20 октября 1407 года польский король Ягайло (Владислав II) издал грамоту. О том, что он «... предоставляет в вечное дарение за верность и службу самому Якушу из Маньковцев и его пасынку Клементу и их наследникам с. Маньковцы на р. Ров и с. Миньковцы на р. Ушица в Подольской земле и в Каменецком уезде со всеми податями, полями, угодьями, пасеками, озерами, рыбными прудами, мельницами и со всем, что к этому относится...».
Это первое письменное упоминание о селе. Однако летописцы того времени не рассказали для потомков об обстоятельствах и месте обнародования документа. Поэтому 600 лет спустя на майдане в Миньковцах состоялась произвольная историческая реконструкция события: сельская община стала свидетелем торжественного провозглашения и вручения «Якушу» этого документа самим «Ягайло».
И не только это событие воспроизвели любители. По случаю юбилейной даты в столицу «Миньковецкого государства» и большой оригинал Игнаций Сцибор-Мархоцкий «вернулся». Прибыл из далекого прошлого в карете вместе со своей дочерью. Потом провозгласил акт дарения своим крестьянам свободы: «Мы, жители наследственных владений: Мыслиборж, Городище, Катериновка, Антоновка, Кружковцы, Отроков, Ханановка, Притулия, Старык, Тимков, Побуйная, Побуянка, Сивороги, которые составляют Миньковецкое государство, находящееся в Ушицком уезде Подольской губернии, собравшись все вместе для выработки и установления известных законов, после всестороннего обсуждения дела в присутствии гражданина Мархоцкого, выше поименованных земель, а также Сеферовки и других владений, пришли к выводу, что, с одной стороны, высшее благо, дареное Творцом Всемогущим природы человеческого рода, это — свобода; что человек родился свободным, а поэтому необходимо, чтобы он и умирал свободным; что свобода должна считаться общим благом рода человеческого, которое придает смысл, приумножает другие блага и дает возможность иметь с него пользу; что узы, которые соединяют воедино человеческое общество, требуют, чтобы основами пользования свободой были ум и справедливость...».
Этот особый акт после обсуждения был подписан обеими сторонами и с 1 января 1795 года отменял панщину, вместо этого устанавливал «обязанность крестьян платить налог в размере 1 крб. 4 коп. за 100 саженей земли». Граф в исполнении методиста Дома культуры Николая Ткачука был в римской тоге и с жезлом в руках, с которым тот никогда не расставался.
Мархоцкий знал римское право и исповедовал идеи Платона о мудром верховном правителе. Однако, воспроизводя события давно прошедших лет, организаторы не установили на границах столбы с надписью «Граница Миньковецкого государства от Русского царства», как это было при «сепаратисте» Игнации Сциборе-Мархоцком. Потому что, в соответствии с законами жанра, предусмотрено воссоздание только отдельных эпизодов. А потомки подданных того государства, погрузившись на сельском майдане в прошлое, конечно же, думали о своей роли в истории. Как, с чем и, главное — с кем в нее, историю, впишутся?..
Публика бойко раскупала напечатанные к круглой дате «миньки» — денежные знаки различного номинала. На незабываемую память о сельском юбилее. Для живости впечатлений. При Мархоцком выпускали свою валюту для внутреннего пользования, свою бумагу, выжигали известь. Развивалось производство. Работали кирпичный, лакокрасочный заводы, шелковичный рассадник, фабрики — анисового масла, суконная, каретная. Кстати, и акт о дарении свободы крестьянам был растиражирован в местной типографии и отправлен в соседние усадьбы. К сожалению, пример реформатора не только не вдохновил близких и дальних соседей, а наоборот, возмутил и заставил их прибегнуть к неопределенным шагам...
На заработки за «Границу Миньковецкого государства от Русского царства» никто не отправлялся. Как раз все наоборот происходило. А теперь? Выступающие с трибуны праздника озвучивали полученные по электронной почте письма от выходцев из села. Едва ли не со всех континентов поздравили крестьян и себя. Авторов мучает тоска по малой родине, по этому «райскому уголку на земле»...
