Михаил Мессерер — один из представителей выдающейся балетной династии: сын Суламифи Мессерер и двоюродный брат Майи Плисецкой (ее мама Рахиль — сестра Суламифи). В юности Михаил танцевал в Большом театре, а в 1980-м вместе с матерью не вернулся в СССР с гастролей, и вскоре стал постоянным приглашенным педагогом в лондонском театре «Ковент-Гарден», параллельно сотрудничая со многими знаменитыми западными труппами.
В 2007 году Михаил восстановил на сцене московского Большого театра балет «Класс-концерт», поставленный в 1960 году его дядей Асафом Мессерером. Известный танцовщик Денис Матвиенко, недавно назначенный руководителем балета Национальной оперы Украины, пригласил Михаила Мессерера поставить «Класс-концерт» на киевской сцене. Украинская премьера прошла с оглушительным успехом.
Для киевской публики знаменитый балетный педагог, живой носитель высоких танцевальных традиций — новое лицо. Как и Украина для Михаила Мессерера — terra incognita, знакомство с которой только началось. О первых впечатлениях от коллектива Национальной оперы, философии необычного «Класс-концерта», об украинской танцевальной школе и своем видении современной хореографии, а также о многом другом М. Мессерер рассказал «Дню».
«ОТ ПРОСТЕЙШИХ ДВИЖЕНИЙ ДО СЛОЖНЕЙШИХ КОМБИНАЦИЙ»
— Михаил, работа над спектаклем «Класс-концерт» в Национальной опере Украины — это первый опыт вашего сотрудничества с киевским театром?
— Первый. Меня удивила работоспособность киевской труппы и количество талантливых артистов. Когда ехал в Украину, не знал, с кем предстоит работать. Конечно, слышал, что в Киеве замечательные танцовщики, видел их выступления в разных странах, имел приятные творческие встречи с Денисом и Анастасией Матвиенко — сегодня это звезды, а также работал и с другими артистами киевской выучки: например, Путровым, Захаровой, Кожахару, Сарафановым. То есть я понимал, что школа будет хорошей. Мне удалось участвовать практически во всем процессе постановки (около десяти дней). До этого Денис Матвиенко сам занимался с артистами по видеозаписи спектакля. В этой постановке много номеров исполняют ученики Киевского хореографического училища. Вместе с Денисом мы ездили туда, репетировали с детьми. У педагогов училища также была видеозапись. Сначала они разучили с детьми все движения, а потом, уже в театре, мы их шлифовали. Спектакль сделан в рекордные сроки. Без видео (записи спектакля московского Большого театра 2007 года) его пришлось бы ставить, как минимум, полтора месяца. К счастью, сегодня в каждом балетном зале театра есть экран и видеопроигрыватель. Это большое подспорье в работе. Остальные моменты — артистизм и чистоту линий — оттачивал с Денисом уже в Киеве.
Напомню, «Класс-концерт» был поставлен в 1960 году в Большом театре моим дядей, выдающимся танцовщиком, педагогом и хореографом Асафом Мессерером. Этот спектакль — о ежедневных балетных буднях, о жертвоприношениях артистов на алтарь балета. Ведь если ты не позанимался день, об этом знаешь только ты; если два — об этом узнают твои друзья; а если три — твои враги. Каким бы гениальным танцовщик ни был, все равно приходится всю творческую жизнь трудиться на балетном уроке под придирчивым взглядом педагога.
«Класс-концерт» от начала и до конца — счастливый спектакль. Ежедневная жизнь артистов балета здесь подана в театрализованной, немного романтизированной форме. Оказалось, что сам по себе урок-репетиция интересен зрителю. От простейших движений детишек до сложнейших комбинаций, которые исполняют взрослые артисты. Это единственный спектакль, где в течение 35 минут вы можете увидеть всех звезд труппы театра.
— Что, на ваш вигляд, чаще всего приходится «отсекать» в балете?
— Каждый артист стремится к некой красоте танца. Если какие-то вещи, на взгляд педагога, мешают чистоте, выразительности, легкости, то эти лишние вещи надо убирать.
— С какими театрами вы сегодня сотрудничаете?
— Из Киева полечу в Нью-Йорк, где как приглашенный педагог работаю с Американским балетным театром, сотрудничество с которым началось еще в 1990-х. А основное место моей работы в последние годы — петербургский Михайловский театр, где занимаю должность главного приглашенного балетмейстера. Статус «приглашенного» дает мне возможность сотрудничать с другими театрами.
«ПРОДОЛЖАЮ УЧИТЬСЯ — И У СВОИХ УЧЕНИКОВ ТОЖЕ»
— Когда почувствовали, что педагогика — ваше призвание?
