Жизнь этой легендарной актрисы, преисполненная невероятных, сногсшибательных взлетов и тяжелых утрат, может стать основой эпического романа или фильма. В нем отразился бы бурный ХХ век: страстная исповедь о всепоглощающей жертвенной любви к театру...
Читая сегодня страницы ужвиевских воспоминаний, дневников и писем, перед нами предстает образ актрисы не только на сцене и на экране, но и в повседневной жизни. Ее талант расцвел в очень непростое время, а ее поколение называли «романтиками, которые в экстремальных условиях, пренебрегая собственными амбициями и жизненным благоустройством, строили Театр с большой буквы и самоотверженно, безоговорочно и отчаянно создавали национальное искусство».
«АРТИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»
— В семье я была старшей из детей, рано начала помогать... Дать всем детям образование отец не мог. Нужно было обучаться какому-то ремеслу... Меня отдали к портнихе,.. я умею шить, вышивать, — написала в воспоминаниях Наталия Михайловна. — Это только потом пригодилось. Но я мечтала учительствовать. Готовилась к экзаменам сама. Днем — в мастерской, а по ночам при свече перечитывала десятки книг. Экзамена экстерном очень боялась. Однако сдала его, и в 16 лет стала сельской учительницей.
Преподавала в селе Милятин во всех трех классах все предметы: географию, арифметику, родной язык... Одна учительница на всю школу. Потом была школа в селе Вилия, позже в Золотоноше. Именно в Золотоноше впервые увидела театр, выступление любительского коллектива. И потеряла покой... Однако ни в коем случае я не пыталась изменить профессии, четыре года театр и школа были для меня всем. В Золотоноше начался мой «артистический университет». За шесть лет я сыграла 65 ролей...
Удивительно, но факт, Ужвий не мечтала стать профессиональной актрисой! Только интуиция и дальновидность одного из руководителей Золотоношского отдела наробразования Ивана Леонтьевича Мойсы (позже известного украинского прозаика Ивана Ле), часто бывавшего на спектаклях любительского театра, дали толчок к дальнейшей актерской судьбе Наталии Михайловны. Именно Иван Леонтьевич дал талантливой девушке официальное направление на «инструкторско-режиссерские курсы» в Киев. Но никаких курсов в Киеве не было, и она отправилась в Первый Украинский театр им. Т. Шевченко. Там Ужвий встретила актрису Ирину Стешенко (внучку М. Старицкого), которая впоследствии познакомила Наталью с Иваном Александровичем Марьяненко.
— Однажды после репетиции актриса Орыся Стешенко подвела ко мне стройную, красивую молодую девушку, которая волнуясь попросила меня задержаться на несколько минут и выслушать ее, — вспоминал Марьяненко. — Внешность и поведение моей собеседницы настолько меня заинтересовали, что я предложил ей сдать экзамен немедленно (в фойе театра). Очень волнуясь, начала она читать стихотворения, монологи... Увлекшись, я перешел к диалогам и как партнер быстро добился полного контакта с дебютанткой. Огонь в ее выразительных глазах то погасал, то снова вспыхивал...
После этого импровизационного кастинга (как сказали бы мы сегодня) Наталия Ужвий стала актрисой Первого театра УССР им. Т. Г. Шевченко. Кстати, тогда художественным руководителем коллектива был ученик Станиславского Александр Загаров, комиссаром — Александр Довженко, а завлитом — Павел Тычина...
— Как дружно мы жили, без злой зависти: сегодня в массовке, а завтра какой-то эпизод или два-три слова, как мне перепадало, потому что я была еще новенькая. Через год я уже играла небольшие значительные роли, — вспоминала Ужвий. — Правда, когда мне пришлось заменить Горенко в пьесе Мольера «Хворий та й годі», это был такой провал, текст говорю и вроде бы двигаюсь, а себя не слышу, слышу, что я здесь ни к чему — пустое место...
