Что интересного было показано публике в этом году? Как формируется репертуарная афиша? О пополнении труппы, приоритетах и секретах закулисья; о том, имеет ли ведущий театр страны право на смелое экспериментаторство или творческую неудачу — наша беседа с Петром Яковлевичем Чуприной, генеральным директором — художественным руководителем Национальной оперы, который 24 июля отметит свой 60 летний юбилей.
— С какими результатами коллектив театра ушел в отпуск?
— Этот сезон был насыщенным в плане премьер, гастролей и юбилейных дат. Мы отмечали 200 лет со дня создания в Киеве музыкального театра и 400-летие появления оперного жанра в мире. На сцене театра было показано до трехсот балетных и оперных спектаклей, традиционные вечера памяти — в частности, в этом году гала-концертом отмечали 70 лет со дня рождения великого дирижера Стефана Турчака и 75 летие знаменитого певца Анатолия Соловьяненко, в фойе бельэтажа были представлены фотовыставки, которые показали моменты жизни и творчества этих выдающихся современников. Весной прошел Международный фестиваль балета им. Сержа Лифаря. Расширяется и география наших гастролей — в частности, японские зрители давно уже знакомы с нашей балетной труппой, а теперь зрители имели возможность оценить и наших великолепных оперных мастеров. Четыре спектакля под руководством дирижеров Николая Дядюры и Владимира Кожухаря — «Богема», «Тоска», «Риголетто» и «Евгений Онегин» — японская аудитория встретила очень тепло. Добавлю, что в Японии весьма искушенный зритель, у них регулярно выступают мировые звезды, и то, что мы имели там успех — говорит о многом. Состоялись и традиционные гастроли в Европе — показали 10 спектаклей «Мадам Баттерфлай» Дж. Пуччини. Несколько лет тому назад познакомили с нашим балетом далекую Австралию и теперь регулярно принимаем их приглашения (в мае там гастролировала наша балетная группа).
— Что нового появилось в репертуаре?
— Мы уже много лет придерживаемся определенной плановой политики: четыре премьеры за сезон. В этом сезоне на суд зрителей представили оперы: Винченцо Беллини «Норма» (режиссер Анатолий Соловьяненко мл.) и Дж. Верди «Бал-маскарад» (итальянско-украинский проект: режиссер Итало Нунциата, а сценограф Мария Левитская здесь раскрыла совершенно новые грани своего многогранного таланта); а последняя наша премьера состоялась под занавес сезона 5 июля: балет Микиса Теодоракиса «Грек Зорба» (постановщик Лорка Мясин).
Мы не забываем и маленьких наших зрителей. Для них хореограф Виктор Литвинов осуществил постановку балета «Буратино» на музыку киевского композитора Юрия Шевченко. Кроме того, в этом сезоне мы даже превысили норму — показали концертный вариант оперы «Боярыня», которую композитор Виталий Кирейко написал по мотивам одноимённой драмы Леси Украинки. В сентябре покажем уже полноценный спектакль.
ГЛАВНЫЙ ОРИЕНТИР — ЗРИТЕЛЬ
— Какая ваша политика в отношении формирования национального репертуара?
— За последние три года мы осуществили 10 постановок украинских авторов, среди них балет Михаила Чембержи «Даниела», опера Мирослава Скорика «Моисей» по поэме Ивана Франко, опера Георгия Майбороды «Ярослав Мудрый». Думаю, мы достойно оправдываем свой статус «национальный театр».
— Но за рубеж вывозите в основном русскую и западную классику. Что из балетного и оперного репертуара там ценится?
— Наш балетный репертуар весь идет «на ура». А среди опер успехом пользуются «Евгений Онегин», «Пиковая дама», «Царская невеста», «Любовь к трем апельсинам», «Война и мир» и особенно — «Борис Годунов». Но вы же понимаете, что эти оперы написаны не вчера, они давно снискали себе славу и стали популярны в мире. Со временем, я уверен, и произведения украинских авторов будут интересны зарубежной публике. Нужны заинтересованные импресарио, которые бы работали в этом направлении. Но замечу, что мы прежде всего ориентируемся на киевского зрителя.
— Киевляне охотно посещают оперы и балеты украинских авторов?
— Не просто охотно, а по кассовым сборам вообще нет отличий от других спектаклей. Интерес огромный — и на оперу «Моисей», и на «Ярослава Мудрого», а вне конкуренции проходят «Наталка Полтавка» и «Запорожец за Дунаем».
