Честно говоря, у меня, как и у большинства читателей, о продюсерах довольно туманное и даже фантастическое представление. Тем более, в наших толковых словарях это слово отсутствует.
Это обязательно должен быть некий обладатель крупной суммы денег, у которого все пытаются их выудить, а он всем отказывает, сохраняя при этом высокомерное выражение лица. Вид озабоченный, характер противный. Кругозор ограничен, как у танка. Времени никогда нет. Одет в сверхъестественно дорогой черный костюм. На груди зеленый галстук с алмазной булавкой. Комплекция крайне упитанная, что-то вроде борца сумо. Многие жаждут с ним встречи, но понимают, что последствия ее (как и после встречи с борцом сумо) могут быть самые печальные. Вот приблизительно такое у народа представление о продюсере и его функциях.
Конечно, генерального продюсера телеканала «1+1» Александра Роднянского можно часто видеть по телевизору и в газетах. Он действительно один из немногих людей этой профессии, который стал известен своими творческими проектами. И внешность у него, скорее приятная, чем наоборот. Однако одно дело что-то слышать о человеке, а другое — видеть воочию. Может, за этой миловидностью скрывается душа «акулы телебизнеса»?
Лично мне он интересен по двум причинам. Во-первых, благодаря ему на TV появилась масса юмористических и развлекательных передач. А во-вторых, это несомненный успех его сериала «День рождения Буржуя». Об этом даже может говорить то, что само его название (спасибо и сценаристу Ю. Рогозе) настолько символично для нашего времени, что стало крылатым выражением.
Из вышеописанного «среднестатистического портрета продюсера» совпало только хроническое отсутствие времени. Пресс-служба «1+1» любезно переносила встречу с одного дня на другой, с одной недели на другую. Прыг-скок, прыг-скок. Встреча удалялась, словно теннисный мячик. Однако в определенный день наконец появилось окно в напряженном графике Роднянского, через которое можно было его лицезреть.
Первое, что испарилось — это черный костюм с зеленым галстуком и алмазной булавкой. Одет продюсер (какое все-таки для нашего уха таинственное слово!) был в курточку и простые серые брюки. Никакой броскости.
Общий вид совсем не угрожающий. Лицо не устало-озабоченно-нервное, а, скорее, энергичное и даже слегка румяное.
Беседа закрутилась. На любой, даже резкий выпад Александр Ефимович в «шахматной игре» — вопрос-ответ как человек эрудированный и образованный (как выяснилось) мастерски выстраивал защиту. Однако несмотря на стандартность кое-каких приемов, сама их динамика раскрывала его характер. И даже некоторую поэтичность и идеализм в восприятии им действительности (чего только стоят сравнения его коллег с солнечными системами!). Поэтому совершенно не противоречили его высказываниям, а скорее, дополняли их его живые глаза, в которых просматривалась удивительная смесь доверчивости и проницательности.
Так что, дорогой читатель, давайте вместе разрушим наши общие стереотипы.
«ПРОДЮСЕРЫ НЕ БЫВАЮТ ОТОРВАННЫМИ ОТ ЖИЗНИ МИЛЫМИ «ЗАЙКАМИ»
— Будущие поэты, вероятно, в детстве стишки кропали, потенциальные художники, наверное, рисовали. Интересно, что нужно делать в детские годы, чтобы в конце концов стать продюсером?
