но в Германии, где именно порядок в работе и быту гарантирует качество товаров и жизни, какая-то тревожная внутренняя вибрация усиливается застывшей статичностью переквалифицированных гигантов.
Гамбург полностью отреставрирован. На местах уничтоженных бомбардировками в конце Второй мировой войны домов выросли новые, талантливо вписанные в архитектурные ансамбли, чудом сохранившиеся.
В центре города прекрасное озеро, в котором можно купаться, но исключительно в обозначенном месте. Огромная прибрежная лужайка выделена для барбекю. У кого-то это что-то похожее на марсоходы, у кого-то такие, которые помещаются в кармане. И представьте — пьют, едят, общаются... и никто не бросается в воду, чтобы освежиться.
Мигранты последней волны, в основном с востока, концентрируются в привокзальном районе, иностранцы, живущие в Германии, давно как-то растворились среди населения. Население и народ, нация и государство — сегодня предмет живой дискуссии, в которой часто интонация переходит в крик.
Безусловно, вопрос заключается в том, что культура как инструмент понимания не совершенствуется так быстро и разнопланово, как этого требует день сегодняшний.
Возможно, X фестиваль KAMPNAGEL.DE-2019 самый странный из почти 50-ти международных фестивалей, на которых я был за последние 20 лет в качестве зрителя, участника, эксперта. Здесь представлены остро актуальные, пусть не общепонятные спектакли, но такие, которые проявляют признаки первичной театральности в сочетании с модерновыми тенденциями.
Спектакль Урсулы Мартинес, в котором она совмещает ипостаси драматурга, режиссера и исполнительницы «A FAMILY OUTING» («Семейная прогулка») это диалог с матерью на диване, который сопровождают кадры из шоу двадцатилетней давности с тогда еще живым отцом. В настоящее время 83-летняя женщина имеет диагноз слабоумие, поэтому реплики ее не вполне логичные, оказываются очень философскими. Сама Урсула, которая зарекомендовала себя как кабаре-дива, получила много престижных наград, среди которых и похвала газетчиков по типу «самая известная тем, что вытягивает красные носовые платки из своего влагалища», — в спектакле разыгрывает автобиографическое семейное шоу о неизбежности потери родителей, о неотвратимости сиротства, о диалоге с родителями за пределами жизни.
Всемирно известный Rimini Protokoll показал моноспектакль робота «Uncannyvalley» («Сверхприродная долина»). Наше понимание робота как неутомимой машинки, которая вовсе не похожа на человека, полностью переворачивается.
На сцене мужчина, который разговаривает с залом, кажется, движениями и мимикой отвечает на восприятие зрителями его вступительного спича. Но скоро выяснится, что это был голос его умершего создателя. На экране появляются его комментарии о роботе-двойнике, и то ли восторг, то ли страх овладевают зрителями. Сходство невероятное. Тогда в доказательство механичности своего происхождения двойник на сцене прокручивает ступню в туфле на 360 градусов. Потом робот поворачивается к зрителям, чтобы они разглядели электронику, которая заполняет лобовую часть черепа, затылок просто отсутствует.
Подобие человека у героя спектакля фантастическое. Автор текста Томас Мелп рассматривает вопрос: конкурируют ли копия и оригинал, кто, собственно, живой, а кто из жизни выбрался живым!
На Востоке работы-гуманоиды разрабатываются давно и успешно для ухода за людьми одинокими, преклонных лет или для сексуального партнерства. Следовательно, мертвая машина становится проекционным экраном для будущего, в котором живой оригинал будет непросто отличить.
KidKoala — всемирно известный ди-джей, музыкальный продюсер из Монреаля. Он выпустил четыре сольных альбома на NinjaTune и три на Art&Craft, снялся в фильмах «Сон мертвецов» и «Большой Гетсби». Выпустил графические романы «Космический кадет» и «NufoniaMustFall», представил на фестивале «Satelliteturntableorchestra». Он рассадил за столиками с проигрывателями, микшерными пультами по четыре зрителя. Сначала продемонстрировал блестящее владение техническими приемами, благодаря которым более или менее известные мелодии эмоционально изменяются в направлении настроения диск-жокея, потом предложил зрителям эти приемы повторить за ним. Молодые девушки, которые сидели рядом, азартно взялись прокручивать пластинки вперед и назад, чтобы своим ритмичным рисунком повторить предложенный. Для человека, который держал пластинку в руках, как что-то очень хрупкое и нежное, эти упражнения могут показаться дикарством. Несколько раз зрители становились диск-жокеями, а спектакль превращался в массовое дискожокейство. Правда, пришлось и воздушные шарики бросать по зал, честно говоря, не иначе как для хронометража. Но финал заворожил. К моей радости, даже самые молодые в зале сразу узнали и подхватили песню «Moonriver» из фильма «Завтрак у Тиффани» в исполнении Одре Хепберн. Диск-жокей крутил ту бедную пластинку, извлекая скрипы, нервные вскрики, но ничего не помогло исказить великую музыку и самое главное, как оказалось, она вовсе не нуждается в обработках для сближения поколений, заметно отдаленных во времени друг от друга, с теми, кто давно ушел из жизни, но остается в ней. Мы обнялись с юными соседками и двигались в унисон.
Группа»linga» утверждает, что Гамбург без памяти. Для того, кто в нем не прожил всю жизнь, это утверждение кажется слишком резким. Но когда во время «спектакля-экскурсии» выясняется, что для торговых галерей в центре города сносились здания старше 150 лет, пафос борцов за сохранение древности вызывает уважение. Маршрут начинается со злостного угла в центре города, где на месте разрушенных синагог, бывшей штаб-квартиры гестапо сверкают витринами модные бутики.
Нет никаких табличек, которые напоминали бы о событиях прошлого и, кажется, сквозь асфальт пробиваются надрывные человеческие голоса. Эмоции грустные и радостные превратили прогулку по городу в его рассказ о себе. Остановка на круглой площади. Ведущий предложил всем участникам стать по периметру на одинаковом расстоянии друг от друга. Кажется, ничего особенного, но когда оглянулись и присмотрелись, почувствовали себя фигурами какого-то минутного пантеона, в гармонии себя с городом, в сочетании памяти о нем с памятью о себе. Человек и город. Просто город и город мой, образ малой Родины — размышления на эти темы превращают будничную суету в осознанное бытие.
Большая радикальная перформативная инсталляция «(LA) HORDE» разделяет свое название с автомобилем президента США и называет лимузины символами неприличной для власти роскоши.
Первая фраза из Конституции США «Мы — народ!» написана на разбитом лобовом стекле авто. Актеры замирают на достаточно длительное время в позах людей сдерживающих, подталкивающих, нападающих на лимузин. Переход от позы к позе кажется полностью служебным, но если присмотреться, то пластика проявляет мотивацию сопротивления. Кто-то отлипает от лимузина и пишет на полу аэрозолем с красной краской «завтра отменяется». Другой персонаж, точнее, еще один человек без каких-либо признаков актерства моющей машиной смывает надпись и неспешно очищает пол.
Между спектаклями, концертами на травке, в беседке, под тентами не утихали творческие дискуссии, деловые игры, просто общение с таким свежим и вечным немецким пивом, в котором веками бурлит хмель мудрости жизни.
