В блестящей плеяде украинцев, прославляющих своим талантом нашу страну за границей, ярко светит звезда Андрея Шкургана. Певца называют одним из лучших баритонов Европы. Он солист Варшавской национальной оперы, много гастролирует, выступая в самых престижных театрах мира. У певца большой и разнообразный репертуар: три десятка оперных партий, интересные интерпретации камерной музыки, народных песен. Причем все произведения исполняет в оригинале — на украинском, итальянском, немецком, польском, французском, чешском, русском языках. За репрезентацию музыкальной Шевченкианы — «Музыки к «Кобзарю» Лысенко — получил высшую премию нашей страны и стал Шевченковским лауреатом.
СЦЕНИЧЕСКИЕ УНИВЕРСИТЕТЫ, ИЛИ БУНТ БАРИТОНОВ
По словам артиста, он выступает на родине при первой же возможности.
— У меня довольно хорошие взаимоотношения с Национальной филармонией Украины, а вот с Киевской и Львовской оперой что-то не складывается, — рассказывает А. Шкурган. — Это старая история. Больше десяти лет назад для меня не нашлось места в этих оперных театрах. Я очень переживал и потому обрадовался, когда после победы на конкурсе им. Ади Сари (Польша) меня пригласили работать в Большой театр города Лодзь. Я там начинал с чистого листа: ни друзей, ни родных. Работал настойчиво и впоследствии начал петь в оперных театрах Вроцлава и Битома. С 1995 года я — солист Варшавской оперы. Много выступал по миру, обо мне начали одобрительно писать музыковеды. Кстати, с родными Черновцами я никогда не порывал. Обязательно несколько раз в год даю концерты и принимаю участие во всеукраинских творческих смотрах. Выступаю в Донецке, Одессе, Ивано-Франковске. А вот с киевским театром почему-то не получается сотрудничество. Приведу недавний пример, который опять развел нас. Мне позвонил директор Национальной оперы Украины Петр Чуприна и предложил принять участие с их коллективом в турне по Европе. Я обрадовался: наконец наши недоразумения закончились. Мы договорились, что я буду петь в спектаклях «Риголетто», «Набукко» и «Евгений Онегин». Ради этих гастролей я отказался от премьеры оперы «Король Роджер» Шимановского. А за три дня до отъезда Чуприна говорит: «В театре бунт баритонов. Они поставили ультиматум: или мы, или Шкурган. Поэтому наша предыдущая договоренность отменяется»... И я оказался у «разбитого корыта». В турне не поехал и в премьере не выступил. Кроме того, польский режиссер до сих пор мне не может простить отказ и в свои новые постановки уже не зовет. С тех пор, когда выступаю в Киеве, пою на сцене филармонии, а не оперного театра.
Не держу зла и на львовян. Никогда не забываю, что в этом городе учился в консерватории. Во Львове живет мой брат Арсений с семьей, работает мой педагог, прекрасный певец Игорь Кушплер. Много лет постоянным моим аккомпаниатором была Зинаида Максименко (моя преподавательница камерного пения, которая, к сожалению, уже умерла), с ней проходили все сольные концерты в Украине.
Своим триумфом певец считает выступление на сцене Львовской оперы, в апреле 2000 года отмечавшей свое столетие. Андрей Шкурган исполнял главную партию в вердиевской «Набукко» и показал большую сольную программу. Он признался, что эти выступления — ответ тем, кто не верил в его талант. За дирижерским пультом стоял выдающийся музыкант Антони Вихерек, которого Андрей считает «крестным отцом» и благодаря которому началась блестящая артистическая карьера Шкургана. «Маэстро в Польше называют человеком-легендой, — не скрывает своего восторга певец, — он был директором Большого театра в Варшаве и Оперы в Лодзи, возглавлял Национальную оперу и Филармонию в Каире (Египет). Работал главным дирижером в пяти оперных театрах Германии. Мы встретились в Лодзи. Именно Антони Вихерек дал мне возможность подготовить все баритоновые партии, которые ставились в его театре, а также поощрял мое участие в международных конкурсах. Специально для меня поставил оперу «Мазепа» в Варшаве. А в его спектакле «Галька» главные партии исполняли три украинских артиста: одесситка Татьяна Захарчук, киевлянин Владимир Кузьменко и я. С легкой руки маэстро сейчас Татьяна поет в Берлинской опере, а у Владимира контракты в Штутгарте, Глазго и Эдинбурге. У меня также плотный график. Имею контракты не только с Варшавской оперой, но и со многими театрами Польши и Чехии, выступаю на спектаклях и с сольными концертами фактически по всей Европе».
