Возможно, определенную роль в этом кризисе наших ток-шоу играет и кардинальное отличие нашего нынешнего образа жизни от жизни более зажиточных, более свободных (от тяжкого труда и быта) наций. Нам некогда и нет сил общаться — мы бесконечно устали от перманентного процесса выживания.
Но все же главная причина, как мне кажется, в том, что мы устали говорить в пустоту и... пустопорожне... В самом деле: чему, в идеале, служат ток-шоу? Формированию общественного мнения вокруг неких общеактуальных проблем. Для чего необходимо сформировавшееся общественное мнение? Наверное, для двух вещей: либо для оправдания воли и действий власти, либо для воздействия на власть. Причем, это касается абсолютно всех мыслимых вопросов обсуждения: от выяснения того, кто лучше будет руководить страной в ближайшие годы — до обсуждения прав сексуальных меньшинств, или права на аборт, или того, где строить мост через какую-нибудь реку в Кацапетовке... Ибо всегда, в конечном счете, общественные настроения имеют свое продолжение в деятельности властных структур. И, конечно же, наоборот. Однако власть (реальная) нынче в Украине не нуждается в особом оправдании своих усилий — она нынче достаточно безоговорочная, в том числе и благодаря доведению народа до такого состояния, когда большинство готово действовать по любой указке (императиву) от любого начальника, лишь бы только не отняли последнего — скажем, права заработать хотя бы на хлеб. Нет, конечно, время от времени, перед какими-либо очередными выборами-референдумами зашевелятся немного — но вряд ли с особым огоньком и рвением... Зачем? Так много других, более убойных и менее затратных, технологий.
Столь же не стоящей особых усилий видится и цель воздействия общественного мнения на власть. Ибо когда за последние годы, спрашивается, была в нашей Богом забытой стране такая экзотика? Обсуждай — не обсуждай, рви рубаху — не рви... Устали. Может, от этой усталости — и та особого рода некомпетентность, непрофессионализм профессионалов, ярким примером которого и есть, по моему мнению, нынешнее «Табу»? Для подобного явления есть еще одно определение: халтура. Возьмем последние программы «Табу» и обратим внимание на постановку проблем ведущим Мыколой Вереснем: 1. Молодежные организации и их необходимость. Существуют ли специфические потребности, цели — ради которых молодежь должна объединяться в особые структуры? 2. Значение 7 ноября. Для Украины это праздник — или переворот? (стиль — ведущего). 3. Фильм «Огнем и мечем» — несет заряд проукраинский или антиукраинский? А теперь представьте, что вы очутились — ну, скажем, в 92-м году. Могли ли тогда в ток-шоу обсуждаться эти проблемы в таком же, точь-в-точь, разрезе? Да, конечно! И в 92-м, и в 93-м, и в 95- м, и в 97-м, и... Ну разве что фильма Ежи Гофмана еще не было — т.е. формального, но не сущностного, повода! Но! Разве с тех пор ничего в нашей стране, в мире не изменилось? Разве мы не изменились сами, не обогатились неким опытом, не стали терпимее — или нетерпимее к чему-то, разве обострены, в конце концов, у нас те же проблемы, их аспекты, что и тогда? Так к чему же из года в год талдычить одно и то же? И не случайно, конечно же, в передаче о 7 ноября, и не только по причине слишком разного уровня личностей гостей «Табу» — Георгия Крючкова (КПУ) и Владимира Бондаренко (фракция «Реформы—конгресс») — коммунисты дали фору в студии своим оппонентам. Скорее всего, потому что такая постановка вопроса (праздник или не праздник?) для сегодняшнего дня — уже анахронизм, уже неинтересна, уже только для обсуждения теми пенсионерами, которые так и остались там, на рубеже нашей независимости или и того дальше — советской перестройки... Но — разве, с другой стороны, не рождает эта дата и сейчас многих новых поводов для анализа, аналогий? Ну несколько возможных поводов — навскидку. Каково наследие социализма в нынешней Украине (экономика, идеология, партийное строительство и т.д.)? Чему научила Советская империя мир — и чему не научила нас? Что мешает Украине стать второй Швецией? Почему в Украине социал- демократы ассоциируются с... олигархами? Коммунизм — во что он трансформировался в нынешнем мире и почему? И т.д., и т.п. Увы — вместо этого студия вынуждена была пережевывать уже много раз обсосанные проблемы (если обобщить состоявшуюся «плодотворную» дискуссию в студии, ими были: 1) оправдывает ли социалистическое гарантированное «всего понемногу для всех» уничтожение элиты, национальных и религиозных святынь и т.