Этот первый профессиональный театр был для меня школой, где я училась у мастеров. Летом 1922 года мы жили и готовили репертуар в Святошино, там было много разрушенных дач. Три стены и крыша была — нары и сено, подушки возили с собой — все наше имущество всегда было при нас. Наверное, нет места или местечка, где мы бы не побывали... В Киеве это был словно отпуск, я жила на ул. Столыпинской (теперь ул. Б. Хмельницкого), дом во дворе. Комната была хорошая. На подоконнике — жаровня с углем, я варила себе чечевицу. Хозяйке за комнату я мыла пол или что-то шила...
Шевченковцы были прописаны в Киеве, а на самом деле жили «на колесах». Их спектакли проходили в Лохвице, Пырятине, Кременчуге, Лубнах... Задержавшись в Одессе, группа актеров, а среди них и Наталья Ужвий, осталась в городе, чтобы основать Государственный театр украинской драмы.
— К открытию мы готовили спектакль «Полум’ярі», который модерново поставил Борис Глаголин, — пишет Н. Ужвий —Я играла главную роль, и я, чтобы поразить зрителя, приобрела в комиссионном для своей героини мех из лисы, японский халат с драконами и огромную брошку с искусственными самоцветами. Очень хотелось понравиться публике. Премьера прошла с большим успехом. На ней присутствовал сам автор — нарком образования Российской Федерации Анатолий Луначарский... Это был буквально сумасшедший сезон, что ни спектакль, то «бум», и какой! Мне сказали одесситы: «Вам мы даем паспорт, вы «таки да — артистка». Как мне хватило сил, главное ума, не спятить?!
«ИЗ ХОЛОДНОГО В ГОРЯЧЕЕ»
В 20-е годы все бурлило в стране и в театре. По приглашению Леся Курбаса актриса приходит в «Березіль». Наталья Ужвий без колебаний пришла в молодой экспериментальный театр, уже почувствовав славу примадонны. Скромная, по-девичьи стройная, приветливая, открытая, однако и стеснительная (и это после одесских безумных вечеров) — она ко всему присматривается, прислушивается. Первой работой актрисы стала роль служанки в спектакле «Златопуз» Кроммелинка. В одной из сцен, она стояла где-то сбоку и иронически хохотала. А на второй день рецензент написал, что «так смеяться способен только мощный художник».
— С 1926 по 1936 гг. мне пришлось работать в театре «Березіль» под руководством выдающегося украинского режиссера Л. Курбаса — 10 лет рядом с Антоновичем, Бучмой, Марьяненко, Крушельницким, Сердюком, — рассказывала актриса. — Курбас учил нас, актеров, владеть своим телом, подчинять его внутреннему состоянию образа. Воспитывал у нас чувство меры, т.е. учил строго отбирать как внутренние, так и внешние средства выразительности. Наконец Л. Курбас учил нас искусству перевоплощения. С этой целью он бросал актеров буквально из холодного в горячее. Так, сегодня я играла юную Маклену («Маклена Граса» Н. Кулиша), завтра — Джулию («Змова фієско» Ф. Шиллера), а после этого — острохарактерную, почти гротескную роль тети Моти из Курска («Мина Мазайло» Н. Кулиша). Причем роль тети Моти пришлось играть поочередно с... Бучмой и Сердюком. Эта деталь может многое рассказать о школе Курбаса, его творческих поисках...
Не забыть мне Харьковские 20-е годы: общежитие на Жатковском переулке, во дворе двухэтажный дом, где существовала коридорная система, наверное, когда-то здесь была плохонькая гостиница. Весь этот дом заселяли молодые писатели, художники и мы — актеры театра «Березіль». Против каждой комнаты какие-то ящики-тара, кое-как приспособленные для примуса. Сколько было интересных встреч в этом неказистом доме! Это была пора деструкций. Все были преисполнены искреннего желания и запала создавать новое революционное искусство. Неоднократно мы бывали свидетелями очень острых дискуссий между Анатолием Петрицким и Лесем Курбасом, Александром Довженко и другими писателями, поэтами...