— Как театр ограждает себя от провалов? По каким принципам приглашаются режиссеры для постановок?
— Конечно, на сцене важна «жизнь человеческого духа» и музыкальные данные, но здесь все же не обойтись без точной формулы, когда ни одна реплика и нота не должна выпадать из общего контекста. Если у режиссера формула неточна или некрасива (а это ощущается сразу), то и «жизнь человеческого духа» не состоится. Только сочетание музыки, «духа» и красивой формулы создает первоклассный спектакль. И потом, нельзя забывать, что театр призван дарить духовность, радость, эстетическое наслаждение. Режиссер — одна из трудных профессий именно потому, что хороший результат может получиться только как следствие серьезного единомыслия с актерами. А обратить в свою веру может только тот, кто сам искренне верит. Никакой случайности и приблизительности. Каждый момент в режиссерском решении должен быть мотивированным и убедительным. Но и взвешенный подход режиссера, и громкое имя — увы, еще тоже не гарантия успеха. Феномен творчества режиссера до сих пор является нераскрытым до конца. Как-то Валерий Гергиев сказал, что «театр должен иметь право на творческую неудачу», но я бы добавил — это право надо заслужить, и мы стараемся все же избегать неудач.
— Каким образом?
— Прислушиваемся к рекомендациям музыкальных критиков, просматриваем видеозаписи, ведем предварительные беседы с постановщиками, ездим и смотрим спектакли. Бывают удачные совместные проекты, как, например, с Итальянским институтом культуры, которые нам порекомендовали режиссеров Марио Коррадо и Итало Нунциата, и мы с ним сделали уже шесть оперных спектаклей.
— Режиссерский банк у вас довольно пестрый, а как удается правильно сориентироваться?
— Ориентируемся, прежде всего, на общую эстетическую направленность нашего театра. Сегодня во всем мире нарастает тенденция к режиссерскому театру, где все чаще центральной фигурой в спектакле становится режиссер. Смотрите, в Большом театре нет штатного главного режиссера и главного художника, а ставят только приглашенные мастера. С одной стороны — это хорошо, что на приглашенных не давит монополия мэтров, у них свобода творчества, возможность реализоваться и самовыразиться. Но, с другой стороны, идет поиск общей эстетики театра, которая разрушается без единого знаменателя. Согласитесь, это опасно...
— Беда многих режиссеров в том, что они незаметно для себя повторяют — свое или чужое, но уже бывшее в употреблении. Вашему театру удается этого избегать?
— Считаю, что последняя премьера оперы Дж. Верди «Бал-маскарад» — продемонстрировала то, что на нашей сцене появилось что-то совершенно новое: в прочтении музыкального материала, сценографии, ярких актерских и вокальных работах. Но, сами понимаете, что-то новое рождается нечасто — таков жизненный закон. Фантазия — дама капризная!
— Работы вокальные в «Бале-маскараде» и правда яркие — Татьяна Анисимова, Дмитрий Попов, Владимир Опенько, а Лилия Гревцова стала настоящим украшением спектакля.
— Гревцова выдвинута на почетное звание «заслуженная артистка Украины», которое действительно заслужила талантом и трудом.
ИЩЕМ ОБЩИЙ ЯЗЫК
— Люди в театре работают неоднозначные, точек зрения бывает много, а как вам удается прийти к общему решению?
— В творческих спорах рождается истина. Все сотрудники театра много работают, а вдохновение не посещает только ленивых...
— А театральные интриги плетутся?
— У нас их нет!
— В театре без интриг не бывает!
— Раньше такое бывало, а нынче исчезло. Когда в театре кипят нетворческие страсти, то это отражается на качестве спектаклей, и, как результат, — пустые залы, зрителя не обманешь. А сегодня наш театр стал одним из аншлаговых коллективов. Мы постоянно работаем над имиджем, достойно представляем музыкальное искусство Украины во всем мире. А имидж — это суммарный феномен здоровых амбиций каждого сотрудника и ощущение своей причастности к творческому процессу и ответственности за него — что и держит нас в тонусе и не дает расслабляться...
— Каждый директор использует свои методы управления, а чем руководствуетесь вы?