д. 2) вопрос о виновности во всех наших бедах России. Вот если бы и наши коммунисты были украинскими...) Скучно, господа. Точно так же было и в «Табу» по молодежным организациям. Правда, благодаря «заводному» Юрию Мирошниченко, лидеру «Новой генерации» (который был оппонентом Александра Лялько, УНКМО), там все-таки к середине передачи вышли на действительно важную и актуальную именно сегодня тему: нужна ли и допустима ли материальная поддержка молодежных организаций государством сотрудничества молодых с исполнительными структурами? Что это — путь к «карманности» у власти или способ трансформации последней? Студия неожиданно для этой передачи ожила, заволновалась — но, увы... Как обычно, роль ведущего и тут свелась к чисто внешним реакциям шоумена, который, как в цирке, реагирует исключительно на поверхностные стороны происходящего (всем известное у Вересня «а как сказала!»). При этом всем известны и объяснения Мыколой Вереснем именно такой (уже давно неизменной) избранной роли: мол, рефери — лишь проводник мнений других, а не судья, проповедник, «знайка», и т.д. Как всем известно, и лукавство этой позиции, ибо от ведущего ток-шоу никто, естественно, и не требует резюме, указующего перста... Но — требуем (хотим, или лучше по-украински: «потребуємо») содержательной, сущностной провокативности, умения определить самые резонирующие аспекты проблемы, направить ход обсуждения в это резонансное русло... Для этого — конечно же! — не надо знать, чем должна (!) закончиться передача, и не надо принимать чью-то сторону. Но, очевидно, всегда надо знать — зачем эта передача? Зачем именно такая постановка вопроса, чем она мотивирована, какие может иметь последствия в сознании зрителей — и каких реакций хотелось бы самим создателям программы... Прописные истины — но, увы, следование им во многих наших телепередачах (будем справедливы, не только в «Табу») что-то незаметно. Ну а когда этого нет и в т.н. брендах и одного из немногих лучших каналов страны, и у одного из немногих отечественных журналистов-суперпрофессионалов, каким, безусловно, является Мыкола Вересень... Откровенно жаль.
О последней передаче — по фильму «Огнем и мечем» — вообще трудно умолчать. Ну, допустим, это мое сугубо субъективное мнение: что в нынешней явно обострившейся ситуации вокруг межнациональных, межкультурных, межъязыковых отношений, может, и не стоило бы подбрасывать еще один уголек очередных поисков врага в тлеющий огонек... Но это — субъективно, вполне допускаю и аргументированность другой точки зрения: лучше обсуждать — чем загонять болезненные вопросы внутрь. Возможно. Но, опять- таки, как обсуждать?! Я уж не говорю о том, что в дни столь яростно разгоревшейся дискуссии по творчеству Олеся Бузины, а теперь уже и по «Огнем и мечем» в исключительно идеологическом плане, мне бы, например, хотелось, наконец-то, чтобы кто-то компетентно поговорил со мной, зрителем, не только об общественно-политических сторонах художественных произведений. Но чтобы кто-то компетентно ввел меня хотя бы в предбанник нынешнего мирового контекста литературы, кино, и т.д., современных тенденций не только в создании произведений, но и их прочтений, трактовок... Чтобы объяснили мне, неискушенному в своей вековой оторванности от мирового контекста, что, кроме прочтений политических и общественно-полезных, существуют еще и иные способы взаимоотношений аудитории с творчеством разнообразнейших художников. И что, скажем, на Западе поэт чаще всего отнюдь не больше чем поэт, как это принято в славянской традиции интеллектуального мессианства и т.д., и т.п. Я уж не говорю о том, что трудно себе представить, чтобы, скажем, Россия устроила общественное обсуждение фильмов «Рэмбо» на предмет их про- или антироссийскости. Чтобы Америка или Германия обсуждала в таком ракурсе нечто из советских «эпохалок», и чтобы та же Франция, предположим, о которой говорил один из участников «Табу» Юрий Тыма (в контексте фильма Бессона о Жанне Д’Арк) была взбудоражена тем, как их отразили в своем каком-нибудь фильме (книге, ТВ- передаче и т.д.) те же немцы или англичане... Синдром «реакции на Салмана Рушди» — это, увы, удел только напрочь закомплексованных представителей той или иной несколько неуверенно ощущающей себя нации... И слава Богу, что это понимали многие участники дискуссии в «Табу». А квинтэссенцией этой крайней закомплексованности были слова Юрия Тыма о том, что де вот если бы поляки сняли о нас нечто подобное «Храброму сердцу» с Мэлом Гибсоном — то он был бы не против, пусть снимают... Ну понятно: вы — снимайте. А мы расскажем, как надо снимать, и почему сняли не так, как «надо»! (нам), и как вы все кругом виноваты, и как «західний кінематограф кривдить український народ» (цитата из бегущей пейджерной строки во время передачи)... Не важно — что сами не снимали, не снимаем, и еще неизвестно, когда снимем (слово «снимать» я употребляю в широком значении «делать» — ну, например, так, чтобы в Украине хотя бы собственные книги было выгодно выпускать, или чтоб собственные заводы работали в руках отечественных собственников). Главное — что мы знаем, как не надо и как надо снимать вам, чужакам, которые только и ждут, только и мечтают, только и помышляют о том, как нас тут всех угнетать и обижать... Увы, если что-то и может вселять в меня пессимизм относительно будущего моей страны, так вот эта, по-моему, все-таки ментальная позиция «сжатых кулачков в положении лежа на боку»...
