Одна из пяти самых популярных опер в мире Дж. Пуччини «Богема» идет одновременно в Национальной опере и Киевском театре оперы и балета для детей и юношества. Обе постановки талантливы и самоценны настолько, что не нуждаются ни в каких сравнениях. Но наибольшая радость в том, что в нашем городе меломанов достаточно, чтобы проявить достойное внимание двум прочтениям оперного шедевра Дж. Пуччини. И дело не в том, что в активном репертуаре оперных театров мира не больше 50 наименований. В Киеве таким образом свою остроту подтверждает дискуссия о современном оперном искусстве.
То, что в последнее время в афишах оперных спектаклей первую позицию начал занимать режиссер-постановщик, а не дирижер-постановщик, и было одним из свидетельств обострения этого процесса. Когда после посещения оперного спектакля всем классом я рассказывал, что видел, моя бабушка с разочарованием замечала: «оперу слушают, а не смотрят»! Опера слишком долго оставалась видом сценического искусства, который пытался опровергнуть зрительную доминанту в нем.
Постановка режиссера В.Гобеля «Борис. Акт 1» по опере М. Мусоргского «Борис Годунов» в Королевском оперном театре (Копенгаген) впервые ошеломила меня совершенством интерпретации.
«Музыка М. Мусоргского пронизывает время, ниточки увиденного и услышанного будоражат марионетку памяти. Занавес поднимается, и вы оказываетесь в каком-то глухом закоулке Москвы с чугунными воротами станции метро в стиле сталинского барокко, пивным киоском и митингующей толпой, которая, похоже, за деньги прославляет какого-то кандидата. Его огромный портрет сначала прикрепили вниз головой, а затем он просто свалился на трудящихся. Все куда-то исчезает. И появляется Он собственной персоной: Борис, с программным гласом вопиющего в пустыне. Потом Его обставляют столами, креслами, телефонами и графинами кремлевского кабинета. Пимен и писарь в спортивном костюме с сеткой списанной бумаги, засыпают прямо за царским столом. Наследник забавляется царским компьютером. Взрывы, вероятно, террористов, загоняют перепуганные верхи и низы в подземелье метрополитена. Матрасы, раскладушки, спиртовки, детские горшки, люди преклонного возраста и дети, мужчины и женщины, богачи и нищие замирают в равенстве беспомощности. Владеет голосом лишь Юродивый. К кучке детей, которые насмехаются над ним, присоединяется наследник и отбирает копеечку. Находятся те, кто желает ограбить венценосного потомка. И начинается «молотилово» без учета чинов, возраста и пола» — газета «День» №45, (2011).
«На спектакле театра «Шамп Елиссе» с Парижа «Севильский цирюльник» по Д. Россини, как когда-то давно в театрах первой реакцией зрителей после поднятия занавеса стали ох и ах под бурные аплодисменты.
Казалось, развернутый из трубочки лист с нотами, занял всю сцену Эдинбургского фестивального центра. Полное ощущение фактуры легкой бумаги, обыгрывавание его актерами, как только возможно, вплоть до поверхности для катания на скейт-бордах, вызывали настоящее восхищение.
Жанр комичной оперы смело доводился мизансценами, костюмами, хмельной манерой актерской игры. Такого смеха в опере я еще никогда не слышал. В действительности жанр в настоящее время в состоянии активной модернизации. Некоторые постановки наводят на мысль о позитивности инерции. В отличие от физики, инерция в искусстве имеет разные знаки» (см. газету «День» №184, 2018 г.).
ПОСТАНОВКА В КИЕВСКОЙ ОПЕРЕ ВИТАЛИЯ ПАЛЬЧИКОВА «БОГЕМЫ» ПОЛУЧИЛА В 2017 ГОДУ «КИЕВСКУЮ ПЕКТОРАЛЬ» В НОМИНАЦИИ «ЛУЧШЕЕ МУЗЫКАЛЬНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ». НА ФОТО — ГЛАВНЫЕ ПАРТИИ ИСПОЛНЯЮТ СОЛИСТЫ ДАРЬЯ ЛИТОВЧЕНКО (МИМИ) И ДМИТРИЙ ФОЩАНКА (РУДОЛЬФ) / ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО КИЕВСКОЙ ОПЕРОЙ
Либретто «Богемы» написано И. Иллика и Дп. Джакоза по популярному в свое время роману Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы». Термин «богема» в начале своего существования имел иронический характер — так во Франции называли цыган, которые пели, актерствовали с кочевым отношением к бытовым условиям.
Герои Мюрже возвышаются творчеством, дружбой, любовью над всем земным. Их утром будит «петух, напевая мелодию курантов».
Монмартр конца 19 начала 20 века — место горячих художественных дискуссий, здесь рождаются новые течения, произносятся творческие манифесты. Революция в живописи. Импрессионисты О.Ренуар, Е.Дега, К.Моне дискутируют своими творениями.
«Я считаю лучшим писать глаза людей, а не соборы. Человеческая душа, пусть даже душа несчастного попрошайки ... по моему мнению, намного интереснее», — бросает коллеге П.Гоген. Скрытую музыкальность романа глубоко почувствовал Д. Пуччини. Весьма возможно, что благодаря размышлениям самого автора: «Для воображения о голубом озере нужно что-то лазурное, лунное сияние. Не забыть бы еще о лебеде! Фа, ми, ля, соль — продолжал Шенар, передавая плеск воды, хрустальными переливами верхней октавы».
Работа над «Богемой» свела Э. Карузо с его женой, а своих сыновей они назвали в честь ее главных героев (Рудольф и Энрико). Л. Паваротти громко дебютировал и всю жизнь исполнял с безумным успехом партию Рудольфа. И пусть не только в Украине услышат волшебные голоса солистов киевских «Богем» — в Киевском академическом театре оперы и балета для детей и юношества: Дарья Литовченко, Александр Вознюк, Наталья Пелых, Сергей Макиенко; а в Национальной опере: Приймак Петр / Базир Вячеслав / Евдокименко Игорь, Гревцова Лилия / Ченская Виктория / Ганина Татьяна / Бахритдинова-Кравчук Ксения, Калинкина Тамара / Фомичева Ольга / Чахоян Сусанна.
Оригинальность прочтений в Национальной опере — режиссер — И.Нунциата (Италия), дирижер — М.Дядюра, сценограф — М.Левитская) и Киевской опере (режиссер — В.Пальчиков, дирижер — С. Голубничий, сценограф — Л.Нагорная) выделяется точками современного осмысления творческой атмосферы прежнего Монмартра, качеством волнения художника в настоящем.
Богатый спектакль Национальной оперы с масштабными декорациями, которые магически сменяются мощной проекцией (благодаря японским коллегам, что подарили аппаратуру), исторически скоординированные костюмы героев, с многолюдной и в то же время персонифицированной массовкой вдохновляют верой в животворность творчества, величество любви.
В Киевском академическом театре оперы и балета для детей и юношества все очень скромно: три оконных рамы, кресла, стульчики и столы в кофейне для действия на авансцене, оркестр и хор отгорожен полупрозрачной тканью, как пришелец из космоса музыки, которым управляет невидимый, — то ли дух Дж. Пуччини, то ли вечный дух творчества, потому что дирижера никто не видит, но присутствие которого музыкально очевидно, а волнение — единственное на всех творцов спектакля, волнение светлое, радостное. Кстати, эта постановка Виталия Пальчикова получила в 2017 году «Киевскую пектораль» в номинации «Лучший музыкальный спектакль».
Киевские «Богемы» в унисон призывают: нужно любить, нужно творить, нужно жить!