«МНЕ ИНТЕРЕСНО ИСПОЛНЯТЬ ТО, ЧТО МУЖЧИНЫ ВООБЩЕ НЕ ПОЮТ»
«Травиата», «Дон Жуан», «Отелло», «Андре Шенье», «Луиза Миллер» — вот далеко не полный список опер, которые он подготовил за последний сезон. Андрей Шкурган много выступает за границей, но знает ситуацию и в украинских оперных театрах. Переживает, что у нас очень редко ставятся произведения современных композиторов. Певец считает, если у нас искусство не будет поддерживаться так называемыми «новыми украинцами», то оно просто зачахнет.
— Богатые люди сегодня скорее инвестируют эстраду, чем классику, ибо хотят сразу получить прибыль, — говорит Шкурган, — поэтому у нас развелось видимо-невидимо звезд. Эту «кухню» знаю хорошо, ибо сам начинал с эстрады в 1978 году. До своего теперешнего уровня шел в течение долгих 24 лет. Я не мечтал о звании, а думал о том, чтобы совершенствовать свое искусство. Сегодня же наоборот — не успел певец еще опериться, а его уже начинают раскручивать. А у него ни музыкального или общего образования, ни мировоззрения нет, а только большой карман дяди, который инвестирует и делает «звездой» своих протеже. Снимут клипы, запишут пару песен, купят эфир. А дальше что? За границей этот товар никому не нужен. Такие «звезды» напоминают мне нашу гривню. Возьмешь деньги в руки: на вид довольно красивые, но на Западе — это просто ничего не стоящие бумажки. Для меня настоящая «звезда» — это высший уровень искусства, который интересен, самобытен не только для украинской публики, но и для заграничного слушателя».
Сам он не ищет дешевой популярности, не исполняет шлягеры-однодневки. Несколько лет назад заинтересовался чешской музыкой. Подготовил цикл «Цыганских мелодий» Дворжака и «Вечерние песни» Сметаны. На X Фестивале духовной музыки в городе Брно исполнил «Библейские песни» Бедржиха Сметаны в сопровождении Чешского симфонического оркестра. Это выступление получило большой резонанс среди слушателей. В нашей беседе А. Шкурган признался, что, готовя эту программу, он заинтересовался произведениями Витезслава Новичка, ученика Дворжака, педагога композиторов львовской школы: Василия Барвинского, Дезидерия Задара и Николая Колессы.
Далеко не многие украинские артисты могут похвастаться тем, что их сольный концерт транслировался по Датскому радио на всю Европу. Это произошло в городе Орхус, и Андрей не скрывает своего удовлетворения, вспоминая о том знаменательном событии. В программу певец включил произведения Лысенко, Монюшко, Шопена и Чайковского. С каждым годом он увеличивает свою Шевченкиану. Сейчас она насчитывает более 50 произведений. Это две большие концертные программы на музыку Николая Лысенко, Сергея Рахманинова, Игоря Бэлзы. «Наследство Лысенко для меня, словно родник, — говорит Шкурган. — Это композитор для мудрых исполнителей, владеющих специальной техникой пения. Например, «Садок вишневий коло хати» написан для тенора, а «Ой, я свого чоловіка в дорогу послала» — для сопрано. Я транспонировал эти песни для своего голоса. Мне интересно исполнять то, что редко звучит, или вообще мужчины не поют.
