Автор «симфонии десятилетия» по версии ЮНЕСКО, фольк-оперы «Коли цвіте папороть», что была репрессирована в советское время, и магической музыки к отечественному телесериалу «Роксолана», Евгений Федорович Станкович будет отмечать свой 75-й день рождения.
В чем заключается уникальность творчества маэстро? О Е.Станковиче писать сложно. Впрочем, как о любом другом музыканте его ранга — а это не больше и не меньше чем ранг Героя Украины, если официально, и одного из культурных лидеров страны, если вне официоза. Это ранг Лины Костенко и Александра Довженко, Ады Роговцевой и Евгении Мирошниченко, Богдана Ступки и Леонида Быкова, Владимира Ивасюка и Ивана Миколайчука, одним словом — ранг избранных, независимо от возраста, пола и творческой профессии. Что объединяет их — ныне живущих и тех, кто уже ушел, людей в возрасте и молодых, счастливых и страждущих?
ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО PR АГЕНТСТВОМ ДЕЛЬАРТЕ
Можно сказать — исключительная мера таланта, власть, которую этот талант имеет, и сила, с которой он влияет на культурную, а временами и общечеловеческую жизнь. Можно допустить — абсолютная преданность профессии, невозможность существования в ней частично, полнота «вложения» души в творчество, — то единственное, что отличает творческого человека от обычного. Можно утверждать — глубина личности, способность понимать и чувствовать больше, чем дано простому смертному, и стремление донести изведанное и прочувствованное «к сведенью» мира.
Но, по-видимому, главное, что объединяет названных и тех, кого еще стоит назвать в этом ряду, — национальная сердцевина творчества, их, простите на корявом слове, украинскость: неотъемлемость от тела и духа Украины, ее языка, ментальности, ее бездонной чувствительности, игривости юмора, непонятности печали, трагических пересечений пассионарности и пассивности. Идет речь, собственно, о неотъемлемости фигуры Евгения Станковича от украинского мира, доминирования в артистическом и человеческой природе композитора того загадочного гена украинства, который присутствует в индивидуальном составе каждого из нас, пусть и в несравненно меньшей пропорции. Вряд ли случайно именно в его имя вмонтировано слово «ген» — он и является одним из носителей гена, который отвечает за целостность организма нации, или, по крайней мере, ее культурной формы.
Станковича считают одним из мэтров украинской академической музыки, ведущим отечественным симфонистом, преемником Ревуцкого и Лятошинского, приверженцем монументальных форм и величественных средств, азартным летописцем и упорным психологом, экспрессивным драматургом и божественным лириком, то есть живым классиком современного искусства.
Первотворцом этого канона является свидетель ключевых событий взрослой биографии Евгения Федоровича и исследовательница большего числа его произведений, музыковед и критик Елена Зинькевич — автор двух монографий, из которых черпают материал и идеи все последователи. Среди системных исследователей следует назвать также Ирину Коханик, Анну Лунину, Юрия Чекана, благодаря которым эволюционирует и обретает последующую интеллектуальную эстетическую определенность восприятия музыки композитора, который работает в плотном профессиональном окружении, наряду со многими выдающимися коллегами. Следовательно, его творчество вовсе не является легким объектом исследования.
Оценка Станковича как гения, по мнению большинства, остается прерогативой будущего. Табу на применение самой категории, как и неприемлемость соответствующей дефиниции, диктуют неписаные законы социума и распространенные нормы этики, в конечном итоге — человеческая природа, которая опирается прижизненному признанию проявлений гениальности как заблаговременному, неуверенному, потенциально преувеличенному явлению. Однако в некоторых персональных случаях экономия оценок (вынужденная или конъюнктурная) превращается в серьезную проблему: искажается картина соотношений, нивелируются балансы, тормозится формирование объективного виденья. Именно объективного, ведь готовности называть вещи своими именами в субъективных оценках творчества композитора сейчас достаточно — фактически, каждая его премьера поднимает очередной шквал восхищения публики и возвышенного обсуждения в прессе, за которыми следуют все новые и новые волны исполнительского и исследовательского интереса. Только на протяжении последних лет так было с Литургией по Иоанну Златоусту, Третьим и Четвертым скрипичными концертами, обновленным балетным спектаклем «Ночь перед Рождеством», камерно-вокальным шедевром под названием Оperarustica, написанными к 200-летию Т. Шевченко «Страстями по Тарасу».