— Через несколько лет почти все жильцы общежития получили квартиры в новом писательском доме «Слово». Эти десять лет, прожитых Натальей Михайловной в Харькове, по насыщенности событий как будто аккумулировали целую жизнь, — рассказывает племянница актрисы, завлит Театра им. И. Франко Наталья Пономаренко. — Здесь она стала профессиональной актрисой, прошла тернии пламенной любви к гению футуризма, поэту Михаилу Семенко, здесь сбылась самая заветная мечта — родился сын Михась, который от матери получил голубые глаза и невероятную силу духа, а от отца — талант поэта и глубину философского взгляда на жизнь... Но азарт, вера, талант, которые сопровождали Наталью Михайловну в начале творчества, обернулись в финале личным разочарованием, опустошенностью, непоправимыми потерями и жестким клеймом «предательницы», которое сопровождало ее всю жизнь... Оставалось двое ради чего ей стоило жить — Михась (сын «врага народа», который умер молодым) и театр.
В один из черных дней 1937 года, вернувшись из театра актриса в дверях нашла записку: «Со мной произошла большая неприятность... я задержан органами НКВД... твой Женя». Через несколько месяцев — другой обрывок бумаги: «Пишу тебе из тюрьмы... Назар».... 20 лет разыскивала Наталья Михайловна следы своих братьев. Писала письма-ходатайства во множество инстанций, даже к маршалу Жукову... Но напрасно. Судьба брата Назара так и потерялась в лагерях, а о Евгении ей ответили только через два десятилетия: «Реабилитирован полностью, из-за отсутствия вины»...
«ВИЖУ ТОЛЬКО ВАС»
В годы Второй мировой войны Н. Ужвий вместе с Театром им. И. Франко находилась в эвакуации, сначала в Тамбове, а впоследствии в Семипалатинске и Ташкенте. С концертными бригадами она побывала на многих фронтах, выступая и на передовых позициях, и в санчастях.
Летом 1943 года актриса снялась в фильме «Радуга» (по одноименной повести Ванды Василевской), который принес международную славу. Лента получила главный приз Ассоциации кинокритиков США и высшую премию газеты «Дейли Ньюс» как лучший иностранный фильм в американском прокате 1944 г., а также приз Национального совета кинообозревателей США. Наталья Михайловна вспоминала, как получила телеграмму: «На роль Елены отказал всем претендентам. Вижу только Вас. Рад работать с Вами. Привет — Донской». Однако Ужвий согласилась играть роль партизанки Елены Костюк не сразу: «Сейчас просто не верится, что смогла отказаться от «Радуги», однако тогда слишком сильны были мои колебания, сомнения — смогу ли? Каждый эпизод покоряется, каждая сцена запомнилась — слишком много сил было вложено в них, слишком все было пережито. Подобное не забывается»...
Ленту показывали в различных странах мира. Например, на Бродвее 14 недель стояли длинные очереди — столько было желающих американцев, которые хотели посмотреть эту картину. «В воскресенье в Белом доме смотрели «Радугу». Я пригласил профессора Чарльза Болена переводить нам. Но мы поняли и без перевода», — такие впечатления от картины оставил американский президент Франклин Рузвельт.
«Демонстрация фильма сопровождается постоянными аплодисментами и всхлипываниями. У нас появляется желание расцеловать героев и участвовать в наказании врагов», писал рецензент «Резистанс» (Франция).
А это строки из писем с фронта, которые получила актриса: «...мы отомстили врагу за смерть Елены Костюк, за зверски расстрелянное дитя, и за тысячи замученных людей» — Гвардии ст. лейтенант И. Крючков, ст. лейтенант П. Захаров.
«Когда мы видели трупы, трагедию Елены Костюк — трагедию наших матерей и сестер в немецкой неволе, — наши сердца загорались страстной ненавистью к врагу, сжимались кулаки. Каждый из нас готов был броситься в бой, чтобы уничтожить этих негодяев!» — мл. сержант Е. Науменко, ефрейтор Г. Чайко.