— Нужно продюсировать создание стихов другими детишками... А если серьезно, то к этой профессии я пришел постепенно. Кстати, официально у нас нет такой профессии. Иными словами, люди, которые называются продюсерами, получать пенсию от государства не будут. Если говорить о формальном смысле слова, это любой человек, отвечающий за судьбу собственного проекта или дела. Если говорить о продюсерстве для меня, то в начале я делал фильмы в качестве режиссера. Потом оказалось: то, что я делал в качестве режиссера, уже не в советской терминологии и называется продюсером. Я выполнял все продюсерские функции. И сегодня я делаю примерно то же самое. В каком-то смысле для меня мало что изменилось. Раньше это было создание фильма, а сейчас телеканала. Я ужасный противник представления о продюсере, как о денежном мешке. Это абсурд! Хотя некоторые люди себя сами так величают. Они дают определенные суммы на какой-нибудь телевизионный проект, театральную постановку или фильм. Этих глубоко уважаемых и любимых граждан можно называть как угодно: спонсорами, меценатами и т.п., но никак не продюсерами. Это человек, который в первую очередь формулирует творческие задачи. Поэтому «Оскар» за лучший фильм года получает продюсер, а никто другой. Любой успешный продюсер — не меньшая творческая единица, чем режиссер или автор сценария. Он точно так же отвечает за художественное решение фильма. И при этом — на нем организационные и финансовые вопросы.
— Без какого качества продюсера не существует?
— Без очень внятного ощущения времени. Продюсер — человек, стоящий между замыслом и аудиторией. Он стремится, чтобы между ними произошел контакт. Зависит это не только от него, но и от загадочных, необъяснимых и даже метафизических вещей. Но с продюсера ответственности за эту метафизику никто не снимает.
— Точнее говоря, ответственности за успех?
— В успехе заинтересованы все участники проекта. Другое дело, что понимание успеха разное. Я имею в виду у разных творческих групп. Внутри одной творческой группы оно одно, иначе они бы не работали вместе. Конечно, на первый план выдвигаются какие-то профессиональные задачи, чтобы получилось не пошло и грубо, а остроумно, стёбно, иронично. В телевидении важен контакт с многомиллионной аудиторией. У другой группы — какая-нибудь целевая аудитория. Но всегда нужно точно знать устремления и вкусы тех, кому адресован ваш продукт.
— Но и играет же роль и ваш собственный вкус?
— Поэтому я и связываю свою жизнь с каким-нибудь конкретным проектом. Это каждый раз нелегкий выбор. Ведь ты тратишь два-три года собственной жизни на его осуществление. Если тебе эта задача не нравится — ты не получишь от работы удовольствия.
— То есть удовольствие — для вас непременное условие?
— Да. Я несколько раз пытался обойтись без него — у меня плохо получается... Я человек рутинный, делаю изо дня в день свою работу из множества не очень приятных деталей, но тем не менее в целом складывается симпатичное мне дело. А если я буду знать, что те же усилия затрачиваются на что-то, что мне на самом деле неинтересно, то, соответственно, и вещь эта будет не качественная. Ей передастся мое равнодушие.
— Как вы сдвинули такую махину, как производство телепрограмм? Студия «1+1», по сути, единственная, где какие-то программы появляются, какие-то исчезают, но процесс беспрерывный. Во всех наших областях культуры — театре, кино и так далее — движение вялое. Как вам удалось создать систему?
— Я называю это «зоной обстрела». Она длинная и тоскливая. Это немалый отрезок времени, характеризующийся чудовищными затратами энергии, инвестиций и общим скепсисом, который следует, не озираясь по сторонам, преодолеть. Для меня и моих единомышленников телевидение — не кинобудка с десятью дублированными фильмами в день (не всегда честно купленными), между которыми четыре выпуска заказных новостей. Мы — за реальное общение, реальные персонажи в кадре. Это тематические передачи, ток-шоу, гейм- шоу, юмористические программы и т.д. Живые люди должны общаться с живыми людьми.
— А сквозь подбор личностей на канале «1+1» не проступает лицо Александра Роднянского?
— Да что вы! Моя функция, если говорит честно, — не мешать. Что я могу добавить к тому, что делает замечательная Герасимьюк? Для меня важно не демонстрировать свою компетентность большим количеством мелких замечаний.
— Вспоминаю американский фильм, где некий молодой драматург добился театрального признания в Нью-Йорке и отправился завоёвывать Голливуд. Голливудский продюсер был настоящим монстром. Вначале он заставлял своего помощника целовать сценаристу туфли, а потом, когда его не удовлетворило по каким-то своим причинам написанное, почти также сурово обошелся и со сценаристом. Как вы относитесь к монстризму среди продюсеров?
