Впереди у прославленного коллектива много планов, творческих идей. Театр хочет достойно отметить «Год А.П. Чехова», предложить зрителю очередную комедию ситуаций, для которой как нельзя лучше подойдет текст Рея Куни, осуществить «молодые эксперименты» в пространстве камерной сцены...
О жизни театра рассказывает Михаил РЕЗНИКОВИЧ, художественный руководитель Национального академического театра Русской драмы им. Леси Украинки.
— Михаил Юрьевич, какие творческие события были для вас знаковыми в предыдущем театральном сезоне?
— Конечно же, знаковым не только для меня, но и для театра было открытие пространства Давида Боровского — выдающегося художника, лучшего европейского сценографа второй половины ХХ века. Еще учеником он начинал свою активную деятельность в этом театре, несколько лет был главным художником. Почти тридцать лет был главным художником Московского театра на Таганке. Много работал в лучших театрах Европы. Так случилось, что свой первый и последний спектакль Боровский сделал у нас. Премьеру спектакля «Дон Кихот. 1938 год» он уже не увидел... Мы сочли своим долгом оставить для настоящего и будущего память о мастере. Вообще, считаю, что наш театр, если говорить о великих людях, «умещается», через тире, в двух именах — Константина Павловича Хохлова (он практически основал труппу театра и задал направление его развития) и Давида Львовича Боровского. В его сценографии всегда заложено понимание зрелища театра, социального, эстетического. Он был выдающимся провидцем и философом театра ХХ и, я думаю, XXI века.
Из премьер прошлого сезона я хотел бы выделить спектакль «Ангелочек, или Сексуальные неврозы наших родителей» по пьесе немецкого автора Л. Бэрфуса. Она повествует о сложных взаимоотношениях нынешних детей и нынешних родителей, о нравственности и безнравственности, патологическом эгоцентризме и беззащитной бескорыстности. Пьеса современная. Мне представляется, что и спектакль получился довольно интересным. В чем-то знаковым. Подтверждение тому — приглашение от молодежного фестиваля в Мюнхене. Думаю, что и для молодой актрисы Елены Тополь, моей студентки, которая сыграла в этом спектакле главную роль, это также очень серьезное событие.
В остальном в прошлом сезоне мы много репетировали. Шла работа над постановкой великой и последней, по времени написания, пьесы Чехова — «Вишневый сад», в которой заняты представители всех поколений нашего театра. Ставит спектакль московский режиссер Аркадий Кац (у нас идут его постановки «Волки и овцы» и «Доходное место» по А.Островскому). В этой пьесе есть своя тайна, ее непросто разгадать.
Для духовного и профессионального роста молодых большое значение имели репетиции спектакля «Сто пятая страница про любовь». Это спектакль об острейших взаимоотношениях молодых в экстремальных жизненных ситуациях. О проявлениях любви в разные эпохи. В спектакле занято много молодых актеров и актеров среднего поколения. Их отношение к работе, самоотдача для меня очень важна. Работа над этими двумя спектаклями подходит к завершению. Будем ждать встречи со зрителем.
— На ваш взгляд, что ищет сегодня в театре зритель?
— По большому счету, зритель мало меняется, впрочем, как и человеческая природа. Сегодня, как и когда-либо, придя в театр, зритель хочет либо плакать, либо смеяться. Иногда зрителю важно сбросить груз жизни, отдохнуть. С другой стороны, пушкинское «над вымыслом слезами обольюсь» всегда актуально. Если театр захватывает публику подлинными человеческими страстями, она откликается. Мы стараемся следовать этим законам. С октября и до конца марта у нас практически всегда аншлаги на спектаклях. Мы пытаемся построить наш репертуар таким образом, чтобы современная драматургия соседствовала с великой классикой — и украинской, и российской, и зарубежной. Для нас важно, чтобы каждый спектакль нашел своего адресата. Невозможно ставить спектакли для всех, для так называемого среднестатистического зрителя.
— Ныне театр активно работает в камерном пространстве, а оно требует специфического материала, манеры актерской игры, взаимоотношений со зрителем. Учитывается ли все это в репертуарной политике, стратегии театра?