АКТЕРСКОЕ СЧАСТЬЕ
Одна из прославленных театральных ролей Ужвий — Анна в «Украденому щасті» И. Франко. Впервые, 28 марта 1940 года, постановку пьесы осуществил на франковской сцене Гнат Юра. Сегодня тяжело себе представить, что до этой постановки пьеса считалась «несценической». И только Гнат Петрович первый рассмотрел за «эпичностью» формы действенную насыщенность, практически открыл ее для украинской сцены. «Украдене щастя» на долгие годы стало визитной карточкой театра. Играло блестящее трио: Амвросий Бучма, Наталья Ужвий и Виктор Добровольский.
«Украденим щастям» открыл гастроли Театр им. И. Франко в июне 1941 года в Москве, потом этот спектакль показывали в эвакуации в Ташкенте; а когда освободили Киев, то именно с него началась послевоенная жизнь коллектива. В 1952 году постановку записали на пленку, и сейчас можно увидеть, как блестяще играла легендарная Ужвий.
«Тот, кто видел Наталью Ужвий в «Украденому щасті» Ивана Франко, или в комедии Шекспира, либо слышал с какой несравненной грацией и простотой читает она «Трактористку» Павла Тычины, — тот не спутает ее в своей памяти ни с какой другой артисткой — столько нежности, лукавства и истинной украинской певучести в созданных ею образах», — писал писатель Иван Кочерга.
Григорий Козинцев, режиссер фильма «Виборзька сторона» признался Н. Ужвий: «Вы наилучшая актриса и товарищ из всех, с которыми мне когда-либо приходилось работать».
— Мне выпало актерское счастье играть в тех спектаклях, что и Ужвий, — рассказывала «Дню» известная актриса Театра им. И. Франко Юлия Ткаченко. — В представлении «Ніч місячного затемнення» Карима я была дублером Натальи Михайловны в роли Танкабике. После утраты сына Михася ей было очень тяжело, и возникла необходимость в дублере. А в спектакле «Дядечків сон» Ф. Достоевского Ужвий (Москалева) играла роль моей матери. Рядом с Ужвий всегда чувствовала себя легко, естественно. Наталья Михайловна никогда не позволяла себе ни высокомерия, ни капризности, присущей актерам-звездам.
Известная киноактриса Франческа Гааль, которая смотрела в Театре им. И. Франко спектакль «Багато галасу даремно» сказала: «Я видела Шекспира на многих сценах мира, но в Киеве Шекспира прочитали и прочувствовали лучше, глубже, многогранней, сыграли свежо, сочно, молодо. Видеть Ужвий в роли Беатриче — значит побывать на празднике истинного искусства».
Сама же актриса признавалась: «Я вся в театре, когда у меня нет спектаклей, я сразу никну, увядаю и сама себе становлюсь ненужной... Всегда хочу знать, каким видит драматург мою героиню. В авторской характеристике, в ремарках, каждое слово имеет значение. Наряд, прическа... Так случается — от внешности идешь к душе. Между ними — единство. Вот Чехов был так внимателен к тому, как одеты люди. Наряд у него — и аромат характера, и внутреннее состояние. Я в Раневской так хорошо это ощущала. А теперь интерес к внешней характеристике у драматургов почему-то тает»...
Наталью Ужвий называли «поэтессой украинской сцены».