— Прежде всего — никакого проявления власти! Каждый член коллектива знает свои обязанности и четко их исполняет. Зачем на них давить? И потом — с творческими людьми надо быть предельно деликатным — они чрезвычайно ранимы. Я считаю, что у нас создан коллектив единомышленников (все 1250 человек) и мы прекрасно дополняем друг друга, ищем и находим общий язык.
— Артисты балета рано уходят на пенсию. Поддерживаете ли связи с экс-танцорами, помогаете ли им адаптироваться к жизни вне сцены?
— Вы задели очень грустную тему. Театральный мир жесток, творческий век танцоров короткий, уход из театра для многих приравнивается катастрофе. Как правило, мы переводим пенсионеров в обслуживающие цеха, кто- то становится репетитором или педагогом... От старости никто не застрахован, а это болезни, операции, лекарства. Пытаемся поддержать финансово. Мы помним, что многие из бывших наших коллег прославили своим искусством театра Украину, а когда они сошли со сцены, то наш долг — помогать нуждающимся...
КАК СТАНОВЯТСЯ ДИРЕКТОРОМ
— Петр Яковлевич, по профессии вы музыкант, а когда перешли на административную работу?
— В 29 лет мне предложили стать директором Национального симфонического оркестра Украины. С первого курса консерватории, где я учился по классу контрабаса, я работал в оркестре. В ту пору наш коллектив часто гастролировал, и меня часто просили помочь решить организационные вопросы. Видимо, я неплохо справлялся, потому что через некоторое время предложили должность директора. Я любил свою работу и не представлял, как смогу расстаться с инструментом. Долго колебался, но все таки решился...
— Чем запомнились первые годы работы в директорском кресле?
— Прежде всего насыщенным графиком гастролей. Это был взлет популярности нашего оркестра не только в Украине, но и за рубежом. В то время с нашим оркестром сотрудничали такие известные музыканты, как Евгений Светланов, Дмитрий Китаенко, Геннадий Рождественский, Святослав Рихтер, Давид Ойстрах, Генрих Нейгауз, Леонид Коган и др.
— А путь к Национальной опере был долгим?
— Я поработал в аппарате городского комитета, в управлении культуры. Должен признаться, что бумаг никогда не любил, а вот работа с людьми всегда приносила мне удовольствие. С театром связан уже 16 лет (7 лет из них работал первым заместителем директора).
— Как обстоят дела с пополнением труппы молодежью?
— Ежегодно летом объявляем конкурс и проводим прослушивание и отбор выпускников консерваторий и хореографических училищ. Работа эта кропотливая, а требования к конкурсантам у нас очень строгие. Обычно из 100 человек отбираем всего несколько. Недавно труппу пополнили: Юрий Горинь — прекрасный баритон, молодая солистка Оксана Крамарева (блестяще в этом сезоне выступила в «Норме»), хорошо заявили о себе Евгений Орлов и Андрей Гонюков (басы), Ольга Фомичева (сопрано), в балете — танцовщицы Ольга Голица и Татьяна Лезова.
— Чем вы руководствуетесь при принятии важных решений? Ведь в театре вы — последняя инстанция!
— Мобилизую все свои ресурсы — интуицию, логику, рассудительность, и, конечно — опыт, а также тщательно все взвешиваю. И себя нельзя переоценивать. Хотя жизненный опыт у меня значительный — людей и ситуаций повидал немало — и спортом занимался, и студентом ездил на стройки Севера, и в Мексике три года работал — все равно иногда приходится долго все анализировать, прежде чем принять окончательное решение.
— Удается ли в театре совмещать традиции и смелые эксперименты?
— Над этим вопросом бьются ученые, музыковеды, театроведы во всем мире. Этот вопрос, скорее, надо им задавать. А у нас — практика. Сегодня многие театры пытаются экспериментировать, и в результате соединяют ужа и ежа, а на сцене разве что танки еще не ездили. Мы осторожно подходим даже к новым «аксессуарам» на сцене, не то что к решению целого спектакля. Хотя мы и не архаичны. Достояние нашего театра, который сформировался за многие годы — это традиции, и нам важно их сохранить. Считаю, что нам надо оберегать традиции, так как многое, что сегодня наступает и внедряется в театральное искусство, носит агрессивный, разрушительный характер. Мы пропускаем только то, что действительно достойно встать в ряд с достижениями многолетних традиций. А не то, что надуманно, формально и сомнительно по отношению к искусству. Наше искусство — фундаментально, и не нужно реагировать на каждый «чих» эксперимента, который явно не преодолел статус преходящего...