— На мой взгляд, единая политика в психологическом театре очень проста: «Сеять разумное, доброе, вечное», то есть откликаться на острые, больные темы жизни, говорить о высоких духовных проблемах и целях, без которых театр мертв. Дальше мы начинаем думать об авторах и актерах. Ведь для того, чтобы актер рос, нужен серьезный драматургический материал. Поэтому мы пытаемся находить такую драматургию, чтобы она была актуальна и чтобы в спектаклях был занят в основном весь творческий коллектив театра; чтобы молодые актеры учились у мастеров, а мастера, в свою очередь, ощущали то, что сегодня трогает сердца молодых. Кроме того, для нашей «Новой сцены» в качестве основной идеи мы избрали такой тезис: «Легко ли быть молодым». Его оправдывает и спектакль «Ангелочек...», и «Солдатики», которые шли у нас с успехом, и то, что мы планируем в дальнейшем. Также у нас работает студия молодых актеров, каждый год они показывают свои самостоятельные работы — для «Новой сцены» и «Сцены под крышей» в том числе. Так вот в этом году все самостоятельные работы, предложенные студийцами и актерами театра, были по произведениям Чехова. Мы отобрали лучшие и создали на «Новой сцене» спектакль, название которого взято из двух рассказов Антона Павловича «Тысяча и одна страсть, или Мелочи жизни». На «Новой сцене» планируется еще одна премьера по произведению известного украинского писателя Павла Загребельного — с его творчеством наш театр был очень тесно связан. В этом году я выпустил курс в Национальном университете театра, кино и телевидения им. Карпенко-Карого. Одним из его дипломных спектаклей был спектакль «Евпраксия» по одноименному роману П. Загребельного. Мы решили доработать его и сыграть в нашем театре на языке оригинала, т.е. на украинском языке (ориентировочно в декабре-январе). Считаю это своим долгом перед Павлом Архиповичем.
— Работая в формате репетиций в театре и в университете с молодежью, вы видите их отношение к жизни, профессии. Готовы ли они жертвенно отдаваться театру?
По-моему, среди молодежи есть те, кто готов отдаваться профессии и жертвовать собою ради достижения высоких целей. Но, когда мы их учим или с ними работаем, очень важны две вещи. Первое: они должны знать, что наши дела не расходятся с нашими словами. Если в том, что мы делаем, молодые видят некий фанатизм педагога или режиссера, без которого служить театру невозможно, они начинают это принимать и уважать. Второе, что очень важно для обратной связи, — профессионализм. Ведь иногда уже с курса третьего студенты начинают относиться к своему педагогу с некой иронией, понимая, что он не может им дать того, чего они от него ждут. Очень часто у студентов возникает профессиональное разочарование. Кроме того, есть понятие школы. Одни преподаватели могут привить азы школы, другие на это не способны.
Для молодых актеров важны также критерии и понимание истины профессии. Недавно в одном из своих интервью Константин Райкин очень просто сказал о том, что актер в театре — с одной стороны, очень многим жертвует в жизни ради театра, а с другой, — никакое другое искусство его так не воспитывает и столько не дает, сколько искусство театра. Кино же актера только эксплуатирует. Если артист это понимает, он находит баланс в своей работе.
— Можно ли выделить какие-то общие тенденции развития театра в Украине?
— К сожалению, сегодня в Украине, да и в России также, заметно падает уровень культуры — и театр не может остаться от этого в стороне. Поэтому, если мы хотим, чтобы через 10 лет театр стал лучше, нужно провести реформу театрального образования. У нас наблюдается тенденция упрощения, сознательного примитивизма. Часто мы начинаем копировать образцы рационального европейского театра, не понимая, что и русский, и украинский театр — театр эмоций, чувств... Наш театр — театр сердца. И он апеллирует прежде всего к сердцу, и уже через сердце — к разуму зрителя.
— Каким бы хотели видеть театр Русской драмы в будущем?
— В этом театре заложены мощные пласты духовной жизни психологического театра. Эти традиции здесь передаются из поколения в поколение. Я бы хотел, чтобы Театр Леси Украинки и в будущем в разных жанрах говорил о душе человека, страстно и заразительно. Повествовал о человеке, о его внутренних драмах. В то же время, мне бы хотелось, чтобы артисты ощущали время, иначе театр перестанет быть живым. Они должны «преломлять» свою профессию и работать, чувствуя ритм времени.