Но об этом говорить, конечно же, надо глубже, и не в рамках разговора о «Табу». Ну а претензии непосредственно к Вересню и в отношении передачи по «Огнем и мечем» — те же, что уже были высказаны: вряд ли такому профессионалу, как Мыкола было бы тяжело сформулировать тему для обсуждения грандиозного (по масштабам) проекта Ежи Гофмана не в лоб, а ради продуктивности дискуссии. Ну, скажем, поговорить бы о том, почему все-таки они о нас (в том числе) — снимают, а мы — все больше обсуждаем? Почему на их «Огнем и мечем» мы «отвечаем» сейчас скороспелым «Мазепой»? Почему именно «Мазепой»? И как, интересно, в «Мазепе» мы изображаем всяческих чужеземцев — те не обидятся? Не будут в своих «Табу» обсуждать насчет про... и анти... наш фильм? Или, например, вопрос о том, почему Гофман показал нас, украинцев, такими — а не другими? Чего необходимого не происходит в Украине и в ее взаимоотношениях с окружающим миром, чтобы стал затребованным и несколько иной взгляд на нас?.. В конце концов, попытаться разобраться, что в нашей истории и впрямь не красит нас, украинцев, и что, не отказываясь ни от темного, ни от светлого — мы можем сделать сегодня своим ноу-хау, своим «лицом»? Опять-таки, возможных аспектов для обсуждения — множество, аспектов, которые были бы современны именно сейчас, именно в это время — исходя именно из нынешних ситуаций, резонансов, интересов и т.д. Но — увы... Точно так же могло бы быть и побольше в студии людей, которые не просто говорили бы на эту (как и на другие) темы, а говорили бы компетентно. Мне кажется, мы устали и еще от одного: от бесконечно звучащих в эфире мнений «простого человека». Нет, конечно, ради Бога — но вот время у многих из нас есть только для того, чтобы услышать мнение действительно компетентное, чтоб оно давало нам некую новую информацию, становилось открытием... «Будка гласности» — уже тоже анахронизм, и уже давно, и не раздражает только разве что в некоторых специфических шоу для специфических зрителей, явно имеющих некоторые психологические проблемы. Нет, конечно, «фон» мнений «людей с улицы» вполне возможен, и даже интересен. Но уровень комментариев «профи» явно должен быть на голову выше уровня «фона», так же, как, мне кажется, уже следует менять и пропорции использования в ток-шоу «фона» и «переднего плана», т.е., полемики «спецов».
В недавнем своем интервью одной из киевских газет Мыкола Вересень в очередной раз сообщил, что из политической журналистики он ушел, потому что в журналистике «надо говорить или все, или ничего... Если в нашей стране возродится политическая журналистика и сделает несколько шагов, я готов пройти свою часть пути ей навстречу». У меня возник попутный вопрос: а является ли журналистикой во все времена то, что делается в таких условиях, когда можно говорить все? И на кого Мыкола перекладывает процесс возрождения политической журналистики? С мнением же Мыколы о том, что социальная журналистика намного сложнее (и не менее нужна) политической, я согласна на все 100%. Но если в «Без табу» (о котором предстоит еще отдельный разговор) и Вересень, и Герасимьюк, каждый в своей мере органичности, нащупали, по- моему, резонирующую струну в особом жанре «журналистики социальной «регенерации» (как я его для себя формулирую), то вот остро-проблемный — в идеале — жанр «Табу» явно входит нынче в противоречие с уровнем реализации. «Караул устал»?