Вместе с краеведом Владимиром Захарьевым приступаем к поискам ощущений тогдашней атмосферы на местности. Это он, Владимир Захарьев, выступил организатором и вдохновителем этого праздника 600-летней «столицы». «Село еще ждет своих исследователей», — говорит. К сожалению, никто точно не знает, какие именно из зданий остались от «государства». Пока что — только версии. А на майдане граф Мархоцкий в исполнении Николая Ткачука указал жезлом на пригорок, который имел название Бельмонт: «Судей будем выбирать ежегодно!». На Бельмонте возвышались одна из лучших резиденций графа и «правительственное» сооружение, где заседали судьи, работали архитектор, землеустроитель, адвокат, происходили совместные собрания административного совета и магистрата. Иногда в заседаниях магистрата принимал участие сам Игнаций Мархоцкий, для которого установили оббитый красный сукном трон. «Там-таки, на Бельмонте, были установлены самые точные весы. Если за пределами «Миньковецкого государства» возникал конфликт, то ехали сюда и ставили точку», — продолжил краевед.
Судьи в «Миньковецком государстве» выбирались представителями всех прослоек населения на один год и были независимы от администрации. Применялось римское право. В Миньковцах была вторая судебная инстанция, а первую имело каждое из 12 сел. Высшей мерой наказания считалась ссылка в Понтийские владения, т.е. в Херсонскую губернию, где Мархоцкий купил 30 тысяч десятин земли.
Однако устанавливалась и порка розгами... Потом на майдан вышли молодые крестьяне. С косами, серпами, граблями. Все выкрикивают: «Слава Церере!». Впереди в карете — граф Мархоцкий с дочерью. В этой сцене любителям пришлось несколько отступить от исторической правды. На праздник Цереры Мархоцкий отправлялся на триумфальной колеснице в упряжке из четырех волов с позолоченными рогами. Давно уже перевелись волы. Поэтому в результате реконструкции пришлось применить карету в упряжке из пары коней.
Граф почитал языческие обычаи и обряды. Праздник богини плодородия Цереры — из этих обрядов. Устраивался после сбора урожая. Из исторических источников известно, что при «сепаратисте» никогда не было недорода, стихии природные как будто обходили села. Поэтому напоминание о щедрых нивах и больших снопах было упреком в сторону участников праздника. Пока что многие сельхозугодья пустуют, дичают сады. Однако вернемся на майдан, где разворачивается действо реконструкции.
Оригиналу, оказывается, не все новации, как говорится в народе, сходили с рук. Соседи строчили доносы на «одурелого язычника», который настроил храмов римским богам и сам произносит проповеди. В кульминационный момент праздника богини плодородия появляются барабанщики — чтобы заглушить пение. Графа берут под стражу и везут в Каменец. Так бывало не раз. После каждого ареста крестьяне отправляли в Каменец делегацию и брали своего правителя на поруки. И он возвращался... Когда же по установленному им обряду отправился в последний путь, наследники не смогли удержать в руках «Миньковецкое государство». Загребущие соседи растянули его, государство, на куски. Неподалеку — руины бассейна: подданные принимали целебные водные процедуры. Старое кладбище во времена Мархоцкого было огорожено высокой стеной, украшенной мифологическими эмблемами. Существовало особое похоронное братство и изобретен оригинальный церемониал погребения. Когда приближалась печальная процессия, кладбищенские ворота были закрытыми... Гипотеза, что именно здесь нашел себе вечный покой «сепаратист», уже якобы опровергнута.
Что же касается резиденций, то у Игнация Сцибора-Мархоцкого их было четыре. В соответствии с временами года. «Двенадцать сел объединяло его «государство». В Притуловке еще окончательно не разрушена искусственная пещера. Уникальный объект! Эта пещера — самая длинная в Европе. В Отрокове остались арка Мархоцкого, башня, руины дворца, растут буки, которые он посадил. Там-таки, в Отрокове, — Форум: площадь, огражденная тесовым камнем, ворота, маленькие башни... Все это нужно сохранить», — рассказывает вдохновенный краевед.
В Миньковцах Владимир Захарьев за свои средства выкупил древнюю хату. Стояла пустой через дорогу напротив признаков нового времени — магазинов, точек общественного питания. В эти заведения пока что направили всю свою энергию наиболее предприимчивые потомки подданных «Миньковецкого государства». А краевед планирует создать здесь музей графа Мархоцкого: «Чтобы подрастающие поколения и гости села могли получить исчерпывающую информацию о нерядовой личности того времени. Ну, и получить уроки основанного им Миньковецкого государства». Кстати, в Миньковцах еще много пустых хат. «Вскоре раскупят все», — краевед угадывает светлые перспективы села. Первые экспонаты для этого заведения подарили участники празднования 600-летия «столицы» «Миньковецкого государства».
К этому же событию приурочили газификацию села. Как один из первых признаков ренессанса...
