Андрею Шевченко посчастливилось в девятнадцать лет попасть в команду такого телепрофессионала, как Александр Ткаченко. Он прошел школу «Післямови», «ТСН», «Лиц мира». На Новом канале Андрей проходит другую школу — журналиста-ведущего. Кажется, довольно успешно. Итоговый выпуск «Репортера» в 23.00, автором и ведущим которого является Андрей Шевченко, склонны положительно оценивать как критики, так и зрители.
— Ежедневный аналитический итог дня — идея нехитрая и многими уже отработанная...
— Действительно, идея нехитрая: понемногу — о главном, и все — о важнейшем. Но вполне оправдана, как на сегодня: ежедневно валится масса новостей и, думаю, каждый, кто провел хотя бы один вечер перед телевизором, должен испытывать страх утонуть в этих новостях. В итоговом «Репортере» я пытаюсь выделить те события, которые просто нужно знать, чтобы понимать, что происходит. На весь выпуск 20 минут, первые 7-10 — главная тема, которую стараемся разложить по полочкам, сюжеты и гость, с которым можно «разжевать» проблемы. Формула, по- моему, прагматична. Если бы я был зрителем, ценящим свое время, — другие новости просто бы не смотрел.
— Что для тебя самое принципиальное в программе?
— Чаще всего переживаю, как не сползти только на политику и экономику или, если уж приходится об этом говорить, как сделать, чтобы было интересно не только трем десяткам «посвященных», но и тем, кто просто по вечерам включает телевизор, чтобы разобраться, почему живется плохо.
— Кто именно приглашает гостей на программу?
— Как правило, в девяти случаях из десяти, выбор мой. Вообще, мне кажется, что наша программа принципиально выделяется среди других в первую очередь подходом к гостям — мы предъявляем к ним достаточно высокие требования, я не берусь за телефон, пока не убежден, что именно этот человек — авторитет в теме.
— Мнение гостя, по замыслу, должно совпадать с вашим взглядом на тему дня или должно оппонировать ему?
— Как ни странно, даже если бы мы и хотели получать замаскированное подтверждение нашей позиции, то в действительности вряд ли бы это всегда срабатывало. Потому что ты приглашаешь не просто убежденного носителя какого-то взгляда, а живого человека. И никогда невозможно спрогнозировать, как сложится разговор. Вот, скажем, для обсуждения программы действий правительства Ющенко мы пригласили Терехина и Суслова. По сути, можно было бы предвидеть конфликт — у них очень различные экономические взгляды, они по-разному смотрят на Ющенко. Но в кадре, оказавшись рядом, они вели себя на удивление миролюбиво.
— В таком случае не хочется спровоцировать, чтобы прибавить остроты разговору?
— Хочется, и стараемся провоцировать. Хотя иногда, наоборот, как во время парламентского раскола. Я даже боялся, что без насилия не обойдемся, когда за одним столом сидели представитель меньшинства и представитель большинства.
— Чему, как ты думаешь, ты еще должен учиться в профессии?
— Я хочу освоить телевизионное интервью как жанр, и тут у меня в качестве ориентира еще со времен программы «Лица мира» остается Ткаченко. Нужно уметь так держаться на равных с собеседниками, вытягивать из них информацию, не отдавать им инициативу, никогда под них не «ложиться». А ведь говорить приходилось с очень стрелянными «волками». Иное дело, что в Украине украинцы очень плохо говорят, и наши политики очень проигрывают в сравнении даже с россиянами. Ларри Кингу в 130 раз легче работать, потому что американцы с рождения говорят 20-секундными саунд-байтами.
— Ларри Кингу еще и по другим причинам легче работать. Я имею в виду, что Америка считается на удивление демократической страной...
— Я хоть и не ношу розовые очки, но не считаю самой большой проблемой нашей журналистики притеснения со стороны власти и разных злых олигархов. Журналисты, которые этим прониклись, сейчас или благополучно сторговались с собственной совестью, или умудряются говорить то, что думают, даже в этих условиях. Есть намного более страшные проблемы для профессии.
— Что именно?
— Работа с «силовиками», например, с милицией, армией, СБУ. Там у нас вообще о свободе слова говорить не приходится. Месяц назад я пытался аккредитоваться на пресс-конференцию Кравченко и Деркача, мне отказали со смехотворной «отмазкой»: нет места. Представьте мои чувства, когда после этого в сюжетах я видел почти пустой зал мест на 200. Пресс-центры «силовиков» — фантастические фильтры: если ты не пьешь с ними водку, не проталкиваешь их информацию — ты вне игры. Об этом все знают и молчат — ситуация безнадежна. Другой проблемный момент — нехватка исполнительского мастерства. Сейчас выпускающие редакторы плачут не из-за олигархов, а потому что большинство репортеров в этой стране не умеют написать чистый текст — без фактических ошибок, со всеми точками зрения и с логичной структурой. А журналистский алкоголизм? На фуршетах умирает в десятки раз больше классных сюжетов и статей, чем под мифическим цензорским ножом.
