Национальная опера Украины продолжает радовать публику встречами с мастерами. Недавно в спектакле «Турандот» вместе с ведущими киевскими вокалистами Татьяной Анисимовой, Лилией Гревцовой, Сергеем Магерой выступил солист Венской оперы Мариан Талаба, который начинал именно на нашей столичной сцене.
Напомним, в 2015-ом, после 9-летнего перерыва, меломаны услышали этого певца в партии Хозе в «Кармен», а сейчас Талаба спел партию принца Калафа в «Турандот». Именно эта партия стала знаковой в творческой судьбе артиста. 12 лет назад, выступив в спектакле «Турандот», имя Мариана Талабы зазвучало наравне с первыми солистами театра. Несмотря на молодость, певец взялся за сложную драматическую партию, рассчитывая на хорошую вокальную школу, полученную от педагогов С. Максименко в Черновицком музучилище, В. Тимохина и А. Вострякова в НМАУ, и был окрылен победой на Конкурсе им. Н. Лысенко. А через год уже принял приглашение в Венскую оперу. Мариан признался, что его как будто что-то вело к главным ступеням творческой судьбы: еще учась в музыкальном училище, имел четкое внутреннее убеждение, что завершит образование в Киеве и мечтал, что будет петь в Вене.
— Я не считаю себя конкурсным певцом, поскольку для этого нужно быть азартным, — признается М. ТАЛАБА. — Опоздал подать документы на Конкурс им. Монюшко в Варшаве. Помог случай. Познакомился с польской певицей (мы вместе выступали в одном гала-концерте), и она подсказала, как аккредитоваться на конкурс. В третьем туре спел арию Калафа и после этого получил приглашение и контракт в Венскую оперу. Условия в театре достаточно суровые, но я не колебался ни минуты... Сцены разные, на одних, как в Вене, вокалист купается в звуке, баланс настолько выверен, что нет потребности форсировать звук, перекрикивать оркестр или хор. А в других театрах бывает, что нужно и усилить звучание. Это не придает красоты пению, но по крайней мере тебя услышит публика. Я считаю, что возможность работать практически со всеми известными дирижерами дает артисту возможность творчески расти.
— Зависимость певца от дирижера на сцене публика не должна видеть, но она есть!
— Да, от дирижера многое зависит, главное — чтобы все трудности и тонкости выяснялись во время репетиций, тогда во время спектакля можно посвятить себя партнерам и слушателям. Сцена Венской Штаатс-оперы привлекает разных выдающихся дирижеров. За десять лет мне пришлось поработать практически со всеми маэстро, которых приглашали в театр, кроме Мути, потому что он ставил Моцарта, а это не мой композитор, хоть и пришлось спеть в прошлом сезоне в «Волшебной флейте». Мне по душе и по голосу произведения Верди, Чайковского, Шостаковича, Пуччини...
— Теноры с драматически окрашенным тембром — едва ли не самая востребованная категория вокалистов в мире! Как правильно распорядиться таким ценным «инструментом», и как вам удалось занять свою нишу в штате столь прославленного театра?
— Расслабляться никогда нельзя. Могу выходить на сцену чаще или реже, но занят постоянно: будь то урок, изучение партий или репетиции — все это с полной отдачей. На Венскую сцену мечтает попасть каждый вокалист. В дирекции театра практически постоянно происходят прослушивания и кастинги. Не каждый певец задерживается, если и попадет в труппу. Условия контракта четкие и жесткие, что при невыполнении их просто прекращается. Конкуренция большая, а очередь претендентов очень убедительна. Я удержался, хотя первые годы был почти в шоковом состоянии от того, как там много работают. Доходило до того, что отдых воспринимал как составляющую работы. Но понемногу адаптировался, научился рассчитывать силы. Кстати, на четвертый год работы и жизни в Австрии начал активно изучать немецкий. Теперь-то уже овладел.
— А как же раньше общались?
— В театре все (от, условно говоря, вахтера до представителей режуправления говорят на итальянском). С концертмейстерами певец всегда найдет общий язык, тем более что в Вене концертмейстер не выполняет, как у нас, функцию педагога, потому что каждый делает свое дело, это работа двух профессионалов, для которых понятен музыкальный язык. Поэтому на работе проблем не возникало, а на другое просто времени не хватало. Еще ведь нужно и семье было внимание уделять. Старшие дети (их у Мариана трое. — Л. Т.) раньше научились на немецком говорить, а затем мне помогли овладеть языком.
— Вы уже второй раз приняли приглашение от руководства Национальной оперы Украины выступить в спектаклях театра, продлится ли это сотрудничество и в дальнейшем?
— Да, с удовольствием буду делать это в дальнейшем, если будут приглашать. Это очень хороший проект как для приглашенных певцов, так и для труппы театра и украинских слушателей. Ведь если коллектив «варится только в собственном соку», то останавливается творческое развитие. Киевская оперная труппа имеет огромный потенциал, замечательные голоса, но на самом деле очень важно периодически выводить других солистов, так сказать, пускать «свежую струю». Это полезно для всех. Сцена Штаатс-оперы, например, — это площадка для многих самых известных артистов, которые поют и в «Ла Скала», и в «Метрополитен-Опера». В Вене прослеживаются и отсортировываются все новейшие музыкальные тенденции. Безусловно, бонусом является и гонорарная политика. У Украины пока нет средств приглашать мировых знаменитостей, но для украинских артистов, достигших международной славы и успеха за рубежом, выступить на родной сцене очень нужно. Я еду на Родину не ради заработка, а, чтобы поддержать свой экс-театр, где начинал свою карьеру оперного артиста, пообщаться с коллегами и публикой, которая в Украине очень гостеприимная. Очень хочу, чтобы скорее наступили времена, когда не нужно будет делать сноску на экономическую нестабильность нашей страны, закончилась война на востоке, вернулся домой аннексированный россиянами Крым, а Украина стала равной среди самых богатых и культурных европейских государств.