— Танцевал я лет до тридцати. Но с детства появилось желание преподавать. «Подглядывал» за уроками разных педагогов. Если наш учитель в школе Большого театра не приходил на урок, то большинство одноклассников бежали играть в футбол, а двое-трое, включая меня, оставались, и я, тогда юный мальчик, давал им урок. Сегодня один из моих педагогических принципов состоит в том, чтобы занятия нравились танцовщику, чтобы его тело во время урока чувствовало себя хорошо. Наша профессия, профессия педагога-балетмейстера, имеет несколько ипостасей. Первая — педагог, дающий утренний урок всей труппе, вторая — педагог-репетитор, который занимается отдельно с солистами или с кордебалетом. Помимо этого, я занимаюсь редактированием и восстановлением старых, незаслуженно утерянных спектаклей. В каждой из этих составляющих есть свои профессиональные хитрости, они требуют разного мастерства. Например, во время утреннего урока (как, собственно, и на репетициях) очень важно постепенно «разогреть» танцовщика, создать добрую атмосферу, снять зажимы, научить танцевать красиво и свободно...
Я очень рано пошел учиться в ГИТИС на педагога-балетмейстера. Обычно артисты идут туда на излете карьеры, когда ничего другого не остается. А я считал, чем раньше приобрету специальность, тем быстрее начну преподавать. Так и получилось: к 35 годам успел поработать практически со всеми ведущими западными труппами. Хотя и сейчас продолжаю учиться — и у своих учеников, артистов балета, и у других педагогов.
— Для вас классика и современный танец- это некие антиподы или же части единого целого, где одно вырастает из другого?
— Они не должны заменять друг друга. Я прожил тридцать лет на Западе и проработал со множеством балетных трупп, в которых сегмент современного репертуара очень сильный. Мне приходилось работать с такими хореографами, как Кеннет Макмиллан, Роллан Пети, Матс Эк, Жан-Кристоф Майо, и многими другими. Современная хореография мне близка. Однако когда я вернулся работать в Россию, то понял, что с классическим старым репертуаром не все в порядке: многое утеряно, слишком много наносного... Хотя в последние годы ситуация улучшилась.
«О СЕМЕЙНЫХ «ПРЕДПОЧТЕНИЯХ»
— Принадлежность к великой балетной семье помогает вам в работе?
— Думаю, что да. До того, как поступил в балетную школу, с трех лет ходил с мамой на балетные уроки (порой ей просто не с кем было меня оставить) — как, собственно, многие дети артистов. Позже мне легче было схватывать вещи, которые я видел на уроках мамы или дяди. У мамы понял многое из того, что касается преподавания женских классов, а на Западе мне чаще приходится давать именно женские, «пальцевые» уроки, связанные с техникой танца на пуантах. У своего дяди я проучился более десяти лет в Большом театре, старался перенять от него как можно больше.
— В эпоху видеозаписи стало гораздо легче фиксировать хореографию. А на что вы опираетесь, когда восстанавливаете спектакли, не запечатленные на пленку?
— Какая-то информация витает в воздухе, многое помнят старые мастера. О многом доводилось слышать от своих родных, от Вахтанга Чабукиани, который был другом нашей семьи, от Константина Сергеева, с которым мне также посчастливилось часто беседовать, когда я приглашал его в США на балетные семинары. Многое узнал от Елизаветы Гердт и других старых мастеров Большого театра. Недавно прочитал блестящие заметки танцовщика Большого театра Анатолия Кузнецова и вижу, что во многих вещах он оказался провидцем. Написанное им сорок лет назад и сегодня звучит крайне современно — просто как мысли действующего балетного критика.
— Где живет ваша семья?
— В Лондоне, и я безумно скучаю. Супруга танцует в театре «Ковент-Гарден», дети — дочь и сын —еще юные. Дочь два раза в неделю ходит в балетный класс, но серьезно танцами не хочет заниматься, хотя у нее весьма хорошие балетные задатки. Стараюсь чаще видеться с семьей, но не всегда выходит: много работы в Михайловском театре.
— Михайловский театр сегодня у всех на устах...
— У нас действительно происходит много событий. По крайней мере, в балетных новостях наш театр на первом месте. Недавно в труппу перешли Леонид Сарафанов, Наталья Осипова и Иван Васильев, надеюсь, скоро появится ряд других известных танцовщиков. Многие успехи коллектива стали возможны благодаря организаторскому таланту директора театра Владимира Кехмана. Он умеет убедить людей прийти в наш театр, делает все, чтобы труппа заиграла новыми гранями. Ярким событием стало приглашение испанского хореографа Начо Дуато. Знаете, когда Осипова и Васильев танцуют премьеру, то в Санкт- Петербург съезжается пол балетной Москвы и весь критический пул.
— С лондонскими театрами сотрудничаете?
— До приглашения в Михайловский театр почти тридцать лет работал с Королевским балетом Великобритании как приглашенный педагог. В новом сезоне предстоит интересная работа с Английским национальным балетом, директором которого назначили мою ученицу Тамару Рохо. С этой труппой я и раньше много работал. Надеюсь, что будут и совместные проекты с Михайловским театром.
— Михаил, интересно, а на вечеринках вы любите потанцевать?
— К сожалению, очень редко бываю на вечеринках, где можно танцевать. Но если случается такая возможность, почему бы и нет? Как и все, с удовольствием танцую.