Андрей Шкурган выступает во многих театрах, сотрудничает с различными режиссерами и это, по его словам, дает возможность расширять свой творческий диапазон. Впрочем, певец против «искусства в искусстве», когда современные постановщики так переделывают произведение, что становится не видно первоисточника. Он столкнулся с такими новациями при постановках опер «Мадам Баттерфляй» Пуччини и «Король Роджер» Шимановского. С режиссером «Баттерфляй» даже произошел конфликт. Певец сказал: «Для меня на первом месте маэстро Пуччини. Он высший авторитет не только в музыке, но и непревзойденный оперный драматург. Нужно не переделывать, а суметь точно передать его прекрасное произведение. Хотите сделать современную версию — пожалуйста, но не нужно автора «кроить» так, что от его произведения ничего не осталось. Я видел многие новации, но только единицы были действительно интересны. Поэтому если я не могу принять видение режиссера, то просто отказываюсь с ним работать».
КАК УКРАИНСКИЙ ПЕВЕЦ ЗАЩИТИЛ ЧЕСТЬ «БЕЛОЙ РАСЫ»
Андрей мог стать знаменитым математиком или переводчиком, мастером-авторемонтником, а стал оперным певцом и педагогом. Виражи судьбы помогли ему найти свою дорогу.
— В нашем доме всегда звучала музыка, — вспоминает Шкурган. — Мой отец — баритон, был солистом в филармонии. Мать — пианистка, хоровой дирижер, историк музыки (уже 35 лет преподает в Черновицком музыкальном училище). Я пел с детства. Папа — реалист, смотрел на мое увлечение пением довольно скептически. Считал, что актерство — слишком сложная, неблагодарная профессия. Только единицы достигают вершин, а остальные всю жизнь проводят на периферии. Это так называемые рядовые солисты. Во времена Советской власти мало кому из украинских артистов удавалось работать за границей. Я имею в виду не гастроли, а работу по контракту. Поэтому, когда закончил школу, поступил в университет, но продолжал петь только для себя. Я учился на математическом факультете Черновицкого университета. Эти знания помогают быть более собранным. Я считаю, что артисту также необходима точность для выбора творческого направления. Я лирик-прагматик. Свою творческую карьеру начал в 17 лет в вокально-инструментальном ансамбле. Пел, учась в университете. Потом была консерватория. Занятия сочетал с выступлениями. Сначала работал в ансамбле песни и танца «Верховина» в Дрогобыче, потом стал солистом ансамбля песни и танца «Галичина» во Львове. Мне повезло, что родился в такое время, когда железный занавес сломали, и когда есть шанс реализоваться в профессии не только на родине, но и за границей. Мой отец — прекрасный педагог. Уже десять лет работает профессором Краковской музыкальной академии. На моем пути в искусстве встречались разные люди. Одни помогали, а другие препятствовали. Но я всем благодарен за науку. Ибо если хочешь чего-то достичь, кроме таланта, красивого голоса, нужно иметь сильный характер.
В начале своей артистической карьеры Шкурган принимал участие в различных конкурсах. Например, получил в Тулузе Кубок президента Франции в первую годовщину провозглашения Независимости Украины. А Гран-при Международного конкурса европейских певцов Андрею вручила королева Дании Маргарет II. На родине выдающегося итальянского маэстро — в городе Буссето — получил титул «Лучший вердиевский голос».