— Иконописное лицо с большими васильковыми глазами, немного напевное произношение с чуть протяжными гласными, статная фигура со «струной в спине», пластичные, словно перетекающие движения, даже когда они быстрые — поэтичной была вся природа этой артистической волынянки, — пишет известный театровед и критик Валентина Заболотная. — И именно внешность охотно использовали режиссеры театра и кино. Немало «страдающих героинь» убедительно сыграла-проплакала-простонала актриса — Евдокию Козлову и Елену Костюк в фильмах «Виборзька сторона» и «Райдуга», и Анну Задорожну в «Украденому щасті» И. Франко, и Софию Коломийцеву в «Останніх» М. Горького, и Раневскую в «Вишневому саду» А. Чехова. Но не все так просто в феномене актерского таланта Натальи Ужвий. Потому что ее внутреннее естество было несколько другим. В этом «ангеле» бурлили «бесята», бурлили сильные эмоции, изобиловал темперамент и клокотала безумная воля. Возможно, именно поэтому Ужвий «купалась» в ролях острохарактерных, ярких, искрометных — Беатриче («Багато галасу даремно» У. Шекспира), Наталка Ковшик («Калиновий гай» О. Корнийчука), Филумена Мартурано («Філумена Мартурано» Э. де Филиппо). Этот контраст внутреннего («характерного») естества и внешней («лирико-поэтичной» природы актрисы при условии их гармоничного равновесия, которому содействовали умные режиссеры и чуткие партнеры, возносил Ужвий к актерским шедеврам, к зрительскому успеху и славе. Тогда ее лирическая поэтичность смягчала «железность» образов комиссара Оксаны («Загибель ескадри»), однолинейность архитектора Лиды («Платон Кречет») в пьесах О. Корнийчука, революционное упорство Любви Яровой в одноименной пьесе К. Тренева...
В послевоенные годы Н. Ужвий плодотворно работала над образами своих современниц в пьесах Корнийчука, Васильева, Собко... Творческий труд Натальи Михайловны был отмечен рядом высоких государственных наград, званиями народной артистки СССР и Героя социалистического труда. Актриса сыграла 213 ролей! А ее дебютом на сцене Театра им. И. Франко (в который Ужвий пришла в 1936 году по приглашению Гната Юры) стала роль Елизаветы в драме Шиллера «Дон Карлос». Именно в той постановке она встретила свою любовь (партнером актрисы выступил молодой, очень красивый и хороший актер Евгений Пономаренко). Младше Ужвий на десять лет, Евгений Порфирьевич все же пленил сердце Натальи Михайловны. Это была очень счастливая семейная пара. Ужвий — Пономаренко всегда гостеприимно встречали всех франковцев. К ним домой на «огонек» приходили за советом молодые коллеги, здесь за рюмкой знаменитой «Калгановки» происходили откровенные разговоры о жизни и о театре. Как вспоминают франковцы, Ужвий никогда не жаловалась на судьбу, многим помогала как Председатель Украинского театрального общества (сейчас Союз театральных деятелей), как известная личность, и просто как мудрая женщина.
Умерла Наталья Михайловна в жару — 22 июля 1986 года (Евгений Порфирьевич пережил жену на восемь лет. Он упорядочил архив, и умер как и Наталья Михайловна также от рака, завещав похоронить его возле любимой на Байковом кладбище)... Сейчас в Киеве есть улица, которая носит имя Натальи Ужвий, на доме, около Театра им. И. Франко по улице Городецкого, 17/1 (где жила актриса) установлена мемориальная доска, продолжает работать основанный актрисой Дом ветеранов сцены в Пуща-Водице, по Днепру ходит теплоход, наз ванный в честь примадонны театра и кино. А еще остались записи спектаклей, фильмов, и главное — память в сердцах зрителей различных поколений об этом великом мастере украинского театра и кино.
СПРАВКА «Дня»
Наталья Ужвий родилась 8 сентября 1898 г. в г. Любомле на Волыни. На сцене с 20-летнего возраста. Играла в театрах Киева, Одессы, Харькова. С 1936 г. до конца жизни — ведущая актриса Киевского театра украинской драмы им. И. Франко. Сыграла 213 ролей! Среди ее героинь были королевы и партизанки, врачи и селянки, ученые и пенсионерки, борцы и пленницы — натуры разные: духовные и аморальные, добрые и злые, великие и романтичные. Наталья Михайловна много лет возглавляла Украинское театральное общество (ныне Союз театральных деятелей). Снялась в нескольких кинофильмах. Самые известные роли: солдатка Дуся в «Выборгской стороне» и партизанка Елена Костюк в «Радуге» (этот фильм об оккупированном гитлеровцами украинском селе, созданный в 1943 г., был отмечен главным призом Ассоциации кинокритиков США как лучший иностранный фильм в американском прокате 1944 года). Н. М. Ужвий скончалась 22 июля 1986 г. Похоронена в Киеве на Байковом кладбище.
