«Главная роль» Буковского, премьера которой состоялась на киевском фестивале DocuDays, — простой проект. Режиссер снимает фильм о своей матери, актрисе Нине Антоновой, прославившейся в телефильме «Варькина земля» (1969, режиссер Анатолий Буковский, муж Антоновой, отец Сергея). Локации: квартира, кладбище, где нужно привести в порядок могилу мужа, съемочная площадка или тон-студия очередного сериала.
Но сначала нужно понять, что происходит. Предлагаемые обстоятельства следующие: «Представь себе, что ты играешь актрису, которая снимается в игровом фильме». Имя выбирают Вера. Такое же, как в нереализованном сценарии отца. Сценарий называется «Главная роль».
Здесь же и сложности: «Давай проще, без театра», «Мама, не нужно МХАТа!» — «МХАТа нет, есть Щукинское». Буковский собирает картину прямо на ходу, ведь действие развивается сразу по двум линиям — актриса/режиссер и мать/сын; сюжетостроение в такой ситуации — задача из сложнейших.
Воспоминания, конечно, служат материалом истории: об отце, о распорядке дня, о методах воспитания, о былых съемках, о страхе одиночества. В дне сегодняшнем — равномерный прибой бытовых забот: подбор платьев для публичного выступления, копание в фотографиях, в старых блокнотах, в родословной, поиски отцовских орденов (после легкой паники тайник оказывается в туалете, тут же из архива восстает ироническое привидение Буковского-старшего за печатной машинкой с репликой «И показал» — все-таки его сценарий), а также бесконечные актерские проработки — поздравительной речи на юбилейном вечере в Доме кино, реплик в тон-студии и эпизода в сериале.
Кстати, нигде, ни разу нет собственно результата этих репетиций. Буковский подчеркивает роль-жизнь, сводя к минимуму роли как работу, отчего Нина-Вера остается персонажем в поисках автора с проклятыми вопросами и задумчивыми оправданиями, но и режиссуре сына она противится неосознанно и постоянно. Сын тем временем пытается выяснить свое, давнее, разрешить детские обиды, но эта пьеса как-то не клеится, из-за чего диалоги возносятся почти до чеховского уровня абсурда или отчаяния:
— Чеснок. 50 копеек.
— Моль. Убил.
или:
— Терпеть. В этом весь смысл.
Прямые отсылки к прошлому матери — черно-белые фото ее юности или фрагмент из «Варькиной земли» — Буковский заглушает шумом дождя, который, будучи полной банальностью в любом другом месте, здесь соразмерен общей интонации, тихому, утопленному в мелких хлопотах, но непрерывному драматизму.
Нина-Вера-Варька наконец едет в Дом кино, чтобы перед залом показать себя — актрису до кончиков все еще красивых волос, до модуляций хрипловатого голоса. Но главная роль — вот она, создается на наших глазах с помощью коварно не выключенной камеры и длится, длится. Болтовня между делом, зажженные с инстинктивной элегантностью сигареты, подклеивание этикеток от выпитого в советское время на дверцах туалетного тайника, разговор с мужем на кладбище и детское передразнивание с игрушечным хомяком в квартире — одним словом, опыт. Партия, играть которую невозможно и необходимо, которая превосходит видимый сюжет, которая началась и закончится за пределами титров.
Фильм Буковского уникален этой деликатной оптикой вневременья, в которой семейное становится зрелищем, а частная хроника — завораживающе емким высказыванием. Результат — высокая поэзия обыденности на экране, которая и ведет к потрясению, — под сурдинку, под инфантильную музыку из «Слезы капали», но от того не менее истинному. Действительно просто. Невыносимо просто.