Метафорически высказываясь, отечественный академический музыкальный мир функционирует в «измерениях Станковича»: хроника деятельности Национального союза композиторов делится на периоды «до», «во время» и «после» председательства Евгения Федоровича; конкурсная сфера украинского исполнительства значительно укрепилась с момента основания именного конкурса композитора, главным культурным событием на поприщах Закарпатья является ежегодный фестиваль, посвященный творчеству знаменитого земляка, что проводится в Сваляве. В конечном итоге, начиная с 2007 года в киевской концертной среде установился определенный юбилейный «темпоритм Станковича», которым наполняется сценическое существование и отдельных солистов, и целых коллективов.
Кажется, пришло время признать: на данной юбилейной отметке жизненной дистанции Евгения Федоровича справедливым инструментом анализа его творчества, таким, что позволяет двигаться вперед и «успевать» за композитором в его поражающей поступи, становится снятие вышеупомянутого табу, признания принадлежности композитора к числу гениев, что, конечно, легче декларировать, чем доказать. Но доказывать нужно.
Одним из доказательств надо признать самоочевидность, которая свойственна творениям Станковича: они имеют способность передавать самые сложные смыслы и такие глубинные идеи, которые почти не поддаются вербализации, транслировать их непосредственно к сознанию слушателя, обходя при этом разнообразные барьеры — социальные, образовательные, вкусовые и тому подобное. В переводе на бытовой язык это значит, что музыка Станковича «говорит сама за себя»: она самодостаточна с точки зрения звуковой лексики, выразительна и отчетлива, к тому же, сама является языком — особенным языком общения человека с миром. При этом автор не всегда говорит к миру единолично, часто он выступает в роли «переводчика» наших с вами малоразборчивых мыслей, наших горьких или, напротив, сладких размышлений, наших отчаянных молитв и наивных мечтаний. Такая музыка, в которой заложены универсальные человеческие тексты и микроскопическая судьба авторства принадлежат каждому, не может быть написана никем, кроме гения.
Музыка Евгения Станковича, невзирая на ее академические форматы и жесткие предписания культурного настоящего, на нотном уровне устроена сравнительно просто. Начиная с ранних произведений, а особенно в работах последнего десятилетия композитор прибегает к реализации самых естественных звуковых ожиданий. С все более заметной настойчивостью он выбирает привычные и обычные, проверенные временем ритмы, интонации, фактуры, гармонии, которые действительно образуют ряд довольно простых средств, сказать бы, простых чисел музыкальной арифметики. Но из них Станкович составляет уникальные формулы, выстраивает неповторимые концепционные ряды. Органика его высказывания, закономерность отбора, логичность ссылок, укоренение в самые яркие традиции, которыми испокон веков питается звуковое искусство, предопределяют ту простоту, которая не может не быть гениальной.
20 сентября в Национальной филармонии состоится вечер «Евгений Станкович — 75!», где музыканты Национального симфонического оркестра Украины под руководством Владимира Сиренко, капелла «Думка» (художественный руководитель Евгений Савчук), солисты Валерий Соколов (скрипка) и Александр Бойко (баритон) будут исполнять произведения юбиляра — «Симфониетту», Концерт №3 для скрипки с оркестром и Симфонию №3 «Я утверждаюсь» для хора, солиста и оркестра. А в октябре, в рамках международного форума «Київ Музик Фест», опять будет звучать гениальная музыка нашего современника.