— В большой индустрии продюсеры разные. Но никогда они не бывают милыми, оторванными от жизни «зайками». Как правило, это люди с сильным характером, которые из-за специфики профессии обнаруживают и кое-какие способности психиатра. Вы имеете дело с талантливыми людьми, и у каждого из них свои фобии, пристрастия, мировоззрения. Многие из них эгоцентричны, весь мир, по их представлению, вращается вокруг них. А вокруг продюсера вращается множество таких солнечных систем. Причем нужно следить, чтобы одна другую не аннигилировала. Продюсер всех этих разных людей должен заставить сотрудничать и сделать из них команду. Пусть это звучит и несколько по-американски. К сожалению, от этого принципа (к сожалению — потому, что я не люблю американские примитивные рецепты) никуда не деться.
— А вам встречались такие монстровские коллеги?
— Встречались, конечно, и встречаются.
— И каким оружием вы с ними сражаетесь?
— Я человек спокойный и толерантный. Я, если использовать лексику фильма с Семиэлом Джексоном и Кэвином Спейси, — «переговорщик», он в сложных, критических ситуациях умеет договориться. Помогают мне в этом определенные свойства. Я редко разделяю плохое мнение о ком-то, которое мне пытаются навязать заранее. Иными словами, я вижу людей с лучшей стороны.
— Вы не разочаровываетесь?
— Я разочаровываюсь, как любой нормальный человек. Но в лучшее я рад поверить сам, а худшее мне надо доказать...
«ЭЛЕМЕНТ САМОИРОНИИ НУЖЕН КАК ВИТАМИНЫ»
— Теперь по поводу пересечения вашего вкуса с общим. На заре возникновения «1+1» на вашем канале валом шли киношедевры. Потом они стали передвигаться из праймтайма на позднее время, пока не очутились где-то глубоко за полночь, и то редко...
— По мере возникновения методик, исследующих рейтинги, мы оказались перед дилеммой: либо с набором элитарного кино наши рейтинги будут падать, либо нужно расширять аудиторию за счет иных фильмов. Мы выбрали второе, поскольку телевидение непопулярным быть не может. У нас зато появилось много развлекательных передач.
— Действительно, вы чуть ли не единственный канал, на котором масса юмористических программ, и собственных, и приобретенных: «СВ-шоу», «Городок», «Маски- шоу», «Большие гонки», КВН, «Фонтан», «Каламбур», «Марабу» и т.д. Это отражение наличия у вас чувства юмора?
— Не сводите все ко мне. У всех наших людей с этим все в порядке. Я считаю, что телевидение, по идее, вещь веселая. В жизни порой не хватает ироничного отношения к действительности. И тут нужны не только юмористические передачи, но и ироничный подход в серьезных программах. Элемент самоиронии живителен, он нужен, как витамины. Среди нашей аудитории много молодежи, что и определяет успех юмористических передач.
— Вы не боитесь экспериментировать?
— Не боимся. Наши передачи иногда дико ругают. По поводу того же «СВ-шоу» утверждалось, что ведется целенаправленная политика уничтожения всего святого в Украине.
— Вероятно, этим критикам как раз и не хватает самоиронии. К тому же часто это одни и те же люди. Причем как сейчас над «украинским», они в застойные времена не позволяли смеяться над «советским».
— Боюсь, что да. Это отсутствие самоиронии, которое подводило в советские времена, здорово сказывается и теперь. Мне кажется, лучше смеяться. Путь не всегда удачно — качество юмора трудно гарантировать, как и качество импровизации. Но мы пытаемся смеяться и делаем это искренне.
— Как вы относитесь к тому, что ряд передач и газет пытается нагнетать нервозную ситуацию в обществе смакованием криминала. Вы противостоите политике подобного рода?
— В общем, да. Но нас порой подвергают критике за те же самые элементы (если пользоваться школьным определением) критического реализма в некоторых журналистских программах. Это вопрос меры и авторского подхода. Я, конечно, ни в коей мере не сторонник запугивания зрителя, но и против того, чтобы скатываться в другую крайность: при далеко не лучшей ситуации в стране не поднимать серьезные вопросы, а все сводить к легковесности. Главная концепция — многосторонний диалог. Разговаривать с разными людьми на их уровне.