— Главное требование конкурса «Вердиевские голоса» заключалось в том, что нужно было знать шесть партий из опер композитора, — вспоминает певец. — Я подготовил десять. Когда меня услышали организаторы, то удивились. Они считали, что такой сложный материал могут исполнять только певцы, учившиеся в Италии. При подготовке я слушал разные записи вердиевских опер в исполнении самых выдающихся артистов мира. Делал детальный анализ произведения, разбирал манеру пения, способ дыхания, фразировки, посыла звука. Я никого не копировал, а старался найти свою изюминку. Много помогал в занятиях мой отец, который сам прекрасно поет. В 1996 году две трети участников конкурса были представителями с Востока: из Южной Кореи, Китая, Гонконга, Тайваня, Японии, но у всех была солидная итальянская школа. Поэтому не удивительно, что первое место получила японка (меццо-сопрано), которая шесть лет училась у лучших специалистов-итальянцев. Второе место получил южнокореец (бас), стажировавшийся в Италии. А на третьем месте — я из Украины. Правда, у меня за плечами уже был диплом конкурса имени Лучано Паваротти. Помню, как в 1991 году переживал, что не стал лауреатом. В финале нужно было спеть одну из оперных партий: из «Фаворитки» Доницетти, из «Мадам Баттерфляй» Пуччини или из «Трубадура» Верди. Тогда ни одной из этих опер в моем репертуаре не было. Вернулся домой, начал активно готовиться и уже спустя пять лет завоевал вполне заслуженную награду — бронзовую медаль. Как написали музыкальные критики, своим пением Шкурган защитил честь «белой расы». Итальянская школа — это в первую очередь филигранная техника и умение владеть своим голосом. Я сумел сочетать технику и свои вокальные данные. Это стало сильным оружием, и в дальнейшем у меня не было препятствий на вокальных соревнованиях — я получал звание лауреата на одиннадцати международных конкурсах.
МУЗА ИЗ НИКОЛАЕВА
Певец — профессия, требующая быть в хорошей форме. По словам Андрея, он не уважает курящих вокалистов. Самое главное — не простужаться, не пренебрегать своим здоровьем, держать соответствующий режим, не переутомляться, ограничить употребление алкоголя, уметь сочетать труд с отдыхом, нормально спать, не нервничать. Он считает, что его лучшая роль еще впереди. Когда начинает работу над новым представлением, обязательно влюбляется в произведение и своего героя. Он боготворит оперы «Риголетто» и «Набукко» и может о них говорить часами.
Работая в Польше, Андрей получил еще одну профессию — переводчика. Закончил институт «Полониум» для иностранцев, прошел специальный курс на филологическом факультете Варшавского университета. Теперь имеет диплом переводчика с польского языка, и это очень помогает в работе и быту. Уже три года Шкурган преподает в средней школе второй степени (соответствует нашему музыкальному училищу). Есть у него определенные успехи в педагогической деятельности, и его ученики уже продолжают обучение в музыкальных академиях Гданска и Варшавы.
Все свои победы Андрей связывает с именем жены Ольги — советчицы и музы. Она родом из Николаева, а познакомились за границей — в Силезском оперном театре на репетиции, где Ольга играла на скрипке в оркестре. Андрей в то время уже был известным артистом, даже имел медаль Всепольского объединения музыкантов за выдающиеся достижения в оперном искусстве. Ожидая своей очереди, присел на стул и не заметил, что там лежал футляр ее скрипки, а когда заметил, то сел просто на пол. Этим развеселил всех оркестрантов. Ольга пошла его поднимать. Так и познакомились. Поженились в 1994 году, но вместе выступают очень редко, ибо у каждого свои контракты. Сейчас Ольга работает вторым концертмейстером Театра оперетты и музыкальной комедии в Варшаве. Андрей говорит, что жена сумела сделать их дом теплым и уютным, что он постепенно становится домоседом. Может часами перебирать ноты, слушать компакт-диски, делать переводы, изучать новые партии (две недели — и певец знает их назубок), или копаться в моторе автомобиля — совершенствовать свои «Рено-25» и «Форд-Сьерра». Делает это с большим удовольствием. Руки у Андрея золотые, все может починить, считает Ольга.