— То есть «1+1» стремится быть приятелем для зрителя.
— Совершенно верно. Точнее — собеседником.
— Однако есть такие приятели- собеседники, которые сильно раздражают в больших дозах.
— Да, приятель должен оставаться приятным, извините за каламбур. Чтобы вам хотелось его видеть. А то иной раз так надоедают... (Это выражение Роднянский произнес с большим чувством. Но как-то отвлеченно и, надеюсь, не обо мне. — К.Р. )
«ПО СЦЕНАРИЮ, БУРЖУЙ СОВЕРШАЕТ УБИЙСТВО»
— Ваша последняя, «буржуйская» схватка за телезрителя увенчалась успехом. До этого при словах «украинский телесериал» вздрагивали, припоминая интенсивное размахивание картонными саблями ухажеров Роксоланы. Можно говорить о большом количестве штампов в сюжете (хотя и довольно складно выстроенном) «Буржуя», но прецедент по крупности проекта и по его высокому уровню — состоялся. И все-таки: между тем, каким вы хотели сделать «Буржуя», и тем, каким он получился, — большая разница?
— Все видели его по-разному. То, что представлял я, сценарист Рогоза или режиссер Матешко, было тремя разными вариантами. Равно как и московский продюсер Толстунов с ребятами из «НТВ-профит». А готовый продукт — результат совместных усилий и совместной коррекции. Главное — за него не стыдно.
Я рад, что удалось собрать специалистов со студии Довженко, которые давно не работали по профессии. Они истосковались по работе, поэтому трудились с большой отдачей. Вы даже не представляете, какой это был для всех нас праздник!
— А много ли пришлось менять уже в ходе работы над «Буржуем»?
— Конечно. Хотя основное уже было выписано в базовом сценарии Рогозы. Первоначальный сценарий, с моей точки зрения, давал более полноценный и многоплановый образ Буржуя. Он был способен на поступки, вызывающие полемику. Например, главный герой, мстя, совершает убийство. Он переходит определенную черту, чтобы защитить себя и своих близких. Московские партнеры настаивали на абсолютной положительности главного героя, а мы хотели сделать его более объемным. Возникли споры. Я до сих пор не знаю, кто из нас прав. «НТВ-профит» больше занимала реакция аудитории. Они хотели, чтобы Буржуй был любим зрителями. Кстати, поэтому в американском кино положительный герой, конечно, убивает, но всегда в порядке самозащиты. Он уже победил в честном единоборстве врага, оставил его сломленным и, повернувшись спиной, пытается удалиться. Но коварный негодяй тут же кидается на него с ножом. Любимцу публики ничего не остается, как уничтожить подлого типа. То есть ему полностью дают оправдаться...
— У меня тоже возникло ощущение некоторой схематичности Буржуя.
— Но с другой стороны — большой успех сериала. Штирлиц вот тоже более чем позитивный персонаж.
— Тем не менее бутылкой по голове ударить запросто может.
— Так то ж врагов! Ударом бутылкой коньяка он приближал победу!
— Политика вмешивается в ваши творческие дела и планы? И не хотели бы вы сами заняться политической деятельностью?
— Никогда не хотел! Принципиально! Поскольку тогда бы не было возможности концентрироваться на творческих проектах.
— А как же «Большие гонки»?
— «Большие гонки» — попытка иронического взгляда на украинскую политику, как раз то, о чем мы говорили выше. А вообще, я от политики не хочу ничего, кроме того, чтобы она не мешала жить и работать.
— А бывает и такое?
— Бывает.
— То есть вы делаете поправку на политический ветер?
— А как же. Меняем угол паруса. Меняем квадратный парус на треугольный. Иногда даже совсем его спускаем. Но при этом стараемся все-таки не стоять на месте, а попасть из пункта «А» в пункт «Б».
